Эпоха Сочувствия Том 1: Балы и бомбы - Святослав Владимирович Макаревский

– Я заглушу твою боль, и ты ничего не почувствуешь, – мягко ответила Лиомелина.

Связь их всё крепла и крепла. Лиомелина сама почувствовала, когда начались вызванные спорыньей схватки. Она представила себя щитом, который защищает Ксардию от стрел боли…

Послышались голоса: это наконец-то пришла акушерка, строгого вида женщина средних лет. Лиомелина коротко обрисовала ситуацию.

– Плацента вышла не до конца, – повторила Лиомелина, засовывая в один из тазов с водой руку, испачканную в крови и этой самой плаценте. – Матка не может сократиться. Нужно выскабливать…

Она не стала рассказывать, что попробовала наконец и своим Даром вызвать сильнейшие схватки, добавила только, что уже пыталась вынуть всю плаценту рукой, но закрепилась она там крепко.

Лиомелина протёрла вспотевший лоб вспотевшей же рукой. Из её причёски выбивались мокрые пряди. Она чувствовала, что ей необходим отдых, иначе она сама потеряет сознание.

Она без сил опустилась на табуретку.

«Почему я так слаба? Почему мой Дар вытягивает… да, словно вытягивает из меня жизненные соки!»

– Она потеряла много крови, – ответила акушерка. – Выскоблить можно. Я принесла хлороформ – у нас есть для всяких тяжёлых случаев, однако она уже потеряла сознание… Хлороформ применять опасно…

– Вы по высшему разряду оснащены! – восхищённо заметила Лиомелина. В Эрминктали, например, не было ни одного медицинского работника, кто бы умел использовать хлороформ. Брезань, одним словом!

– Ей повезёт, если она так и останется без сознания. Тогда получится спокойно извлечь плаценту. Но это всё равно очень опасно, при такой-то кровопотери. Спасёт её только чудо, и потому будем об этом чуде молиться, – вынесла вердикт акушерка.

«Только чудо? – мысленно переспросила Лиомелина. – Будет чудо, пожалуй! Я обязана тебе его дать, Ксардия!»

Ксардия, конечно, не слышала её – и говорила Лиомелина про себя, и сама Ксардия давно лежала без сознания. Только дрожали иногда её ресницы…

Теперь, Лиомелина знала, что нужно попробовать – она встала с табуретки и решительно попросила кюретку.

– Я уже делала это, – сказала она.

Что-то в ней – её уверенность, или какие-то особенности внешности – заставили акушерку подчиниться без споров. Лиомелина вспомнила, как проводила подобную процедуру, когда делала аборт Диарни. Потом оказалось, что возникли спайки, и Диарни стала бесплодной… Но лучше уж не иметь детей, чем умереть!

Потом, Лиомелина была одарённой. Наложением рук остановить кровь она не могла, зато она могла чувствовать организм Ксардии… Ей не приходилось действовать вслепую, аккуратно наощупь отыскивая плаценту. Лиомелина делала всё быстро и решительно, даже не задумываясь…

Но почему же она так ошиблась с Диарни? Лиомелину внезапно пробил холодный пот: а если и сейчас её рука дрогнет? Акушерка правильно говорит: действовать надо осторожно.

Да, Лиомелина боялась… боялась, но прекрасно себя контролировала. Она будто бы разделила своё сознание – одна часть была безэмоциональной, излучала уверенность и, прося помощи у присутствующих, давала чёткие команды, старательно избегая общих выражений и абстракций. Вторая часть боялась, что Ксардия умрёт, и что Лиомелина будет в этом виновата, но эта часть не мешала первой делать своё дело…

– Всё… – выдохнула Лиомелина. Она с трудом сохраняла канал связи с Ксардией, с трудом удерживала сама себя в сознании… Руки её, лоб, лицо, волосы, всё тело – стали липкими от пота, и чувствовала она себя мёртвой. Кровотечение остановилась. Ксардия дышала тяжело и прерывисто. Она была жива… И Лиомелине хотелось верить, что жизни девушки более ничего не угрожало…

Лиомелина подтащила табуретку к кровати и устало присела. К счастью, насколько он могла почувствовать, Ксардия не только выжила, но и не получила особых увечий, и дети у неё ещё будут, если она, конечно, захочет… Но так уж устроена природа: Лиомелина не раз поражалась, как быстро женщины забывали о пережитых мучениях, и вскоре после родов, целуя своих детей, обещали им родить множество сестёр и братьев…

А с другой стороны, ведь Лиомелина так и не решилась на второго ребёнка… Она словно знала: по-другому не выйдет, и он тоже умрёт… Это «знание» её ни на чём и основано-то не было… Чистой воды страх… Она почувствовала, что теряет сознание. «Ты сделала достаточно, – сказала она себе. – Теперь, Лима, позволь другим помочь…»

Из последних сил она позвала дворецкого и попросила послать лакея за Верленом Ларентином.

«Если я отключусь, то кто помешает родителям увезти Ксардию незнамо куда?»

Синбул,Графство Синбульское, королевство Лар-Кювэр

Мэйфон Антеро

С поезда Мэйфон сошёл заранее – на синбульской станции наверняка у Родрагена имелись шпионы, которые могли бы предупредить местного полицмейстера о прибытии его столичного коллеги. Скорее всего, конечно, Мэйфон перестраховался, однако, внезапность в этом деле очень важна, и он собирался её обеспечить. В конце концов, он один… и потому должен столкнуться с Родрагеном один на один. Подавить его разум, убедить его сдаться, в крайнем случае, просто убить, как уже убил Охранителя Хааркена.

Въехав город спустя два часа после того, как слез с поезда, Мэйфон приказал извозчику двигаться в центр. Судя по донесениям сыщика, Родраген жил где-то тут. Если повезёт, Мэйфон там его и застанет. Если нет, придётся утром идти в полицмейстерство… Дом, конечно – это территория противника, но на стороне Мэйфона сейчас есть фактор внезапности…

Начинало светать. Мэйфон спрыгнул с подножки кареты и широким шагом направился к нужному дому, сравнительно большому двухэтажному зданию, где под каждую квартиру отводилось по этажу. Мэйфон остановился у двухстворчатой двери и нажал на кнопку звонка. Консьерж, как ни странно, ждать себя не заставил – приоткрыв створку и высунув голову наружу, он поинтересовался, кто и зачем пожаловал.

– Алдон Родраген у себя дома?

– Думаю, да, – подозрительно поморщился немолодой консьерж. – А вы, собственно, кто?

– Вам, уважаемый, знать это необязательно, – внушительно сказал Мэйфон, чуть-чуть давя на мозг мужчины. Консьерж должен был почувствовать трепет перед посетителем и уже сам убедить себя в том, что тот имеет полное право войти внутрь.

Консьерж отошёл в сторону. Мэйфон направился к лестнице, он знал, что Родраген живёт на втором этаже. Интересно, почему полицмейстер не обитает в графском дворце? Граф не захотел предложить?

Оставив консьержа внизу, Мэйфон тихо подошёл к запертой на замок двери. Вынул из кармана сюртука отмычку – в своё время научился пользоваться. Замок поддался на удивление легко и тихо, и столичный полицмейстер толкнул дверь.

Гостиная, куда он в первую очередь заглянул, была обставлена довольно минималистично: низкий столик с диваном и креслом, и всё. Шторы занавешены не были,