Меж авторский цикл "Боло". Компиляция. Книги1-13 - Кейт Лаумер

— А как насчет Ренни, милого ребенка? — спросила она. — К этому времени она уже должна была вырасти. И стать красавицей. Даже зубы у нее были красивые. — Она показала свои собственные почерневшие обрубки, словно для контраста.

— Есть все самое лучшее, особенное, — похвасталась она и сделала паузу, словно ожидая возражений, а затем добавила. — Нужны продукты, еда и прочее. Возьми пару отличных мальчиков и девчонку. Две руки — по банке первоклассного пива за каждого. — У меня было ощущение, что последние слова она произнесла не совсем убедительно.

Я покачал головой.

— Забудь об этом, Мэриан, — посоветовал я. — Мне не нужны сопливые носы. Нужны мужчины.

— И хорошие, крепкие девчонки, — добавила Бетси. — И нет еды, все для личного обслуживания этого человека, и поторопитесь.

Мэриан начала шмыгать носом.

— Пришлось расстаться с малышами Херби, Соплей и Билли, — захныкала она. — Как мои собственные малыши, благослови их господь, они прожили только две зимы. Не представляю, как мы будем без них.

— Окей, немного хороших вещей, — согласилась Бетси. — За всех.

Мэриан посмотрела на меня с довольным выражением на перепачканном лице.

— Насчет Ренады? Была моя любимица, одна из. — Казалось, она разговаривала больше сама с собой, чем со мной. — Содержала ее в чистоте, — добавила она. — Девственницей — даже ее братьев не подпускала, — и научила ее модным привычкам. В носу не ковыряться, много мыться, даже не приходилось ее понукать. Держу пари, она теперь неплохо сложена.

— Ты хорошо поработала, Мэриан, — сказал я ей. — Она передает тебе свои наилучшие пожелания.

Она сплюнула, промахнувшись мимо моего ботинка.

— Желание в рот не положишь. Старине Бэрну должно быть стыдно…

Удар Бада слева пришелся ей по губам.

— Женщина расстроена, — объяснил он. — Прошлой ночью у нее умерло несколько новеньких, после того как она потратила на них время. Чертовски жаль. — Он вытер рот тыльной стороной своей костлявой ладони. — Хочешь заглянуть внутрь? — с сомнением спросил он и повел меня по извилистой тропинке вдоль палатки, под откинутым пологом, в густой смрад человеческих испражнений и разложения. Это была темная, зловонная пещера, где под низким провисшим потолком я едва мог разглядеть в тусклом свете ряды грязных тюфяков, примерно половину из которых занимали растрепанные дети, которые лежали, свернувшись калачиком, или сидели, всех возрастов, от младенцев без подгузников до худощавых подростков в подгузниках. Представители обоих полов, некоторые из которых активно совокуплялись, гетеро- и гомосексуально примерно в равной степени.

— Как вы можете видеть, — сказал мне Бад, — все накормлены, одеты и укрыты от непогоды.

Или самого худшего, подумал я. Там было сыро и гуляли сквозняки, и, без сомнения, когда шел дождь, укрытие сильно протекало. В конце концов, нельзя было ожидать, что старый красавец Бад устранит все протечки.

— Нужна помощь, — добавил Бад.

— А что они едят? — спросил я.

— То же, что и мы, — гордо сказал он, подходя ко мне вместе с Бетси. — Отличная еда. У нас есть свои запасы. Ничего особенного — конечно, долю отдаем Человеку, — но вкусная, сытная еда. Ты же видишь, что никто из них не умирает с голоду, правда?

Я не видел, но мне было трудно представить, что Ренада вышла из этого.

— Как она попала в мусорные баки? — спросил я. Бад многозначительно пожал плечами.

— Должен был спрятать, — объяснил он. — Ее забрали бы солдаты. Даже тогда она была хорошенькой. И почти сработало, если бы она не чихнула.

— Вижу, ты положил глаз вон на ту девочку, — прокомментировала Мэриан, обращаясь ко мне. — Ты можешь выбрать. Позови Джинни. Хорошая работница, и скоро поправится. У нее целы обе руки. Забирай ее за половину своих запасов.

К ее удивлению, я отказался, даже когда она снизила цену до одного ящика хорошего товара.

— Вот тебе и альтруизм, — сказал я Бетси. — Эта парочка управляет рынком рабов.

Бетси кивнула.

— Добро пожаловать в рай, — отмахнулась она от этого вопроса. Девушка, из-за которой меня обвинили, что я положил на нее глаз, одна из старших, была симпатичной — для этого места — девушкой лет восемнадцати, с рыжими волосами, которые были почти не причесаны. Она несла на руках растрепанного младенца и склонилась над другим ребенком, который лежал на своих лохмотьях и плакал.

— Теперь веди себя тихо, Сопляк, — говорила она мальчику, лет восьми, по-моему, чуть старше, чем был Тимми. На мгновение я попытался представить своего малыша здесь, в этой адской дыре, но быстро сменил тему.

— Я найду тебе что-нибудь поесть, — успокаивающе говорила Джинни хнычущему мальчику. — Ты просто вздремни, Сопляк, а я прослежу, чтобы Джоуи тебя больше не беспокоил.

Когда она выпрямилась, к ней подошел парень постарше с прыщавым лицом, на котором уже появилась циничная ухмылка, и сказал:

— Слыш, Джинни, у меня есть большая старая белка, я обменяю ее на одну из этих банок. Окей? — Он ухитрился пнуть комок земли на тюфяк Сопляка, затем опустился на колени с притворной заботливостью и начал рыться на нем. Он вытащил из-под тряпичной подстилки выструганный деревянный нож и сунул себе в карман. Джинни велела ему положить его обратно. Он перекатился вбок, в мою сторону, вскочил на ноги и бросился бежать. Я выставил ногу и подставил ему подножку. Джинни бросила на меня благодарный взгляд, подобрала игрушку и вернула ее Сопляку.

— Сам его сделал, — сказала она мне, словно объясняя, почему не позволила ограбить ребенка. — У этого бедного ребенка нет почти ничего, — добавила она. Джоуи снова поднялся на ноги, и слезы размазались по его лицу.

— Почему бы тебе самому не выстругать? — спросил я маленького воришку.

— У меня нет ни ножа, ничего, — выпалил он.

— Ладно, оставь в покое маленьких детей, и я достану тебе, — сказал я. Он выглядел испуганным и огляделся, словно ища подвох, прежде чем убежать.

— Это было мило, мистер, — мягко сказала Джинни. — Но, пожалуйста, сдержи обещание, которое сделал. Не люблю, когда ребенок разочаровывается, даже такой как Джоуи.

— Не волнуйся, Джинни, — успокоил я ее. — Я не забуду. Кстати, о “милом”, где ты выучила это слово? Ты — единственное милое существо, которое я здесь видел. Что ты делаешь среди этой толпы кровожадных йети?

— Пау вырастил меня, — сказала она мне с высоко поднятой головой и выражением гордости во взгляде. — Моим пау был большой Фрэнк Джулиус Дэй, внук самого Мандера Дэя. Пау был убит здесь в прошлом году. Никто никогда не связывался с ним, и со мной тоже. Я знаю, что я немного странная, но я не сумасшедшая. Мне просто нравится помогать людям, особенно маленьким.

— Может быть,