Запорожье -1. Провал - Безбашенный

понимании настоящие правильные аланы. Серьёзная сила должна была наехать с рэкетом, а мы наскочили нахрапом, схватили то, что плохо лежало, и задали стрекача, как какая-то разбойная шелупонь, — все рассмеялись, — Дают — бери, бьют — беги. Бегством Олега мы им показали, что боимся быть побитыми, а значит — что нас можно и нужно побить.

— То есть, что мы — вообще какой-то преступный сброд, — заключил Семеренко, когда отсмеялся, — Жаль, конечно, что ничего этого не знали. Могли бы на понт их взять и рэкетировать, не боясь никакой войны.

— Ну, неизвестно ещё, как к этому отнеслись бы настоящие аланы, когда кто-то нажаловался бы им, — заметил Уваров.

— Млять, тоже верно! У них, может, и договор какой-то, а тут беспредельщики вылезли не пойми чьи и откуда. Ладно, с этим понятно. Будем выяснять, а дрова, которых наломали — разгребать. А вот что могло быть с этой Саркой или как её там? Это же из-за неё ещё до нашего нападения они так перевозбудились, что человека на капище зарезали? Думай, Андрей, на тебя вся надежда. Мы ничего им ещё плохого не сделали, и нас вообще не видно, а виден с реки и Хортицы только наш Дворец. С чем он мог ассоциироваться у них настолько нехорошим, что они решили принести в жертву богам человека?

— С чем ассоциироваться? — историк наморщил лоб, — Ну, с каменной крепостью недостроенной, наверное. Хортица — их остановка на пути — отдохнуть после Порогов, ну и почтить богов. Миновать — нельзя. И в таком месте вдруг появилась чья-то крепость, да ещё и резко, в прошлом году не было. Что за Сарка? Тьфу ты! — он хлопнул себя по лбу, — Ну конечно же, Саркел! Хазарская крепость на Дону, которая заперла русам путь по нему. Очень им досаждала, и из-за этого по Днепру стали плавать, несмотря на Пороги. Егоров считает, что Святослав ни на какую Волжскую Булгарию не ходил, а пошёл сразу на этот Саркел, взял его, а оттуда уже пошёл громить всю остальную Хазарию.

— Да, ты рассказывал, — вспомнил Олег, — Вроде бы, и взял, но потом Владимиру пришлось поход повторять. Получается, что Саркел так и остаётся у них чирьем на сраке?

— Может, и остаётся. Управления-то нормального Святослав нигде в Хазарии не наладил. Могли хазары крепость с гарнизоном и таможней восстановить, а могли дромиты эти азово-черноморские захватить и драть теперь прежние пошлины в свою пользу. С них тоже сталось бы, особенно после гибели Святослава. И если дело именно так и обстоит, то получается, что и по Дону им свободного пути как не было, так и нет, и на Днепре теперь крепость кто-то строит, того и гляди, теперь ещё и Днепр им перекроют.

— То есть, они могли принять наш Дворец за аналог этого Саркела на Днепре? — переспросил майор, — Ну, логично. Ещё не достроен, но с такими темпами достроить его и гарнизон разместить — не проблема, — все рассмеялись, — Да, похоже, что как-то так оно им и представилось по ассоциации.

— И тут вы даёте им повод предположить, что не так всё хреново, — развил идею Уваров, — Этот грозящий им большими бедами в будущем недострой, оказывается, в руках каких-то левых бандитов, которые сами его построить уж точно не могли, а наверняка его захватили таким же разбойничьим наскоком. Не столь важно, у кого, главное — что сейчас это разбойничье гнездо, которое захватить у этих бандитов — дело не только нужное, но и со всех точек зрения только похвальное. Что с ним потом делать — это уже по результатам видно будет. Или разрушить, или князю своему им поклониться и под его руку отдать, им главное, чтобы вымогатели никакие там не засели и торговле ихней не мешали.

— А потом заявляются настоящие хозяева, — хмыкнул Зозуля, — И попробуй его им не верни, когда они достаточно могущественны и для самого такого строительства, и для его использования в целях рэкета. Ведь если бы не рассчитывали уверенно удержать, разве заморочились бы таким прожектом?

— А это уже следующий акт мармезонского балета. Об этом уже у князя голова болеть будет, а не у них. По большому счёту — вернёт, если себе оставить не в силах, но в ходе переговоров может ведь и выторговать уменьшение будущих платежей. Типа, я вам возвращаю то, что вы прогребали, но по справедливости-то я ведь должен что-то с этого иметь? И отказать ему в такой ситуёвине хозяевам не комильфо. А постоянные платежи скостят или на пару-тройку лет от них освободят, это уж как договорятся. Для них — и то хлеб. Но это по большому счёту, а по мелочи для самих купчин захват этой днепровской пародии на Саркел — большая заслуга перед своим князем. И как тут ему не наградить их за неё? Это уже для него было бы катастрофически не комильфо. А сами-то они ведь кто такие? Дружинники, служаки по определению. Соответственно, у них же логика служак — выслужиться и отличиться сей секунд, а что дальше — есть командование, ему виднее.

— Жираф большой, ему видней, — кивнул Семеренко, — Логично, согласен. А ты, Андрей, что думаешь по поводу их возможной идеи захвата этого Недосаркела?

— Я, честно говоря, затрудняюсь предположить, кого они могли бы считать его настоящими хозяевами. Если этих аланов, то надежды удержать у них уж точно никакой, а торговаться с самой могущественной силой в этом мире тоже нелегко. Византия? Ей не до того, по идее, да и устраивает её эта торговля в её существующем виде. Архитектурный стиль, опять же, уж точно не византийский, который этим русам хорошо знаком. Хазария? Не думаю, чтобы она так быстро оправилась после дебоша Святослава. Не знаю даже, что тут и думать, оставаясь в рамках разумного реализма.

— Понял. Но допустим, хозяевами они посчитали такую силу, с которой могут в принципе и потягаться. Ну, не сами, конечно, а их государство. В этом случае захват этой в их понимании недостроенной крепости имеет для них смысл?

— Как программа-максимум на случай, если прокатит и удержать? Даже на пике своего могущества Киевская Русь так и не попыталась закрепиться в зоне Порогов. Таких сведений нет ни в источниках, ни в археологии. Хотя по делу-то — если волоки крепостями защитить, то и рэкету на них конец, и сами волоки можно обустроить поудобнее.

— Да, идея укрепрайона на Порогах напрашивается сама собой. Почему так и не попытались? И технически посильно, и золотое дно