Фантастика 2025-100 - Даниэль Дессан

Дверь актового зала резко распахнулась — вошла группа артистов из одиннадцатого «Б» класса (в том числе Гена Тюляев и Ермолаевы). Они остановились у входа. Зажгли в зале свет.

Я опустил клап (прикрыл клавиши пианино), встал со стула. Поднялась со своего места в зрительном зале и Лидия Николаевна. Я отметил, что у неё сегодня снова были тёмные круги вокруг глаз.

Одиннадцатиклассники заметили учительницу — притихли, замерли. Они явно соображали, что сейчас происходило в зале. Я отметил, что классная руководительница десятого «Б» задумчиво улыбнулась.

— Спасибо, Василий, — сказала она. — Это было здорово. Ты прекрасно поёшь. Я уверена, что у тебя будет прекрасное будущее. Надеюсь, что скоро увижу тебя по телевизору. В передаче «Голубой огонёк», к примеру.

Я пожал плечами, ответил:

— Кто знает, Лидия Николаевна. Возможно, и увидите. А если всё же возьмётесь за изучение французского — обращайтесь. Помогу. Хотя бы объясню вам азы. Да и выучить язык будет проще при использовании его на практике.

Учительница вновь улыбнулась, качнула головой.

— Учту твоё предложение, Вася, — сказала она. — Я в качестве ответного жеста научила бы тебя немецкому языку. Вот только ты его знаешь получше меня. Твои родители молодцы. С таким языковым багажом у тебя будет хорошее будущее.

Я сошёл со сцены.

Остановился рядом с учительницей и сообщил:

— В сорок пять лет жизнь только начинается, Лидия Николаевна. Понимаю: вы мне не поверите. Но я знаю, что говорю.

* * *

Клубничкину я пригласил в кафе в присутствии Тюляева (Геннадий в это время находился примерно в трёх метрах от меня). Я спросил у Светланы, пойдёт ли она в воскресенье в «Юность» вместе со мной.

Клубничкина театрально задумалась. Заломила руки, в притворном смущении опустила глаза. После навеянных песнями Джо Дассена воспоминаний я не желал флиртовать с шестнадцатилетней школьницей.

Поэтому спросил:

— Пойдёшь, или нет? Света, решайся скорее. У меня нет времени на уговоры.

Я указал рукой в направлении настенных часов.

Светлана явно уже знала ответ. И почувствовала, что я не настроен на игры.

Она вздохнула.

— Хорошо, — сказала Клубничкина. — Василий, зайди за мной…

— Встретимся в полдень, — сказал я. — В «Юности». Не опаздывай.

Я бросил взгляд на Тюляева и вышел из зала.

* * *

— Она согласилась? — спросил Черепанов.

При моём появлении он прервал репетицию.

— Она согласилась, — ответил я. — А вот я пока ещё размышляю. Допускаю, что отменю завтра это своё приглашение.

— Почему? — удивилась Иришка.

— Потому что Лёша пока не поговорил со Степановой.

Лукина повернулась лицом к Черепанову и строго сказала:

— Алексей!‥

Черепанов вскинул руки.

— Ладно, ладно! — ответил он. — Завтра поговорю. Утром. Обещаю.

* * *

В пятницу Черепанов ушёл из квартиры Лукиных позже, чем обычно. Перед завтрашним выступлением он заметно нервничал. Или же он переживал перед грядущим разговором с Надей Степановой. Выглядел Алексей растерянным и бледным (с его щёк почти исчез привычный румянец). Его волнение заметил Иришкин отец. О «проблеме» с Надей-маленькой он не знал. А вот о нашем завтрашнем прослушивании помнил.

Он указал на Черепанова трубкой и заявил, что сам сейчас его прослушает. Потребовал, чтобы Лёша отыграл для него все три подготовленные на завтра музыкальные композиции. Виктор Семёнович и Вера Петровна уселись на диване, будто строгое жюри. Иришка примостилась рядом с родителями на стуле. Мы с Черепановым исполнили для них три песни. Я заметил, что Лёша при этом вспотел от волнения.

Иришкин отец тряхнул трубкой и заявил:

— Превосходно. Вас хоть сейчас на сцену в Большой Кремлёвский дворец. Даже мне понравилось. Так что не тряситесь. Комсомольцам для концерта ваше выступление точно сгодится.

* * *

Вечером Иришка улеглась на кровать с учебником в руках, а я сел за свой письменный стол. Открыл чистую тетрадь. Достал из портфеля привезённую из Москвы ГДРовскую авторучку «Heiko 360».

«Эмма, — сказал я. — Найди-ка мне информацию о системе Станиславского. Для начала загляни в Википедию».

«Господин Шульц, система Станиславского — это теория сценического искусства, метода актёрской техники. Была разработана…»

Я просидел над конспектами почти полтора часа. Затем всё же выбрался из-за стола, подошёл к лежавшей на кровати двоюродной сестре. Протянул Лукиной тетрадь со сделанными только что записями.

Иришка опустила учебник физики, послушна забрала у меня тетрадь. Она приподнялась на локте, отбросила с плеч косички. Заглянула на первую страницу, пробежалась взглядом по строкам, растерянно моргнула.

Подняла на меня глаза и спросила:

— Вася, что это? Зачем мне это?

— Это то, о чём ты будешь говорить послезавтра с Клубничкиной и с Тюляевым в кафе, — ответил я. — Читай, запоминай. Ведь ты же не собираешься сидеть в «Юности» молча?

Глава 4

В субботу утром Черепанов встретил меня и Иришку около школы. Лёша выглядел взволнованным. Он улыбнулся, лихо сдвинул шапку на затылок.

Черепанов стал у нас на пути и заявил:

— Всё. Пригласил.

— Здравствуй, Алексей, — сонно поздоровалась Иришка.

Лукина зевнула, прикрыла рот варежкой. Сегодня утром она была вялой и не выспавшейся. Вчера я засыпал — на Иришкиной половине комнаты ещё светилась настольная лампа. Утром Лукина мне рассказала, что почти всю ночь заучивала составленные мной конспекты. Сегодня Иришка не услышала сигнал будильника — я впервые её разбудил.

Черепанов кивнул, ответил:

— Привет.

Мимо нас к дверям школы прошла шумная ватага пионеров.

Их голоса стихли — Черепанов повторил:

— Я её пригласил.

— Степанову? — уточнил я.

— Да. Только что. Она согласилась.

Лукина вновь зевнула и будто бы нехотя заявила:

— Прекрасно. Просто замечательно.

Она дёрнула меня за руку.

— Мальчики, давайте зайдём в школу, — попросила она. — Холодно тут. Я замёрзла.

* * *

В гардеробе Черепанов признался: он не ожидал, что у него так легко «это получится». Сообщил: дождался старосту нашего класса около школы «чтобы не опозориться на глазах у всех». Он отвёл Надю в сторону от входа в школу…

— Я сказал, что мы в воскресенье пойдём в кафе, — тихо произнёс Алексей. — Спросил, пойдёт ли она с нами.

— А что она? — поинтересовалась Иришка.

Лукина вздохнула, потёрла глаза.

Алексей дёрнул плечами.

— Спросила у меня, кто ещё там будет.

— Ты сказал? — спросила Иришка.

Черепанов пожал плечами и сообщил:

— Ну… да. Я