Наследник рода Шевалье - Макс Гато

— Все-все-все, Алексеич, — затараторил я, огибая фигуру товарища и приближаясь к закрытым дверям, — я сейчас занят. Подавайте запрос об аудиенции через посредника почтой. Желательно голубиной.

В лицо пахнуло холодом, а руки сами собой начали подрагивать.

— А ну-ка постой… — начал было говорить мне в спину собеседник, а затем, словно опять вспомнив о чем-то, добавил, — хотя нет. Иди-иди.

На болтовню у меня времени особо не было, поэтому я, разогнав по телу кровь, просто шагнул к дверям и распахнул их настежь.

— Ой зря-я-я-я, — услышал я едва уловимый шепот за спиной.

Отступать было некуда. Как только створки приоткрылись, мне в лицо прилетел настоящий шквал снега и ледяных осколков. Лицо и руки покрылись коркой, а одежда заледенела. Уши заложило от ревущей вьюги, отчего оглушающий голос, доносящийся изнутри, показался мне шепотом.

Руки сами собой надавили на створки. Двери с трудом поддались, а мне в грудь прилетел очередной снаряд. Наконец, я закрыл врата в филиал вечной мерзлоты.

Я попытался опустить взгляд вниз, но не получилось. Тело тоже не слушалось. Пришлось снова воззвать к собственной крови, чтобы ледяная корка на моем теле хоть слегка подтаяла. У меня получилось.

Наконец я смог опустить взгляд. Под ногами лежали осколки стекла. Оказалось, что в грудь мне прилетела обычная тарелка. Кажется, что женщина-маг это все-таки в первую очередь женщина.

— Так вы прикрыли двери барьером? — прошептал я, оттого, что связки пока не могли выдавить ничего больше.

— Нет, ваше сиятельство, — впервые с момента начала разговора в голосе Мстислава Алексеевича прозвучали нотки иронии, — весь дом. Мы накрыли пологом весь дом, и все равно некоторые звуки просачиваются наружу.

Только сейчас я осознал небольшой недочет в моих планах. Все-таки женщина-маг уровня Софии это в первую очередь маг. А внутри дома бушевала настоящая стихия. В этот раз я, пожалуй, пас.

— Это, Алексеич, — обратился я к товарищу негромко, — ну тогда давайте сами. Я пока отойду. У меня там семья приезжает, надо бы помочь. Вещи разгрузить, людей развезти.

— Знаешь, Шевалье, — расчувствовался напоследок мой друг, — я тебя даже уважаю. За наглость. Это действительно твоя вторая натура.

— Спасибо, — коротко бросил я.

— Так вот слушай, — серьезным тоном произнес Мстислав Алексеевич. — Ты эту кашу заварил, тебе ее и есть.

— А ложку, случаем, не передадите? — искренне поинтересовался я, пытаясь отшутиться от поставленной задачи.

— Вилку, — парировал товарищ, категорически отвергнув мой юмор.

Уверен, что на его лице сейчас была довольная ухмылка. Ну ничего, смеется тот, кто смеется последним. И я еще похохочу от души. Как только немножко оттаю. И если выживу.

К сожалению, последняя надежда на спасение испарилась вместе с брошенными моим товарищем словами. Похоже, что вместо отдыха с дороги мне придется в очередной раз столкнуться со стихией.

— Тц, — цокнул недовольно я, собираясь с силами, — какая тяжелая публика.

Я грузно выдохнул. Затем по возможности покрыл тело защитным барьером, разогнал кровь внутри и покрепче ухватился за ручки дверей. Так, что даже мои замерзшие пальцы откликнулись болью. Что ж. Была не была! Мои руки уверенно потянули створки на себя.

Глава 35

В лицо снова полыхнуло холодом, но на этот раз не смертельным. Все-таки сила разгоряченной крови позволяла терпеть даже около смертельную температуру. Остальным бы так не повезло.

Внутри некогда красивый гостиный зал, украшенный гобеленами и фресками, был сейчас скорее похож на выставку ледяных фигур. Вся мебель, стены и статуи были накрепко зажаты твердой коркой льда. И на самом верху ступеней что-то гневно кричала София.

Она выглядела прямо как снежная королева из сказки, и я был бы рад разобрать причину ее негодования, но завеса из снега и метели громко выла, едва позволяя разобрать собственные мысли.

Удивительно, но дворянка в гневе умудрялась также швыряться посудой, которую ей с монотонным и уставшим видом подавала… горничная. Пожилая женщина с рутинным видом передавала тарелки и чашки молодой аристократке, словно то, что она видела, было абсолютно нормальным явлением. Забавным было то, что старушка оставалась целехонькой и невредимой в природном буране, следовательно Онежская силу все-таки контролировала.

Мне же пришлось ухватиться за колонну, чтобы меня не унесло шквальным порывом ветра. Нет, так дело не пойдет. Я отчаянно замахал одной рукой, привлекая внимание старушки. Второй же крепко держался за хладный мрамор.

К моему удивлению, женщина заметила не только мое появление, но и мои жесты, и начала медленно спускаться по лестнице, оставив госпожу наверху одну. Шла женщина неторопливо, как и полагается слуге в почтенном возрасте. Стихия расступилась перед ней, освобождая своеобразный безопасный коридор. И даже изморозь на ступеньках никак не мешала старушке.

Краем глаза я заметил, как в стену ударилась очередная тарелка. А затем к ней присоединилась позолоченная чашка. Вот уж посуде не повезло. К счастью, пожилая леди, укутанная в теплый платок, наконец ступила на нижний уровень и живенько приблизилась ко мне.

— Приветствуем вашу светлость в нашем доме, — умудрилась низко поклониться пожилая женщина, приветствуя меня. — Спокойно доехали?

На миг я почувствовал себя героем юмористической зарисовки. Все происходящее вокруг казалось сюрреализмом. Словно я смотрю