Кошмар мага - Мстислав Константинович Коган

вздохнула и немного помолчала, о чём-то задумавшись. Затем всё-же добавила, — После того, как это однажды выпустишь, его уже не запихнуть обратно. Оно… становится частью тебя. И медленно, но неотвратимо растёт, поглощая всё остальное. Иногда мне кажется… Что то, чем я тогда стала в замке — и есть моё истинное лицо. А это — лишь часть маски, которой я пытаюсь убедить себя и окружающих в том, что всё в порядке. Не знаю, есть ли нечто подобное у тебя, но если вдруг обнаружится — постарайся не выпускать это. Потом это кровавое безумие удержать не получится.

По моей спине пробежали мурашки. Нет, не потому что в комнате вдруг стало холодно. Просто я уже слышал эти слова. В одном из своих снов. Вот только сны те не сулили нам в будущем ничего хорошего. Лишь пламя, кровь и смерть. И, похоже, они потихоньку начинали сбываться. Быть «пророком» тоже своего рода проклятие. Ты знаешь, что будет дальше, но не можешь сделать ничего, чтобы это изменить. Впрочем, так может только казаться.

Я осторожно подвинулся ближе. Коснулся плеча девушки. Обнял. Она нервно вздрогнула, но не отстранилась. Едва слышно всхлипнула

— Всё-всё, тихо… — я осторожно прижал её к себе, — Мы со всем справимся. И с этим тоже. Найдем способ. Или тех, кто отыскал его до нас.

— Во сне… — девушка отстранилась и тыльной стороной ладони вытерла навернувшиеся слёзы, — Там была тварь и… Она пыталась украсть моё лицо.

— Знаю, — я кивнул. Немного помолчал, сел на край постели и добавил, — Тоже видел эту хрень. И тоже не мог ничего сделать — ни убежать, ни дать сдачи. Но это был всего-лишь сон. И он уже закончился.

— Не думаю, что это был просто сон, — девушка тоже села на край постели и достала из тумбочки небольшое зеркальце. То самое, которое я одолжил у Алерайских пиратов, — Скорее послание. Мол, даже не думайте в урочище лезть. Иначе там и останетесь.

— Может и так, — я взял со спинки стула штаны и принялся их натягивать. Сил на постельный спорт в последнее время не было ни у меня, ни у Айлин, так что и шмотки поутру не приходилось собирать по всей комнате, — Но говорит это лишь об одном — тварь, что засела в центре урочища сама боится нас. Боится, что у нас всё получится. Боится, что мы доберёмся до башни и затолкаем ей зубы в глотку до самой задницы.

— В таком случае, чем быстрее мы с ним покончим, тем лучше, — резюмировала девушка.

— Ага, — хмыкнул я, — может хоть тогда у нас получится нормально поспать.

Глава 4

«Третья сила»

Отряд покинул крепость далеко за полдень. Сборы заняли гораздо больше времени, чем я предполагал. Пока собрали все пожитки, пока загрузили телеги… Ещё и ось у одного фургона сломалась под тяжестью наших пожитков. Пришлось вытаскивать из него всё барахло и менять на скорую руку. В общем времени потеряли изрядно.

Двигались медленно и тяжело. Ночью прошёл дождь. Дорогу размыло. Колёса загруженных до предела фургонов утопали в грязи. Душный, пропахший мокрым багульником воздух гудел мошкарой. Лошади нервно фыркали и били бока хвостами, пытаясь её отогнать, но назойливый гнус уже почувствовал горячую кровь и отступать не собирался. Люди молчали.

— Знаешь, — Айлин легонько ткнула свою кобылу пятками в бока и поравнялась со мной, — Мне всё не дают покоя те трое, что тебе периодически снятся.

— В последнее время снятся мне только кошмары, — я покачал головой и напротив придержал поводья Гневко, слегка осаживая коня.

Относительно кошмаров я был не одинок. С тех пор, как край урочища подобрался почти под самые стены крепости они мучали всех без исключения. Командиры ходили злые. Солдаты — уставшие и раздражённые. У прислуги всё валилось из рук. Судя по рассказам местных, для урочища это было обычным явлением. Внутри его границ спать и вовсе не получалось ни у кого. Были, конечно, отчаянные смельчаки, которые пытались вздремнуть, нацепив на голову шлем или забравшись в какую-нибудь землянку. Вот только почти все они или сгинули в топях или сошли с ума от увиденного. А те немногие, кто каким-то чудом сохранил рассудок, давно покинули эти края.

— И всё-же… Как думаешь, почему они именно до нас докопались? — настаивала девушка, — По миру ходят сотни, если не тысячи итераций.

— Сложно сказать, — я равнодушно пожал плечами, — Возможно они догадываются, кем были наши прошлые итерации. А может им кто-то об этом рассказал.

— И боятся, что мы решим им отомстить за предательство? — Айлин отпустила поводья, достала из сумки белый платочек и смочила его отваром кровоцвета. Приложила ко лбу, по которому уже вовсю растекалось фиолетовое пятно. Всё-таки я перестарался, когда пытался её обезвредить.

— Именно, — кивнул я, и тут же едва заметно поморщился. У самого голова тоже побаливала. Последствия сотрясения снова напомнили о себе после того удара. Но к кровоцвету я старался не прибегать. Пусть он и слабый, но всё-таки наркотик. Не стоит использовать его без веской на то причины, — И хотят сыграть на опережение. Хотя, у всего этого может быть куда более глобальная причина.

— Система? — поинтересовалась девушка.

— Она самая, чтоб её, — хмыкнул я, снова натягивая поводья. Коню всё не терпелось перейти в аллюр, но тяжело груженые возы и солдаты, месящие ботинками жидкую грязь за ним просто бы не поспели, — А вернее старый конфликт вокруг того, как её можно остановить.

— Ты говорил, что разлад мол вышел из-за того, что мы предложили новую модель, — задумчиво бросила девушка, пряча пузырёк с кровоцветом в карман на поясе, — Мол, все мирятся, никто не умирает, система не получает данные для своего развития, а агенты — время на то, чтобы наладить связь с внешним миром. А приверженцы старой идеи хотели продолжать убивать всех возрождающихся агентов настолько быстро, насколько это вообще возможно.

— Ага, вроде того, — кивнул я, — Не сошлись в методах и не поделили рычаги управления. У тех, кто заигрался в большую политику, такое случается регулярно.

— Думаешь, наши предыдущие итерации так гнались за властью? — девушка с сомнением покосилась на меня и покачала головой. Я в ответ лишь пожал плечами.

— Сложно сказать. Может быть, хотели сделать лучше для всех. Найти какой-то выход из сложившейся задницы. Но признаюсь честно, глядя назад, я понимаю, что наша идея о всеобщем примирении звучала красиво лишь на словах. А на деле — была полным дерьмом, ничуть не лучше того плана, которого агенты придерживались с самого начала.