Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

… Рассвет потихоньку завоевывал свое право и пытался проникнуть сквозь плотные жалюзи. Никита не торопился поднимать их, и закутавшись в покрывало, сидел на диване и молча смотрел на камин; очаг неплохо сохранил тепло и теперь отдавал его в большую комнату.

Чьи-то руки обхватили его шею, волосы защекотали щеку. Аромат свежескошенной травы с легкими влажными нотками коснулся ноздрей. Духи «Убиган» нравились Даше, и она охотно пользовалась ими летом.

— Почему не спишь? — прошептала младшая жена.

— Замерз, — честно признался Никита. — Кое-кто не захотел делиться одеялом.

— Раскрыл бы скрипт, — посоветовала Даша, — заодно все бы согрелись, и одеяла скинули. Под ними, знаешь, какие удивительные сокровища иногда скрываются…

— Соблазнительница, — целуя жену в подставленные губы, улыбнулся Никита. — Я же знаю, что потом будет. До обеда не выпустите из своих объятий. Ну как вам хижина? Понравилась?

— Я думала, ты спросишь про другое… Да, прекрасный домик. И озеро рядышком.

Даша перебралась к Никите на колени и прижалась к нему, укутанная в свое одеяло.

— Так хорошо, спокойно, — промурлыкала она. — До сих пор вслушиваюсь, не подал ли голос Ярик. Тишина невероятная, даже в ушах звенит. Если бы кое-кто не стал храпеть под утро…

— Я не храпел, — возмутился Никита, сжимая тонкую фигурку в объятиях. — Да не возведет напраслину жена на мужа своего!

— Как же, — пискнула Даша, — такие рулады выводил, заслушаешься! Ты, дорогой, всегда на рассвете похрапывать начинаешь. Давно заметила. Вон, у Тамары спроси!

— Храпит, храпит, — подтвердил сонный голос за спиной. — Просто не хочет признаваться, что у него есть жуткие недостатки. А еще волхв называется!

Тамара в коротком халатике прошлепала босыми ногами по полу, подошла к камину и повернулась к нему спиной, блаженно зажмурившись и вытянувшись в струнку. Никита засмотрелся на ее налитую зрелой женской красотой фигуру, и сердце залило волной нежности и гордости за Тамару, которая не стала плясать под дудку своего отца и приняла сторону Никиты, став ему верной и любящей женой. А ведь могло все пойти по-другому, не появись молодая княжна в Албазине. Даже думать сейчас страшно, какой была бы жизнь волхва.

— Правда, она хорошенькая? — лукаво прошептала Даша.

— Я всегда знал об этом, — тихо ответил Никита.

— А я все слышу, заговорщики, — улыбка тронула губы Тамары. Она так и продолжала стоять, млея от истекающего из камина тепла. — Так не хочется отсюда уезжать.

— У нас еще две ночи, не считая дней, — напомнил Никита. — Наслаждайтесь свободой, пока есть возможность.

— Делить будем? — спросила Тамара, открыв глаза.

— Даже не знаю, — протянула Даша, накручивая светло-каштановую прядь волос на палец. — Здесь всего одна кровать. Я подозреваю, что дорогой супруг коварно все рассчитал, чтобы полностью реализовать свои фантазии. Боюсь, оставшиеся дни нам придется исполнять те роли, которые прописаны в сценарии. Мы же сами его падишахом назначили.

Тамара рассмеялась, обольстительно потянувшись, а Никита возмущенно вскинулся, чтобы возразить; в этом время за окном мелькнула какая-то тень, а потом в дверь постучали. Негромко, но настойчиво и не переставая.

— Никита Анатольевич! — это был голос Слона, спокойный, как всегда, без ноток паники или волнения. Впрочем, охранник всегда умел держать свои эмоции, и не всякий человек смог бы определить, с какой целью Слон в пять утра долбится в дверь хозяина: то ли по тревоге, то ли ранний завтрак принес.

