Фантастика 2025-185 - Дмитрий Львович Казаков

— Философ ты мой седой… — Сирин-Мерседес ласково коснулась ладонью виска Роя-Диего. — Понятно, почему ростки души не чают в своём учителе — ты так и остался ребёнком, и тебя по-прежнему волнуют вопросы, которые обычно дети задают взрослым.

— А разве это плохо? — Рохо чуть повернул голову и поцеловал пальцы жены. — Как только люди перестают задавать детские вопросы, они останавливаются и перестают быть Носителями Разума. Они становятся стариками, которых ничего не интересует, и которым уже ничего не надо…

— Ну, мы с тобой вроде не очень постарели — я не вижу разницы между Диего Рохо и Роем-Призраком. Что же касается могущественных вселенских сил, играющих песчинками судеб, — думаю, что вся Вселенная сложена из песчинок, каждая из которых занимает своё место. И эти песчинки могут лечь по-разному, и в итоге грандиозное строение Мироздания или простоит вечность, или развалится при первом порыве звёздного ветра. Нет заданного значения судьбы — есть дороги, которые мы выбираем. И эти дороги сходятся — непременно.

— А ты тоже приобрела склонность к философствованию — что-то я не помню такого за моей Мерседес, даже когда она стала Старшей горных индиго!

— Я же всё-таки умудрённая ведунья Сирин, целительница, помогающая входящим в этот мир. Когда видишь глаза новорождённых, в которых отражается свет всей Вселенной, и понимаешь, что жизнь сильнее смерти… Кстати, о детях — ты заметил, что здесь никакого дисбаланса полов, как это было в Мире Муэт и Хока?

— Конечно. Это и неудивительно — ведь в этом Мире не было Самой Страшной Войны, хотя здесь Меч Демонов всё-таки обнажался. Но меня интересует другое: мы с тобой здесь только одни в двух лицах, или…? «Дубликаты» в этом Мире наверняка есть, а вот как насчёт двуединых? Среди ортов я пока не заметил никого — я бы почувствовал.

— Некие своеобразные двойники есть наверняка, — Сирин-Мерседес чуть задумалась, — начнём с наших с тобой детей, Эстебана и Кончиты. У них даже имена те же самые, хотя здесь они старше, чем были там, в нашей прошлой Реальности — они совсем взрослые. И ещё есть генерал Даггер Блэйд — тебе это имя не напоминает имя одного нашего не слишком хорошего знакомого — тоже, кстати, генерала?

— А ещё здесь есть князь ведунов Всеслав — тебе это ничего не напоминает? Конечно, это может быть и простым совпадением, но…

— Мне бы очень хотелось взглянуть на его жену, — голос Мерседес дрогнул. — Я хочу этого и боюсь — ведь Андрея в этой Реальности нет…

— Андрей здесь есть, — негромко произнёс Диего.

— Что?!

— Я не говорил тебе, так как не был уверен до конца, но сегодня… Сегодня я увидел их вдвоём…

— Кого их?

— Кондора — сына Муэт — и девчонку по имени Этуаль. Это они — Андрей и Эстрелла. Любовь сильнее времени и пространства — эти ростки могли бы быть живой иллюстрацией к этой древней мудрости.

— Но тогда Лаэ, его сестра, — может, она и есть Наташа?

— Нет, — Призрак покачал головой. — Это не она. В дочери Матери-Ведуньи есть что-то знакомое, но вот что — никак не могу вспомнить. От этой мозаики с ума можно сойти…

— С ума сходить не надо, — сказала Сирин, вставая с травянистого взгорка, на котором они сидели, — ты нужен мне, своим ученикам и всему племени юго-восточных ортов в ясном и здравом уме. Пойдём-ка домой — уже ночь, и пора спать. В этом Мире нам с тобой щедро отпущено паранормальных способностей, но даже магам требуется отдых. К тому же завтра мы ждём гостей, или ты забыл?

* * *

Тяжёлый транспортный летатель описал над рекой широкий круг и пошёл на посадку. Громадная машина опускалась, вспенивая воду и поднимая песчаные смерчи, — впервые за долгие годы войны между элами и ортами Катакомб Периметр был открыт. Летатель пересёк Атлантический океан под прикрытием «фениксов», взлетевших с кораблей адмирала Рагнара и сменявших друг друга, — несовершенные источники боевых воздушных аппаратов ведунов не обеспечивали трансконтинентальных перелётов. В скоростном режиме расход энергии не перекрывался её пополнением, что ограничивало радиус действия истребителей русичей, — долететь до другого материка или даже облететь всю планету на сверхзвуке могли только стратосферные «витязи» с их мощными энергоисточниками. И сейчас на берегу Магдалены перед Вратами Катакомб садился именно такой летатель.

Огромный диск замер у подножия горы, и «фениксы» дружно взмыли вверх, отходя на безопасное расстояние. Периметр вновь активировался — идёт война, и от Хозяев можно ждать любой пакости, от телепортационного десанта до атомного удара.

Мать-Ведунья Муэт и Отец-Воевода Осо поднялись наверх вместе с магами Веча. Орты встречали гостей и союзников, а все меры предосторожности против возможной атаки элов были приняты. Старшие племени гор не просто соблюдали ритуал — требовалось как можно скорее согласовать с восточными собратьями план наступления на Город, чтобы раз и навсегда — и желательно с минимальными потерями — выжечь этот гнойный нарыв на теле Третьей планеты системы Жёлтой звезды.

В борту летателя образовался чуть мерцающий овал, и из него живыми горошинами просыпалось с десяток человеческих фигур. А вслед за ними появился высокий статный воин в сопровождении молодой русоволосой женщины. Они сделали несколько шагов к замершим у входа в пещеры старейшинам ортов, и воин поднял руку.

— Приветствую вас, братья! — произнёс он звучно. — Я князь Всеслав, старший круга князей русичей. Я рад, что наконец-то наша встреча стала возможной.

— Приветствую вас, братья! — повторила его спутница. — Я ворожея Наташа. Вы звали нас — мы пришли.

Рой почувствовал, как пальцы Сирин судорожно сжали его запястье.

— Наташа… — услышал он шёпот жены. — Это она… Она! Великие боги Вселенной…

Да, Сирин-Мерседес не ошиблась — Диего-Рой и сам узнал и дочь, и вождя ведунов. Всеслав и Наташа были такими же, какими они запомнились Мерседес и Диего в тот день, когда самолёт унёс молодую пару в далёкую Россию — в той Реальности, которой больше не было. Всеслав и Наташа стали старше на несколько лет, но это были они — они, и Диего Рохо ощутил, как часто забилось его сердце, так и норовящее выскочить из тесной клетки рёбер и запрыгать по камням горного склона горячим живым комком. Ему захотелось кинуться к ним навстречу, дружески хлопнуть Всеслава по плечу — «Ты помнишь бой с гремлинами?» — и обнять Наташу — «Здравствуй, девочка!», — но ментор по прозвищу Призрак остался