Запорожье -1. Провал - Безбашенный

что вы с ним оба в нашем полицейском штате только со вчерашнего дня, на вас нигде не написано. А может, у нас страна такая, что без полевой разведки и городской полиции не обойтись? Фронтир, допустим, в паре дней пути, а за ним — индейцы. И как тут без разведчиков вроде вас?

— Вот только Америка меня смущает, — проговорил капитан, — Андрей, викинги хотя бы добрались уже до неё?

— Лейф Эйриксон — только в районе тысячного года, а пока и сам Эйрик Рыжий в Гренландию ещё не сплавал. Но в принципе о Гренландии знают — было плавание туда и норвежца Гуннбьёрна задолго до Эйрика. В саму Америку ещё до Лейфа Эйриксона попал и Аре Марсон, который потерпел там крушение, но и это около девятьсот восьмидесятого года, то есть ещё не случилось. Может, в принципе-то и знают, но первым исследователем побережья считается по сагам только Лейф Эйриксон. А что внутри континента, тем более не знает ещё никто, так что некому нас и во вранье уличить.

— Да я не этого опасаюсь, — пояснил Зозуля, — Если мы славяне, так откуда и как наши предки могли попасть в Америку ещё до викингов? Причём, задолго ведь до них, не за один век. То есть, на тех полабских славян, которые участвовали в пиратстве викингов, наших предков по легенде хрен спишешь. Я охотно допускаю, что и пропало их без вести немало. Сколько веков нужно, чтобы от уровня древнеславянских городищ развиться вот до этого нашего, кусок которого дикари сейчас наблюдают собственными глазами?

— Да, эпоха викингов не подходит по времени, — признал историк. — С восьмого века она только началась, да и то, с конца — первые набеги норвежцев на Англию. Двести лет неполных, даже если сразу и полабских славян подключить — конечно, слишком мало. Но нам-то этого и не нужно. Аварский каганат начал торговать славянскими рабами ещё в шестом веке, а это даёт нам уже четыреста лет. И та же самая цивилизация аланов разве не могла покупать славян оптом для каких-нибудь своих надобностей? Мало ли, где и на что им могло не хватать людей? Почему бы и не на колонизацию Северной Америки? Климат для славян — вполне подходящий. И если наши предки прибывают туда не сами по себе, а как колонисты этих аланов, то и колония аланов соответствует уже тогдашнему аланскому уровню, с которого наши предки там и стартовали.

— А почему тогда и наши предки не обаланились полностью? — спросил майор, — Почему мы сейчас не шпрехаем по-алански?

— Те, кто у моря поселился, обаланились все. Но у нас-то в глубине материка за четыреста лет славянская автономия образовалась. Верхушка наша, конечно, и по-алански шпрехает, ей без этого никак, ну а мы — люди простые, и нам в нашей автономии аланский язык не нужен. Глубинка ведь была захолустная, медвежий угол, и сами аланы как-то и не особо туда стремились. Поэтому и образовалась славянская диаспора. Во всём остальном, конечно, изменились. Разве похожи мы сейчас на здешних славян?

— Ну, для дикарей — должно бы прокатить, — признал Семеренко, поразмыслив, — Это и будет нашим официозом как для наших туземцев, так и для всех окрестных. А город наш тамошний имеет право тоже Запорожьем называться?

— Если за какими-нибудь тамошними порогами, то почему бы и нет? И город, и страна, и сами мы тогда — тоже запорожцы, — рассудил Андрей, — Чем меньше нам всем им врать придётся, тем лучше и удобнее для нас же самих. Я не помню, на Миссисипи или на Миссури, но где-то там тоже есть какие-то свои пороги.

— Значит, четыреста лет назад и с помощью цивилизации аланов, — проговорил Уваров, — А она тогда точно уже была? И была ли достаточно развита и могущественна?

— В шестом веке? Андрей, а этот арабский Халифат — какой век?

— Начиная с седьмого, Сергей Николаич.

— То есть, в следующем веке после основания нашей официозной американской диаспорной колонии цивилизация аланов оказалась достаточно могущественной, чтобы не дать появиться этому арабскому Халифату вообще или срезать его ещё на взлёте. Андрей, покажи им всем этот дирхем неправильный и объясни, как объяснил мне. А вас, господа, я попрошу всех до официального объявления помалкивать о том, что вы услышите сейчас…

16. Радиолюбитель

Следующий день, условное 25 мая.

— Да не выдумывай, деда! — фыркнула Уля, — Ты просто соскучился по радио, ну и навоображал себе, будто тебе там что-то слышится. А подумай сам, какое радиовещание может быть у этих средневековых дикарей? Они же ещё с деревьев не до конца слезли!

— Не у дикарей, Уля, — поправил внучку Степаныч, — Говорю же, это чурки там какие-то современные, Средняя Азия или Кавказ. Лопочут что-то на своей тарабарщине, а между ней иногда и русское слово вворачивают. А у кого из чурок могут быть наши слова или матерщина, если не у бывших советских?

— Тебе, деда, уже и матерщина чудится? Ну подумай сам, с какой вероятностью вместе с нами и абсолютно в те же времена могли бы провалиться ещё и эти чурки? Наша вероятность была ноль целых, фиг десятых. Хорошо, с нами она случилась, согласна, но у них-то — те же самые ноль целых, фиг десятых. И попадания в одно и то же время, думаю, уж точно не большая. Три маловероятных события разом — это как-то чересчур. Я в этом ничего не понимаю, но Семенюк, наша математичка, говорит, что для таких совпадений и их вероятности надо перемножать. И что тогда, ноль целых, фиг десятых в кубе?

— Уля, если ты права, и я просто старый выживший из ума маразматик, дай мне убедиться в этом самому. Если не совсем ещё сбрендил — убежусь сам и успокоюсь.

— Ну деда, так-то на себя наговаривать тоже не надо. Ты нормальный разумный человек, но у каждого из нас есть какой-то свой бзик, и твой — вот это радио. Ладно, какой только жертвы для тебя ни принесёшь! Ты же на весь сегодняшний вечер оставляешь меня без музыки! Держи! — Уля достала свой навороченный смартфон, включила, настроила на нём диктофон и протянула деду, — Вот эта кнопка — начало записи, вот эта — конец. Заряда мало, не трать на то, в чём не уверен. Всё, деда, удачи тебе в ловле чурок, а я побежала! — и её вынесло за порог.

Юрий Степаныч Смирнов был одним из последних советских радиолюбителей. Их и тогда среди