Поделись своей правдой - Алексей Евгеньевич Аберемко

– Я так устала!

Опять ругаются. Ну как, ругаются. Отец оправдывается. Мама жалуется и обвиняет:

– Устала одна всё тянуть. С утра до ночи упахиваюсь, а помощи – ноль!

– Я тоже работаю.

– А! работает он! – тяжёлый всхлип. – А ведь Фред звал меня с собой!

– Ты изменяла мне с Фредом?!

– Изменяла? Всё у тебя к сексу сводится! Секс сейчас вообще не в тренде. Какой ты низкий!

– Я низкий? Фред вообще карлик.

– Фредди выступает на лучших площадках Шанхая! У него миллионы просмотров. А ты в сраном Клибринге навоз с грязью месишь. Весь дом провонял. И кто из вас карлик?

– Зато питаемся всем натуральным.

– А может, я не хочу питаться натуральным? – от маминого крика вздрогнул пластик в окнах. – Может быть, я хочу жить как все?

– А Виталька не может.

– Виталька! – мамин голос сорвался в рыдания. – Мне сорок девять лет… я мёрзну.

– Генератор я починил, – робко вставил отец, – и батарею солнечную поставил. Перезимуем.

Я маму понимаю: она когда-то была звездой. Первая красавица, прима-гимнастка. Сейчас ещё останавливает своей точёной фигуркой взгляды мужчин намного старше себя. Не знаю, что она нашла в отце. И вообще, что такие красавицы находят в простых работягах. Природа любви – терра инкогнито. Но и отец старается изо всех сил.

Я не стал вмешиваться. Я им уже присмотрел домик в элитном районе. Немного осталось накопить. Сюрприз будет. Просто обозначил своё присутствие:

– Предки, я дома!

Глава 5

– И что ты вспомнил? – донеслось сквозь туман воспоминаний.

Огляделся. Где я? Картины прежней жизни крутились бешеным водоворотом, перемешиваясь с новым опытом. Сознание упорно не хотело концентрироваться на чём-то определённом. Люська, дед Серёжа, Леший, Камал, Офелия, Аглая… Аглая… а ведь я выполнил своё обещание! Зацепился за эту мысль. Нужно сконцентрироваться. Я где? У деда Серёжи. Он что-то спрашивает. Ага! Нужно проговорить, чтобы не забыть.

– Вспомнил, как в Москву летал. Нет! Ерунда какая! Москва, это ведь здесь. Другой ведь нет.

– Точно! Нет другой, – подтвердил дед Серёжа, – была, но вся вышла. Оцифровали её. Приснилось тебе, Виталька. Наливай. Нет, лучше я. Нельзя руку менять.

– Но я ведь летал! Точно помню. Там красиво. Чисто везде. Люди все чистые, красивые, но какие-то несуразные.

– Откуда летал и на чём? На крыльях? А говоришь – не во сне.

– Из Бетельгейзе летал на самолёте.

– Самолёты только у полиции есть, и то – кукурузники. Из Бетельгейзе до Москвы на кукурузнике без посадок?

– Какие такие кукурузники?

– Малая авиация. Из таких раньше поля кукурузные от долгоносика опрыскивали. Там мест только рыл на десять. Ты на кукурузнике летал?

– Зачем на кукурузнике? На большом таком самолёте. Там по семь человек в ряд сидят. Он весь забит был. Я даже свою… одноклассницу в салоне увидел, Ириску. Мы ещё потом встречались. Пока она ещё на Балкере жила и была просто Иркой из соседнего дома. Только Ирка меня почему-то не узнала.

Я вспомнил взгляд Ирины, когда её окликнул. Как будто корова посмотрела на лающую собаку. Одета Ириска была… ну как сказать? Как знаменитость была одета. В костюмчике такого цвета, как белый, только немножко зелёный с лёгкой розовинкой. Понавыдумывают же цветов, а нам потом думай, как описать! Но красиво. Ириской я её в школе называл. И то за глаза. И потом… Да и что там той школы – три года. Дальше я с батей работал, а Ирка онлайн колледж, факультет блогинга закончила! Стала Ириской, звездой сети. Кто знал, что подаренное мной прозвище возьмёт, как ник? Она бьюти занималась. Пошли твинклы. Купила квартиру в центре. И родителей перевезла. Что её меня узнавать? Кто я ей? Погуляли, и будет…

– А обратно я один летел. Скучно даже.

– Попался! Насмотрелся роликов! Не выпускают уже большие самолёты. Нету их! Не выпускают.

Наставник наполнил стаканы. Поднял свой, ожидая чоканья. Не пить же не чокаясь, как на поминках. Но я не поддержал. Меня несло:

– Большой театр видел, Кремль.

– Врёшь! Нету этого ничего!

– Как это нет?

Дед Серёжа не дождался моей поддержки, стукнул стаканом о бутыль и поднёс ко рту. Опрокинуть разом полный стакан было сложно. Кадык на его шее задвигался, проталкивая обжигающие глотки внутрь тренированного организма. А я был как будто в двух местах сразу: смотрел на его кадык в этой Москве и ходил по той, далёкой.

– В театральное училище Аглаю устраивал. В Джульярдскую школу, как она и просила.

– В какую?

– В Джульярдскую. Училище так называется.

– С чего ты взял, что Джульярдская школа в Москве находится?

– А где?

– В Нью Йорке. Раньше была. А сейчас нет ни Нью Йорка, ни Москвы, ни Парижей всяких! – хозяин пьяно всхлипнул. – есть только Клибриг, Марерит, Макеа, Хайран, Кутскон. Кто только такие названия выдумал?! И ведь войны никакой не было! Прогресс уничтожил цивилизацию! Па-ра-докс!

Стоп! Я уже ухватился за нить воспоминаний, не надо сбивать. Решил прервать стенания старшего товарища по поводу гибели цивилизации:

– Нет, дед Серёжа, ты путаешь. Я, когда собирался, подумал, что всё самое лучшее в Москве должно находиться. Так и вышло. Всё, как в роликах показывают. Вышел из аэропорта – Красная площадь, Кремль. Башни небо шпилями протыкают, за облаками и не видно, что к шпилям пришпилено. Но на курантах время отчётливо с любой точки видно.

– Из самолёта – на Красную площадь?

– Нет. Я в сортир ещё зашёл.

– В какой сортир.

– В обычный. В аэропорту.

То, что сортир был обычным, немного не правда. Это был суперсортир. Стена напротив входа была отделана монолитным срезом натурального камня. Неземные разводы розового, жёлтого, бирюзового, розового и коричневого цветов градиентом переходили друг в друга, создавая сказочный узор. Почему-то вспомнилась древняя, ещё бумажная книжка русских сказок, которые мне читала мама в детстве. не потому, что я угадывал в линиях Серого Волка или Жар Птицу. Просто, общее настроение. Оторвать взгляд от этого чуда было невозможно.

Я подошёл и погладил идеально гладкую прохладную поверхность. Не отпечатанная имитация, какую мы с отцом применяли в отделке. Настоящий полированный камень! Откуда-то из глубины памяти строителя всплыло знание, что это оникс. Камень, в общем-то, совсем недорогой в ювелирных украшениях, но целая стена! Выглядит фантастически. Стоит, наверное, дохренилиард денег. И это в сортире!

– Вдохновляешься?

Я повернулся на голос и отшатнулся. На меня смотрел тремя парами огромных круглых золотых глаз инопланетянин! Глаза были без зрачков и размещались по всему лицу абсолютно лысой головы, покрытой синими узорами. Тело