Олень - Mr.Eugene

так он передал Ашу на воспитание лорду Харлоу, лидеру партии крупных феодалов островов. По крайней мере, Бейлон мог на него рассчитывать, хоть и не разделял его взгляды. Да и Аша, как ни посмотри, а оказалась права — Старый закон, когда это нужно Бейлону, всегда уступает интересам его Дома.

В сущности своей, хотя никогда он в этом не признается, лорд Бейлон Грейджой был горд своей дочерью, что так бойко охомутала брата короля, имея огромную конкуренцию в столице. Как верховный лорд, Бейлон прекрасно видел, какие выгоды для себя, в том числе и политические, он может извлечь из этого брака. Как для себя лично, так и для своих земель и всех своих подданных. Особенно ему показалось интересным предложение Харлоу о предоставлении Баратеону кораблей и экипажей в найм. Благодаря этому Грейджой позволит своим людям поправить своё благосостояние, набраться опыта и скрытно нарастить силы. Лорд Бейлон — верный вассал короля Роберта, но его наследнику предстоит ещё доказать, что тот достоин памяти своего отца…

Есть и ещё один фактор, который не может не тешить мысли Бейлона, смотрящего на многие вещи и явления с позиций обычая и Старого закона. Да, последний трактуется порой вольно и задвигается в сторонку, но вымыть его влияние из железнорождённого — задача, которая мало кому и чему под силу. Скажет ли он решительное осуждающее слово против капитанов, которые решат отступить от принятого пути и стать частью игры Баратеона? Ни в коем случае. Улыбается ли он в душе, думая о том, что оказавшиеся слишком слабыми, чтобы жить по собственным традициям поданные перестанут так сильно мозолить глаза, говорить под руку и усиливать позиции оппонентов, да ещё и сами проредят свои ряды в процессе? Да. Можно ли считать его лицемером за такие размышления? Вопрос… философский.

К слову о нём, вот и другая сторона. Никогда не стоит забывать, что то или иное решение лорда Бейлона на островах рассматривается его подданными именно через призму веры в Утонувшего. Каждое неверное решение может обойтись очень дорого, и кажущийся крайне разумным поступок может быть извращён безграмотными жрецами и направлен против самого Грейджоя. И в любом случае, если Бейлон и согласится на брак его дочери с зелёным лордом, это только прибавит веса его внутренним врагам и недоброжелателям, апеллирующим к Старому закону. Нет сомнений, они истолкуют предстоящий брак как слабость самого Бейлона.

Амбиции и тщеславие, пылающие в нём ярким пламенем, побуждали его немедленно согласиться и, наконец, вернуть былое величие его королевству… так или иначе. В то же время его презрение к зелёным землям, гордыня, упрямство и религиозность требовали от него громко и максимально показательно отказаться от предложения Ренли Баратеона. О том, что Аша воспротивится его воле и, вероятнее всего, покинет отчий дом, лорд думать не желал. Как и о реакции лорда Харлоу и уже его сторонников.

Вылив остатки вина в камин, лорд Бейлон решил, что с утра спустится к морю и будет вопрошать совета у Утонувшего бога, ибо…

Неожиданно, в двери, ведущие в его покои, постучались.

— Входи. — Громко и раздражённо ответил лорд на стук. — Что такого могло случится, что меня беспокоят в столь поздний час?

— Мой лорд. — В покои вошёл ночной слуга, старик, что служил ещё его отцу. — Простите меня, что потревожил Вас, но к воротам замка прибыл гость и просится к Вам…

— Кто столь бесстрашен? — Бейлон поморщился… не замок, а проходной двор.

— Тарл Трижды Тонувший, мой господин. — С нескрываемым благоговением и почтением в голосе промолвил слуга.

Нет на Железных островах более уважаемого и более почитаемого жреца Утонувшего Бога, чем Тарл Трижды Тонувший, чтимый как святой. Жрец, что короновал Бейлона на королевский престол во время восстания против Роберта Баратеона.

— Немедленно пригласи его ко мне и подогрей остатки ужина.

Слуга глубоко поклонился и исчез, оставив своего лорда вновь в одиночестве.

— Если это не знак Утонувшего, то что же ещё? — Глухо задал вопрос лорд-жнец в пустоту, слыша вдали раскаты грома. У Пайка собирался шторм.

Глава 27

Спустя двенадцать дней после получения письма от Кроу, я уже был на правом берегу Черноводной. Мог бы гораздо быстрее, но неожиданно испортившаяся погода сильно нас задержала. Сначала шторм запер в порту Закатного замка все корабли, а стоило только переправиться на континент, как спустя несколько дней ясное небо резко заполонили мрачные тучи и заунывно полил дождь, застав нас врасплох на тракте. Из-за такого чудесного поворота событий нам пришлось ещё двое не менее чудесных суток проторчать на откровенно паршивом постоялом дворе с обилием клопов. С горем пополам и чудом не спалив грёбаный клоповник, по размокшей и утопающей в грязи дороге мы добрались до столицы, издевательски купавшейся в лучах тёплого полуденного солнца.

Жара поднялась неимоверная, явно за градусов тридцать, что несколько снизило городскую активность. Горожане и гости столицы отложили все свои дела на более позднее время и попрятались в тенистых местах, пережидая солнечный пик, чему, откровенно говоря, я только был рад. Учитывая, что переправлялись мы через Черноводную в районе Речных врат, одно из самых проходимых мест в столице… пробираться сквозь толпы народа в такую жару особо желания не имелось. И, конечно же, стоило только парому пересечь большую часть реки, как по обонянию вдарила немного подзабытая за минувшее время палитра отвратительных запахов, сильно сбившая настрой и аппетит. Глаза заслезились и на один краткий (к счастью) момент, пока организм привыкал, неудержимо хотелось расстаться со своим завтраком.

Довольно удивительно, как всего лишь за месяц с небольшим, почти два даже, организм отвык от запаха столицы. И если в предыдущие разы, когда прибывал в столицу, я был переполнен эмоциями и не столь сильно акцентировал внимание на подобном, то сейчас я прочувствовал, так сказать, весь спектр. При этом… не сказать особо, что Королевская Гавань являет собой грязный город, или что в нём живут другие, не такие как в Староместе или любом другом населенном пункте люди, отличающиеся в худшую сторону в части гигиены. Что ж, открою небольшую тайну — здесь (в этом мире) воняет все и всё, в том числе (о, ужас!) и Я. Кто-то больше. Кто-то меньше. Ты просто, непроизвольно начинаешь привыкать к постоянному лёгкому амбре и, хочешь ты того или нет, перестаёшь уделять подобной мелочи своё драгоценное внимание.

Но, вместе с тем, сложно… нет, невозможно отрицать, что даже на фоне всех прочих крупных городов мира (сомневаюсь, что Волантис или Браавос пахнут