Дождавшись, когда жены скроются в спальне, Никита распахнул дверь и впустил в гостиную вместе со Слоном порцию свежего, пахнущего озерными запахами воздуха.

— Никита Анатольевич, — чуть ли не торжественно объявил телохранитель. — Балахнин заявился. Он сейчас вместе со своими людьми находится на пропускном пункте. Попросил, чтобы вас поставили в известность.

— Однако! — хмыкнул волхв. — Неужели телепортом воспользовался? А кто наводил?

— Никак нет, на вертолете, — удивил его Слон. — Аккурат в сотне метров от подъездной дороги сел. Помните, лужайку проезжали? Вот туда…

— Хм, ладно. А где Лязгун и Нагаец?

— Нагаец на травке медитирует, а Лязгун с дежурства спать лег. Я распорядился машину подогнать. Что делать будем?

— Найди Засекина и Коленя, — чуть подумав, ответил Никита. — Пусть Анисим Остапович распорядится насчет отдыха гостей, выделит им домик. Что-то нет у меня желания в такую рань языком чесать. И да, нужно подготовить кафе для делового завтрака. Скажем… В девять утра. Засекин в курсе. Только напомни ему.

— А Балахнин не заерепенится? — осторожно поинтересовался Слон.

— С чего бы?

— Ну… Он же князь, привык к быстрому исполнению своих требований, а здесь его ненавязчиво осаживают.

— Ничего, хуже не будет, — усмехнулся Никита. — Да он и сам понимает, что я в таком виде к нему не побегу.

Он недвусмысленно взмахнул полой покрывала, а Слон понятливо усмехнулся. Правильно поступает хозяин. Пусть князь — светлейшая шишка — только вот Никита Анатольевич из той породы людей, которые и сами могут построить кого угодно, даже в нынешнем статусе.

— Понял, исполняю, — Слон выскочил из домика, а Никита пошел приводить себя в порядок.

Заглянул по пути в спальню, и увидел, что Даша легла досыпать, а Тамара стояла возле ростового зеркала и медленно расчёсывала гребнем волосы.

— Балахнин все же? — спросила она вполголоса.

— Он самый. Представляешь, на вертолете примчался. Какая пчела его ужалила?

— У меня от его имени идиосинкразия развилась, — пожаловалась Тамара, зажав в зубах шпильку. — В последнее время Балахнина в нашей жизни стало так много, что появилось желание попросить у папочки занять князя полезным государственным поручением.

— Хорошая идея, попроси, — Никита подошел к жене и приобнял за плечи. — А где мои свежие рубашки?

— В гардеробной, — прислонилась к нему Тамара и тут же отпрянула. — Я их развесила, чтобы не помялись. Иди уже, хватит мои ноги и прочие места оглаживать, а то за себя не ручаюсь.

— Замечательный у тебя халатик, — заметил Никита. — Активизирует воображение. Такого не помню…

— Купила специально для этой поездки, — рассмеялась Тамара. — Иди уже, одевайся. Я так поняла, ты завтракать будешь в кафе?

— Не желаете присоединиться?

— Нет, закажем сюда. Передавай привет князю. Не хочу портить отдых. И, милый, будь осторожен, внимательно слушай, что будет говорить Балахнин.

* * *

— Я приношу искренние извинения за ранний визит, — Балахнин приложил левую руку к груди, выходя из-за стола навстречу Никите. — Надеюсь, ваши очаровательные жены на меня не в обиде, что вмешиваюсь в ваш отдых?

— Пришлось слегка повоевать, — усмехнулся волхв, пожимая руку князю. — Теперь думаю, чем искупить свой побег из милого семейного гнездышка.

— Не беспокойтесь, Никита Анатольевич, я предусмотрел сии коллизии, — обрадованно потер ладонями Балахнин и щелкнул пальцем.

Сидевший в дальнем углу кафе мужчина в светлой