Будет день - И. А. Намор

«Да что ты будешь делать! Пристала как банный лист! А если… – пришла неожиданная мысль. – А если перевести этот детский стишок в… м-нэ… скажем, перевести его в практическую плоскость, с учетом предстоящей работы? И… вы будете смеяться, дамы и господа, но ничего смешного в этом нет, потому что тогда это будет уже этакий задачник», – он даже хихикнул, живо представив себе тоненькую книжицу в мягкой обложке, со страницами из дешевой серой бумаги и штампом ДСП.

Задание № 1

Вычислить, какое количество обычных детей (далее – ОД – тротиловый эквивалент 0,2 кг) необходимо для подрыва железнодорожного полотна (европейского стандарта) на протяжении десяти метров при условии частичного разрушения насыпи. По возможности определить оптимальную форму ОД, необходимых для наиболее эффективного выполнения поставленной задачи.

Задание № 2

Вычислить, какое количество детей увеличенной мощности (далее – ДУМ – тротиловый эквивалент 0,5 кг) необходимо для полного обрушения нежилого пятиэтажного здания (эквивалент «хрущовки»). Разработать схему оптимального размещения ДУМ таким образом, чтобы зона обрушения здания, предназначенного к подрыву, не превышала десяти-пятнадцати метров.

Да это уже не детский текст получается, насквозь гипотетическая книжка превращалась в нечто похожее на нашумевшую в далеком будущем – в конце столетия, черт их всех побери – «Поваренную книгу анархиста».

Ну, как-то так и есть…

Отсмеявшись, Федорчук хозяйским взглядом окинул помещение, где ему предстояло провести ближайшие два дня.

«Да-а, – с завистью в голосе протянул он, – мне бы такой гараж в свое время. Я бы в нем жить остался».

Капитальное строение в тихом районе, с полезной площадью не меньше ста квадратов, полным набором инструментов и приспособлений, играло роль небольшой автомастерской. Под потолком имелась даже балка электрического тельфера.

В дальнем от входа углу, за высокой фанерной перегородкой, стояла раскладная кровать, стул и небольшой столик. С другой стороны мастерской за кирпичной стенкой – санузел и душ. Как Ицкович нашел такое шикарное место, Виктор даже не задумывался. «Не царское это дело…» У него сейчас совсем другое и, дай бог, с ним разобраться, а помещение, что ж, помещение – то, что надо. Выше всяческих похвал, как говорится.

Когда вопрос о ликвидации Тухачевского был решен окончательно и бесповоротно, Федорчук задумался: как провести теракт по возможности точечно, не подставив под топор собственной башки, но и минимизировав при этом количество возможных жертв среди случайных прохожих и посетителей кафе.

Сразу вспомнился девяносто пятый год – тогда взорвали одного из его контрагентов, решившего было сунуться на рынок куриного мяса. Тот, с умной головы, даже не мог подумать, что невинные «ножки Буша» поделены чуть ли не с момента выхода со штатовской птицефермы. Вот и оказались последние секунды жизни неплохого, в общем-то, мужика, перешедшего дорогу «авторитетным людям», до крайности беспокойными.

Покушение на Михалыча случилось прямо на глазах Виктора и было проведено чисто, без «лишней» крови. Бандиты не стали минировать машину – они поступили проще. В опрокинутом мусорном контейнере, прямо напротив припаркованного автомобиля жертвы, разместили противобортную мину направленного действия, на принципе «ударного ядра». Не спасли ни профессиональная охрана, ни бронированный лимузин. Отверстие от кумулятивной струи оказалось всего ничего: со средний мандарин, но по обе стороны машины. Тут же взорвался бензобак. В салоне живых не осталось.

«Ну, сотворить нечто подобное без проблем, – решил Виктор, возвращаясь с полными закусок бумажными пакетами на квартиру, где его уже ждал откликнувшийся на газетный призыв Олег. – Нужны материалы да подходящий инструмент, ну и тихое место, разумеется».

Место нашлось. И материалами вполне удачно «озаботились». Инструменты и оборудование входили в аренду помещения. Все радовало взгляд, вплоть до мелочей, вроде висящих на прибитом к стене крючке: рабочего комбинезона, фланелевой в клетку рубахи, чистого, пусть и поношенного, берета и грубых матросских ботинок на полу.

Одним из ключевых элементов плана стал небольшой грузовой фургон – и подошел бы любой. Нашелся практически идеальный вариант – 402-й «Пежо», пикап с фанерным кузовом нужного размера и почти «без пробега по Франции».

– А не жалко? – с сомнением в голосе спросил Олег, обойдя вокруг трогательно, по-стариковски, – с «кочки зрения» автовладельца двадцать первого века, – элегантного, несмотря на утилитарное назначение, автомобиля.

– Думаешь, этот драндулет кто-то будет спрашивать? – похоже, это стало уже общим местом: куда ни сунься, что ни задумай – все будет не так, но, черт возьми, – то, что «так», еще не изобретено или не выпускается промышленностью. Нет в этом мире мобильных телефонов пока, и радиовзрывателей толковых нет. Не найти – ни за какие деньги – одноразового огнемета или, на худой конец, гранатомета, не говоря уже о противотанковой ракете…

– А на худой конец будем капать скипидар…

– Что? – не понял реплики Олег.

– Да, ничего, – отмахнулся Виктор. – Так, мысли вслух.

А подумать есть над чем. Теперь, когда он придумал «как», – это самое «как» предстояло воплотить в жизнь, а значит, ему необходимо восстановить навыки работы со сварочным аппаратом, приобретенные в студенческие времена в стройотряде и с тех пор благополучно забытые. Но не пойдешь же к чужому дяде с таким «стремным» заказом. Нет, разумеется… И получилось как всегда: инициатива наказуема. Сам придумал, сам и крутись. Потому как ни Олег, ни Степан – ни в нынешней, ни в прошлой своей ипостаси – ничего подобного вообще никогда не делали. Хорошо еще, тот агрегат, с которым Виктор работал в комсомольской юности, почти ничем не отличался от своего прародителя, попавшего к нему в руки сейчас. Конечно, тот был советский, а значит, заведомо лучше этого, сделанного корявыми французскими руками, причем именно французскими, так как даже здесь, во Франции, африканцы и прочие «маугли» уже не этнографическая невидаль, но и не навязчивый атрибут парижских улиц.

Что же до аппарата… Запах карбида, ни с чем не сравнимый аромат, будил детские воспоминания о первых взрывоопасных опытах и первом серьезном нагоняе от отца, поймавшего сына за снаряжением очередной «бомбочки». До широкого флотского ремня с тяжелой латунной пряжкой дело не дошло тогда только потому, что отец чему-то вдруг улыбнулся, но внушение об опасности подобных опытов провел серьезное. Урок запомнился настолько, что уже в Афгане, получив полноценные навыки минно-взрывной работы, Федорчук всегда вызывал одобрение у офицеров-инструкторов своей основательностью и разумной осторожностью. Кто же знал, что глубоко засевшие и долгое время считавшиеся излишними умения пригодятся в совершенно невообразимых обстоятельствах.[4]

«Не бывает ненужных знаний», – пришел к выводу Виктор.

Переодевшись, он разобрал крышу, стенки и часть пола грузового отсека пикапа. А на освободившемся месте началась сборка странной на первый взгляд конструкции, похожей на опрокидывающуюся