Вервольф. Заметки на полях "Новейшей истории" - Алесь Горденко

которого и мне посчастливилось быть. Широкая дискуссия в печати и на телевидении по самым разным вопросам общественной жизни. Выборы всех уровней из нескольких кандидатов. Многопартийность. Пересмотр давным-давно устаревших догм и систем ценностей. Корень всему – в созыве Съезда в 1988 году. И, как мне кажется, за десять лет наше общество прошло славный, хотя и трудный путь демократизации сознания. Сегодняшний гражданин Нордланда куда свободнее в своих взглядах, суждениях и поступках, чем десять лет тому назад. И было бы неразумно не реагировать на эти изменения. Как мне кажется, пришла пора открыть широкую общественную дискуссию по вопросу о легализации в нашей стране проституции – тем более что это не какое-то невиданное ранее нововведение. Дома терпимости были таким же неотъемлемым атрибутом жизни любого крупного дореволюционного города, как и храмы. Предлагаю всем об этом подумать – и представить мне свои соображения. Всем спасибо, совещание полагаю закрытым.

– Дядя, у тебя неприятности?

Герхард Антонович поднял голову. В дверях его комнаты стояла Санни.

– У меня всё в порядке! – Шпеер заставил себя улыбнуться. – Просто работы много. Устаю.

– Тебе надо отдохнуть. Может, поедем за город на майские праздники?

Что ж, разумное предложение. Во-первых, Шпеер наконец-то достроил и отделал загородный дом. Во-вторых, надо срочно сменить обстановку. А то скоро дебют паранойи наживёшь.

Со времени встречи племянницы с президентом прошло уже два месяца. С девушкой больше никто откуда надо не связывался и на новую встречу не приглашал. Санни тоже вроде бы вернулась к обычной жизни. Ученица выпускного класса, школу в этом году заканчивать, экзамены вскоре. С Ольгой, родной дочерью Шпеера, закончившей школу три года назад, иногда упражняется в математике. Разве что вот новости по телевизору чаще стала смотреть.

На работе тоже всё вроде бы нормально. На фоне предложения главы государства начать работу над законопроектом о легализации проституции мелкий инцидент с письмом церковников и вовсе померк. Если кто и обратил на него внимание – то списали на личные взаимоотношения Герхарда Антоновича с протоиереем Смирным, о которых знали все и давно.

Давний, ещё с советских времён, прихожанин церкви, где протоиерей – настоятель. В те времена начал ходить именно к этому батюшке, поскольку действующих церквей даже в Мошковце было наперечёт; сложились отношения... Но при этом своё увлечение религией не выдаёт ничем, кроме малюсенького образка Богородицы на рабочем столе. Так что... Ну, сагитировал его любимый поп попытаться подсунуть Самому какую-то писулю от церковников, раз уж вышла оказия в виде совещания по вопросу о работе абортариев. Огрёб публично по щам – тоже поделом: знай своё место. Но как там учит наш дорогой и любимый Джордж Джорджиевич? Наказание должно быть разумным. За свою глупость и самонадеянность начальник главка огрёб – и хватит, проехали.

А сомнения всё равно оставались. Встречу Санни и Самого организовал милицейский генерал Ватерман. Он, конечно, умеет молчать куда лучше, чем Шпеер – иначе уже давно бы был закопан под траурный марш в исполнении оркестра МВД где-нибудь на Новодевичьем. Но домыслы, домыслы! Даже не сплетни, не слухи – а догадки и озарения, не основанные ни на чём, кроме фантазии их авторов.

Купили квартиру Васе – не скроешь. Достроили загородный дом – не скроешь. Наверняка не один и не два человека в окружении Шпеера задаются вопросом – а с чего вдруг? Да, дом они строили без малого пять лет, отделки там оставалось до готовности – всего ничего. Да, старший сын вырос, оканчивает университет, пора выпускать его во взрослую жизнь. Но что себе на фантазируют клеветники? Особенно если учесть, что квартира официально, в равных долях, куплена на Васю и на Санни? Хорошо хоть про золотой слиток никто не знает. Лежит себе в домашнем сейфе Герхарда Антоновича кусок металла ценой в зарплату начальника главка и все премиальные лет за десять…

Первым тогда в его квартиру вошёл ведь не президент, а его личный ликвидатор Азраил…

Нет, пожалуй, надо принять предложение племянницы и съездить отдохнуть хотя бы за город.

– Я уже сам об этом думаю, Санни! Обязательно поедем!

А на следующий день, прямо на работе – курьер. Из тех, кто развозит только устные сообщения.

– Герхард Антонович, Джордж Джорджиевич приглашает вас и вашу семью отпраздновать с ним Первое мая. Небольшой пикник в его загородном доме. Форма одежды – свободная, для шашлыков. Отдельно порадуете Хозяина, если знаете какой-нибудь оригинальный рецепт приготовления шашлыка. Да-да, именно с семьёй. Вы, супруга, дети, племянница.

Утром и днём первого мая у президента было несколько официальных мероприятий. Вручить государственные награды за трудовые достижения. Поздравить тружеников (слово «трудящиеся», как явный советский пережиток, из политического лексикона убрали) с профессиональным праздником. На специальной церемонии публично подписать несколько указов и законов, касающихся социальной сферы. А после обеда... На концерт по случаю праздника отправили вице-премьера по социальной политике и министра социального развития. Если уж привык народ видеть кого-то из начальства в первых рядах концертного зала – то не будем ему отказывать.

В половине пятого вечера семейство Шпееров доставили в загородный особняк главы государства.

Президент и в самом деле решил устроить пикник. На лужайке за домом накрыли стол, поставили диванчики, неподалёку на нескольких мангалах готовились разные виды шашлыка.

День был жаркий, так что хозяин принял их в джинсах и футболке. Джинсы самые обычные, а на футболке принт: электрик стоит около рубильника и думает – в какую сторону дёрнуть ручку? Включить – или выключить? И надпись: «Я СВЕТ МИРУ». На одном из диванов уже расположился ещё один гость – толстяк с длинными волосами, в рубахе навыпуск. Певец Александр Борисович Городецкий. А неподалёку прогуливался начальник Службы безопасности президента Жмеровский – сейчас, в обыденной серой курточке, похож на пожилого дачника.

– Здравствуйте, уважаемые! – издали хозяин поприветствовал всех разом. – Проходите!

Идя по лужайке к месту проведения пикника, Шпеер оглядывался по сторонам. А ведь действительно – удивительно скромное жилище для главы этого государства, в котором все власть предержащие так привыкли к роскоши. И поместье не такое уж и большое, хотя и идеально благоустроенное: образцово подстриженные газоны, в отдалении – лесной массив и цветущий сад.

– Здравствуйте, Джордж Джорджиевич!

– Здравствуйте, Герхард Антонович! Вам не жарко?

Шпеер тоже был в пиджаке и даже при галстуке. Хоть и сказали,