Из рода Бурого Медведя. Том 2 - Федор Анатольев

Я знал что праздник «День осеннего равноденствия» иногда называли «Днём бесноватых» из-за их возможной активности в это время. Официально такого праздника как «День бесноватых» не было.

— А что там? — сказал я с места.

— Буров, — не глядя на меня сказал Питонов. — Тебя руку не учили поднимать перед тем как задать вопрос?

Я поднял руку.

— Так что там господин Питонов?

— Там раньше был Переход, а в следствии этого в «День Осеннего равноденствия» как его называли раньше, там истончается барьер между нашим мирами.

— То есть мы туда тоже можем попасть? — подобрался я.

— Размечтался, — ответил Питонов. — Нет, только они могут пробиться к нам с той местности. Не считая бесноватых…

— Бесноватые везде могут быть! — сказал с места Бакланов.

Я вопросительно уставился на Питонова:

— Правда везде?

— Если у вас нет с ними дел, то боятся вам их нечего, — сказал Питонов. — Мы идём изучать удивительных тварей. Я как никак преподаватель по биологии…, — сказал Питонов.

— Как никак, — усмехнулся я невольно и тут же прикусил язык.

— Проблемы Буров?! — тут же рявкнул Питонов опустив свой высокий лоб с залысиной, и вперившись в меня взглядом исподлобья.

— Извините, — сказал я. — Ошибся.

— Кол за поведение…

— За что?! — возмутился я.

— За дерзость и за наглость…

Почему он дерзость Бакланова не видит, а только мою? У меня вусегда так. Подлость этого универа была в том что за плохое поведение тебя могли отчислить в конце года. То есть тут за поведение ставили оценки. И они могли ударить тебя в спину, когда ты этого не ожидал. При этом оскорблённый преподаватель сам определял цену искупления так сказать теми или иными работами. Если это не касалось преподавателей, то там было проще. Но я влетел именно как оскорбитель преподавателя…

— Зайдёшь после крайней пары, я назначу наказание, — сказал мнеи Питонов. — А теперь условия кто может со мной идти…

Аудитория недовольно загудела.

— Тихо! — скомандовал Питонов. — Идти могут те у кого оценка при поступлении была не ниже четвёрки с минусом. И слабачков я возьму не больше пяти человек. Ну кто желает попытать счастье?

— Я! — крикнул какой-то парень и поднял руку.

— Баранов у тебя тройка при поступлении по биологии была. И что значит «я». Говорите Имя Фамилию, когда поднимаете руку.

— Но я зато не слабачёк, — сказал Баранов.

— Нет, ты не идёшь, — отрезал Питонов. — Кто ещё…

— Михаил Буров, — поднял я руку.

— Буров Михаил, записываю…

— Я тоже пойду, Мария Снежекотова, — подняла руку Маша.

Парень который сидел рядом с ней тоже потянул руку и назвал своё имя, но Питонов тут же его осадил:

— Мария Снежекотова — идёт. Виктор Перепёлкин — слабоват ты… точнее на грани — не слабый, но и не сильный. Ну ладно ты идёшь …

Олег Буров поднял руку и назвал своё имя.

— Так ещё один Буров, — сказал Питонов. — Ты можно сказать слабачок.

— Не согласен, — обиженно воскликнул Олег. — Я может и не силач, но и не слабачок!

— Тоже на грани, но больше в сторону слабачка, — сказал Питонов. — Ладно ты идёшь. И так вакансии на слабачка осталось четыре…

В итоге из шестидесяти человек, всем требованиями удовлетворяли лишь пятнадцать. Но были другие группы и я думал, что ещё минимум наберётся человек двадцать. Почему так мало? Потому что наши группы из разных факультетов, считались самыми сильными по биологии.

— Идём в столовку, — сказал я Олегу.

— Идём, — согласился Олег.

— Что там сегодня?

— Говорят уха на двух рыбах из сазана и горбуши.

— Отлично! — обрадовался я. — Уху я люблю.

В просторном зале, хорошо освещённой столовой, оказалось полно народу. Пахучий запах ухи забивал все остальные. Что всегда бросалось в глаза так это огромный бойлер из нержавейки, который грелся электричеством и на котором висели большая бумажка с надписью «Применять магию для подогрева воды запрещено! Если вода недостаточно горячая, обратитесь к поварам!»

Почти все столы были забиты, под светом высоких окон царил галдёшь и суета. Кто-то садился, кто-то вставал и нёс подносы с пустыми тарелками в посудомойкам. Уличив момент, мы сели с Олегом за столик на четырёх персон и поставили стоймя салфетки на своих местах. Это значило что здесь занято.

Помимо тарелки с ухой, я взял ещё сочни с творогом, две куриные котлеты с пюре и гарнирный салат из редьки, капусты и сметаны с каким-то приправами. Ещё там была компот на яблоках и чай с какао. Я выбрал компот. В принципе кормили в этой столовке хорошо, большие вкусные порции. И неудивительно, ведь на обеды мы сдавали деньги и те кто учился платно и те кто условно бесплатно как я. То что здесь нет полностью бесплатного образования для бояр, я узнал по факту когда пришёл на учёбу первого сентября. Оказывается я должен был сдавать на нужды универа сто рублей в месяц и ещё семьдесят на обеды. Прикинув цены я понял, что за обеды с меня берут не так уж и дорого, если учесть что в магазинах пол кило белого хлеба стоило сорок копеек, картошка двенадцать копеек за кило, свекла девять, литр молока тридцать пять копеек, килограмм курицы по рубль двадцать, а килограмм сыра можно было купить по три рубля. Добавлю, что платная учёба стоила целых пятьсот рублей в месяц, не считая крупного взноса, если ты не сдал даже вступительных экзаменов.

Когда мы вернулись за стол там нас уже ждала пошлая девочка Лиза. Она тоже училась на первом курсе на управленца как ни странно, но была слава богу в другой группе. С ней я познакомился когда Никита вывез меня в высший свет, там она мне откровенно намекала на физическую близость, вела себя очень вызывающе… и в универе она мало изменилась.

— Привет парни! — весело сказал она.

Я вздохнул и дежурно ответил:

— Здравствуй Лиза, как дела?

— Отлично, не могу отбиться от кавалеров. Всё пытаются меня затянуть в непотребство, но я им не даю… повода, я верная!

— Кому? — устало спросил я, опустив ложку в горячий суп с ухой.

— Тебе! — сказал Лиза и подмигнула. — Ты пойдёшь в театр? Известный режиссер Федерико Феллини из северной Италии ставит пьесу «Дорога».

Олег молча ел, не обращая на нас внимания. За полторы недели он успел привыкнуть к этому цирку.

— Не могу, у меня тренировка, — в очередной раз сказал я. — Послушай Лиза, ты умная, красивая девчонка, но ты мне не подходишь…

Я хотел это сказать ещё в первый день. Но собирался с силами целую неделю. Слишком