Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

этом человеке буквально кричало: «Посмотрите на меня, я разбираюсь в красоте, я очень богат и могу позволить себе все в этом мире. И вообще, я лучше всех и даже спорить не надо».

Лицо мужчины едва ли за тридцать было столь же примечательным, как и его наряд. Тонкие, аристократические черты, высокие скулы и пронзительные серые глаза говорили о благородном происхождении с очень длительной родословной. Его темные волосы были уложены в сложную прическу, а на шее красовалась тонкая золотая цепь с медальоном, на котором был изображен какой-то герб.

Мужчина приблизился ко мне и, не теряя времени на приветствия, заговорил:

— Господин, — его голос был низким и мелодичным. — Прошу прощения за столь внезапное обращение, но у меня есть крайне важный разговор, который не терпит отлагательств. Не могли бы вы уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени?

Я внимательно посмотрел на незнакомца, пытаясь понять, что за игру он ведет. Его настойчивость и уверенность в том, что я соглашусь на разговор, интриговали меня.

— У меня, действительно, есть дело высочайшей важности… — настойчиво добавил он.

Глава 23

Я внимательно посмотрел на эксцентрично одетого мужчину, который так настойчиво пытался отнять у меня минуту времени. В итоге решил дать ему шанс высказаться, ведь информация в моем положении никогда не бывает лишней.

— Что ж, — произнес я с легкой усмешкой, — раз уж дело столь важное, что вы готовы прервать мое увлекательное изучение канапе, я весь внимание.

Мужчина просиял, словно ребенок, получивший долгожданный подарок.

— Позвольте представиться, — начал он, делая театральный поклон, — Аркадий Львович Голицын, глава известнейшего столичного дома моды.

Я приподнял бровь, всем своим видом демонстрируя вежливый интерес.

— Дом моды, говорите? Признаться, не слышал о таком. Это какое-то тайное общество портных-заговорщиков?

Голицын сначала недоуменно посмотрел на меня, а затем рассмеялся, но в его смехе чувствовалась легкая нервозность.

— О нет, что вы! — воскликнул он, взмахнув руками так широко, что чуть не задел проходящего мимо официанта. — Это храм красоты и изящества! Мы собираем лучшие наряды со всех уголков мира и представляем их столичной молодежи. Наша миссия — нести свет высокой моды в массы! И более того, показывать то, что не смогли увидеть другие из-за зашоренности их взглядов!

Я едва сдержал улыбку. Этот человек говорил так, словно вещал с амвона, а не рассказывал о модных тряпках. Фанатик от моды? Или еще кто?

— Звучит… впечатляюще, — произнес я, хотя, признаться, интереса у меня в этом не было никакого, но обижать едва знакомого аристократа было бы опрометчиво с моей стороны. — И чем же конкретно вы занимаетесь?

Мужчина просиял еще ярче, если это вообще было возможно. Похоже, я зря именно так повел разговор.

— О, мы делаем так много! — воскликнул он, загибая пальцы. — Мы коллекционируем уникальные наряды, организуем показы мод, издаем каталоги последних трендов. А наши аукционы! — закатил он глаза, довольно улыбнувшись. — На них можно приобрести самые редкие и изысканные костюмы со всего мира!

Я кивнул, делая вид, что впечатлен размахом.

— Кроме того, — продолжил Голицын, понизив голос до заговорщического шепота, — у нас есть связи с зарубежными домами моды. Мы всегда на шаг впереди многих крупных стран!

— Что ж, — сказал я, слегка склонив голову, — рад знакомству со столь важной персоной. Максим Николаевич Темников, к вашим услугам. Так какое же дело у вас ко мне?

Голицын вдруг замолчал, его взгляд скользнул по моему костюму, и в его глазах зажегся огонек, который мне совсем не понравился. Вот только из всего сказанного выходило, что его интересовала лишь моя одежда… Очень странный человек.

— Максим Николаевич! — воскликнул он, всплеснув руками. — Ваш костюм! Он просто… восхитителен!

Я невольно посмотрел на свой наряд. Простой черный костюм-тройка казался слишком скромным на фоне вычурных одеяний окружающих. Уж чего-чего, а выделяться я не особо планировал.

— Благодарю, — ответил я сдержанно. — Хотя, признаться, не вижу в нем ничего особенного. Удобный, простой, вот и все, пусть и выполнен из хорошей ткани.

— Не видите? — Голицын выглядел так, словно я только что сказал, что не вижу солнца в ясный день. — Но это же… это произведение искусства! Эта элегантная простота, эти идеальные линии… В нем столько изящества и стиля! Скажите, где вы раздобыли это сокровище? Я непременно должен знать мастера, способного на воплощение столь смелых идей!

Я понял, что просто так от этого человека не отделаюсь. Нужно было что-то придумать, чтобы закончить этот разговор и вернуться к своему заданию.

— Это работа одного моего знакомого дизайнера, — небрежно бросил я, делая шаг в сторону. — Ничего особенного, уверяю вас.

Но Голицын не собирался так просто меня отпускать. Он схватил меня за рукав, его глаза горели фанатичным блеском.

— Знакомый дизайнер? — воскликнул он. — Но кто он? Я знаю всех столичных модельеров, и никто из них не создает ничего подобного! Это же… революция в мире моды! Вы просто не представляете, насколько это может быть…

Я мягко, но решительно освободил свой рукав из его хватки.

— Боюсь, вы его не знаете, — сказал я. — Он только начинает свой путь и совсем неизвестен.

— Неизвестен? — Голицын выглядел так, словно я сообщил ему о существовании единорогов. — Но это нужно немедленно исправить! Вы должны познакомить меня с ним! Такие костюмы непременно станут одними из лучших, наравне с парижскими кафтанами!

Я понял, что ситуация становится абсурдной. Обычный костюм, чего привязался-то? Нужно было срочно что-то придумать, чтобы отвязаться от этого назойливого модника.

— Боюсь, это невозможно, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал сочувственно. — Видите ли, этот дизайнер… он очень нелюдим. Настоящий затворник. Общается только со мной, и то с большим трудом.

Голицын вздохнул с таким разочарованием, словно я только что сообщил ему о кончине любимой бабушки.

— Ах, понимаю, — протянул он. — Гении часто бывают со странностями. Но, может быть, вы могли бы…

К счастью, в этот момент я заметил Валентина Строгова, который стоял неподалеку, окруженный группой молодых аристократов. Это был мой шанс наконец избавиться от навязчивого модельера.

— Прошу прощения, Аркадий Львович, — перебил я его, — но меня ждут неотложные дела. Был рад знакомству.

Не дожидаясь ответа, я быстро направился к