Фантастика 2025-103 - Сергей Благонравов

Одни были в доспехах, похожих на мой, другие — в камуфляже, но всех их объединяло одно: это были опытные воины, прошедшие через огонь и воду.

В стороне стоял Артёмьев, а рядом с ним — трое молодых парней в штатском. Я подошёл, кивнул.

— Казимир Витальевич, какой план?

Артёмьев хмуро улыбнулся:— Ты, конечно, уже прокачанный боец, Пётр, но сегодня будешь в тылу. Наблюдай.

Он ткнул пальцем в сторону групп:— Сначала пойдёт спецгруппа от Первого. Потом наша спецура — те, что в камуфляже. Затем я со своей командой. А ты — после нас, на всякий случай.

— То есть мы задерживаем Букреева? — уточнил я.

— Да. Сейчас его нет дома. Ждём отмашку и выдвигаемся.

Я оглядел склад ещё раз. В воздухе витало напряжение — все понимали, что сегодняшняя операция может обернуться чем угодно.

Внезапно все замолчали - на экране у оператора связи замигала красная точка. Голос в наушниках произнёс: "Объект в движении. Группам на выход."

Металлические двери склада медленно распахнулись, впуская ледяной ночной воздух. Последнее, что я услышал перед тем, как двинуться к машине - тихий щелчок снятого с предохранителя пистолета за моей спиной.

Мы скользили по ночному городу, как тени, машины двигались без включённых фар, полагаясь только на приборы ночного видения. Холодный декабрьский воздух струился через приоткрытые окна, смешиваясь с запахом оружейной смазки и напряжённым дыханием бойцов.

— Куда мы едем? — спросил я, чувствуя, как доспех натягивается на плечах, реагируя на моё волнение.

Артёмьев повернулся, и в тусклом свете приборной панели я увидел его кривую усмешку:— К любовнице генерала.

Он заметил моё удивление и добавил, пытаясь разрядить обстановку:— Да, я тоже был в шоке. Видимо, возраст — любви не помеха. Хотя в нашем случае — скорее помеха здравому смыслу.

Когда колонна остановилась, перед нами предстал уютный розовый домик, выглядевший так, будто его перенесли сюда прямо со страниц сказки. Аккуратные ставни, резное крыльцо, клумбы, укрытые снегом — явно недавняя постройка, сделанная на заказ для кого-то очень богатого и.. романтичного.

Картина, которая развернулась дальше, была одновременно абсурдной и пугающей: брутальные спецназовцы в полной экипировке, с автоматами и штурмовыми щитами, осторожно окружали этот кукольный домик. Это напоминало нападение взрослых медведей на детскую песочницу — нелепо, но смертельно опасно.

Тишину ночи разрезал приглушенный шепот команд. Бойцы, замершие в темноте, синхронно проверяли оборудование - последние щелчки затворов, подтягивание ремней, проверка связи. В ушах зашипел радиоголос:

"Группа "Альфа" - вход через террасу. "Бета" - тыльные окна. "Омега" - резерв у фонтана."

Я наблюдал, как тени разделились, растворяясь в саду с аккуратно подстриженными кустами. Инфракрасные лазеры прицелов заиграли на розовых стенах, словно зловещие светлячки.

Дом казался игрушечным - резные ставни с сердечками, кованые фонари у входа, даже почтовый ящик в форме котенка. Это была открытка из провинциальной мечты, а не место для спецоперации.

"Штурм через три... два..."

"...один!"

Первая светошумовая граната разорвала тишину, ослепительная вспышка осветила кукольный фасад. Деревянная дверь с витражными стеклышками рассыпалась под ударом тарана, осколки розового стекла дождем рассыпались по паркету.

"РУКИ! НА ПОЛ! СПЕЦНАЗ!"

Окна на втором этаже вылетели одновременно - черные силуэты ввалились внутрь, их крики сливались с женскими воплями. Я увидел, как дорогая фарфоровая статуэтка упала с полки, разбившись о ковер с вышитыми кроликами.

Из спальни донеслось:"Не стрелять! Гражданская!"

Букреев появился в дверном проеме в смехотворном шелковом халате, его лицо было бледнее снега за окном. За ним мелькнуло испуганное женское лицо - совсем юное, с растрепанными русыми кудрями.

"Вы... вы не понимаете..." - начал генерал, но его тут же прижали к стене, украшенной наивными акварелями.

Артемьев шагнул вперед, его сапоги хрустнули осколками хрустальной вазы:"Василий Олегович Букреев, вы арестованы за..."

Его слова потонули в визге будильника - розового зайчика на тумбочке, который вдруг заверещал, будто протестуя против вторжения в этот странный маленький мир.

В тот миг, когда все отвлеклись на пронзительный визг розового будильника, Букреев совершил отчаянный рывок. Его рука, дрожащая от напряжения, схватила автомобильный брелок с журнального столика. Палец вдавил кнопку — где-то вдалеке раздался глухой звук сработавшей сигнализации. Генерал тяжело опустился на пол, облокотившись о розовую стену, и вдруг засмеялся — смехом усталого человека, который знает, что его игра окончена.

— Я вас внимательно слушаю, — произнёс он уже спокойным, почти деловым тоном, вытирая ладонью пот со лба.

Артёмьев шагнул вперёд, его сапоги хрустнули осколками разбитого фарфора.

— Василий Олегович Букреев, вы обвиняетесь в государственной измене. Ознакомьтесь с постановлением о задержании. — Он протянул генералу папку с документами, его лицо оставалось каменным.

Букреев медленно прочитал бумаги, его глаза скользили по строчкам с профессиональной внимательностью опытного прокурора. Наконец он поднял взгляд:

— У вас на меня ничего нет. Но будем следовать букве закона — задерживайте. — В его голосе звучала странная смесь покорности и скрытой угрозы.

Артёмьев повернулся к бледной, дрожащей девушке, прижимавшей к груди шёлковый халат:

— И вас, госпожа, попрошу пройти с нами.

Внезапно её лицо исказилось истерической гримасой:

— У него... у него в подвале тайник! Я видела, как он что-то прятал! — Её голос сорвался на визг. — Вы же зачтёте мне содействие следствию, да?

Букреев закрыл глаза и с отвращением покачал головой:

— Ох, вот же дура... — прошептал он тоскливо.

Артёмьев молча кивнул, и двое оперативников немедленно двинулись в сторону подвала, их тяжёлые ботинки гулко стучали по деревянной лестнице. В воздухе повисло напряжение — все понимали, что сейчас может открыться что-то важное.

Один из оперативников поднялся из подвала, снимая перчатки.— Обнаружили сейф, — доложил он, вытирая пот со лба.

Артемьев повернулся к Букрееву:— Может, откроете сами? Сэкономите всем время.

Генерал лишь пожал плечами, разведя руками в театральном жесте — мол, ничего не знаю, это не моё.

Пока оперативники продолжали обыск, Артемьев вызвал "медвежатника". Через два часа во двор въехал невзрачный седан, из которого вышел сухой старик в поношенном плаще и круглых очках — точь-в-точь как районный терапевт из бедной поликлиники.

Он молча проследовал в подвал, а через пятнадцать минут так же безмолвно вернулся, будто просто выходил проверить почтовый ящик. За ним оперативник вынес прозрачный пакет с документами.

Артемьев встряхнул пакет:— Может, теперь расскажете, что это?

Букреев сжал губы:— Не надо мне дело шить. Это не моё.

— Хорошо, — кивнул Артемьев. — Поехали в отдел.

Когда Букреева вели к