Красный май - Андрей Анатольевич Посняков

Серж сунул руку в карман, погладив распечатанные на цветном принтере – начальник разрешил! – фотки, аккуратно завернутые в лист А-4. В том же кармане лежала и зажигалка. Та самая – в виде зеленого радио.

Никакие гопники на крыше, естественно, не тусовались. Там всего один человек и был – в заляпанной краской спецовке. Маляр, старательно закрашивающий граффити заодно с голубым дельфином.

– Ты тут это… подростков не видел. Ну, этих… тинейджеров?

– Да нет тут никого. Давно уж не собираются.

Маляр обернулся, опустив кисть. Обычное, ничем не запоминающееся, лицо. Бесцветные глаза, тонкие губы. Только вот взгляд почему-то показался Сергею не слишком приветливым, каким-то настороженным, цепким… Ну, так понятно – пришли тут, черт знает, кто! Всякими дурацкими расспросами от работы отвлекают.

Со своей работой маляр очень быстро управился – буквально через пару минут зашагал к люку. Так и ушел, не попрощавшись…

– Даже не спросил – есть ли у нас ключ.

– Хорошо еще, что не запер! А так – молодец, каракули закрасил на совесть. Как и не было.

Вот именно – как и не было. Компании тоже не было. Так, посидели часок – Серж тупо смотрел в смартфон, опер же названивал какой-то нервной особе.

Ни тумана, ни грозы… ни улицы Медичи – ничего этого так и не появилось. Напрасные хлопоты.

Пытаясь привести мысли в порядок, Сергей припомнил, когда именно появлялся «портал»… Ну да – портал, как еще назвать-то? Дыра, лаз в пространстве и времени, сквозь который можно проникнуть черт-те куда… Хотя нет – не «черт-те куда», а только лишь в конкретное время и место. По-крайней мере, именно так у Сержа и получилось. А портал открывался часто… почти каждый день. Пришел. Взял в жилконторе ключ. Забрался по лестнице, подошел к самому краю – и вот он, Париж! Красота. Как по заказу. Было… А теперь вот что-то – нет.

– Короче, Серег… Я тут свалю на пару часиков… А ты, если что, в отделе прикроешь. – Думаю, сегодня нам тут ловить нечего. Завтра еще слазим. К ночи ближе – ага. Может, кого и поймаем. Темнота – друг молодежи!

– Ну, иди… А я тут еще с полчасика… ну, минут двадцать.

– Смотри… Звони, если что.

После ухода Коли, молодой человек еще раз обошел крышу – с нулевым результатом! Что ж, бывает. Наверное, день сегодня такой. Маляр этот опять же… Кстати, не такой уж и хороший работник!

На соседнем вентиляционном коробе граффити сверкало, как и прежде. Еще и матюги и какие-то скабрезные рисунки. А у маляра, между прочим, еще с полведра краски осталось – Серж заметил. Мог бы и закрасить. Чего ж так поспешно ушел? Странно…

А раз странно – так надо проверить!

Стажер вытащи из кармана смартфон…

В жилконторе никакого маляра сюда, на крышу, не посылали! Мало того, заагрились с вопроса – мол, у нас и краски-то на второй квартал не осталось уже, на новостройках всю извели.

Вот те на! Что ж это за маляр был? Волонтер, так сказать – по зову сердца? Странно. Очень даже странно…

Однако, что же делать-то?

Как же туда попасть? В Париж одна тысяча шестьдесят какого-то года. Кстати, интересно, какого? «Странные дни» «Дорз» в конце шестьдесят седьмого вышли… А «Джими Хендриск экспириенс»? Надо погуглить… Джимми… Ах, да с оной «эм»… Тоже шестьдесят седьмой! И битловский «Сержант» – «Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера». А Тур Монпарнас? Ага… начали строить в шестьдесят девятом… в семьдесят четвертом построили. Та-ак… Там, в Париже, тепло, сирень зелень яркая – значит, май… или конец апреля… или даже июнь. Цветет сирень в июне? Впрочем, к черту частности – год какой примерно? Шестьдесят восьмой, быть может – шестьдесят девятый… или самое начало семидесятых – пока Тур Монпарнас не было видно. Но, тогда краны должны бы маячить… Значит – шестьдесят восьмой… или шестьдесят девятый… Что там было-то? И что значит голубой дельфин? Да ничего… просто… У пропавшей девчонки такая татушка была… и здесь – похожий… был. А что, если его нарисовать? Восстановить, так сказать, то, что было. Ну да, изобразить цветными маркерами. Такой же, как на спине у Агнессы… Да легко! Что там и рисовать-то?

С чего вдруг в мозгу стажера возникла эта идея – Бог весть. Может быть, потому что не понравился тот странный маляр с бесцветным лицом и настороженным взглядом? Или, все же, не в маляре дело… не только в нем. Просто хотелось хоть что-то сделать, чтобы…

Чтобы открыть портал? Х-ха! Так вы, Сергей Вениаминович, еще колдуний на помощь призовите. Чтоб грозу с туманом наколдовали, и дождь. Ай-ай-ай! Может, все же не стоит дурью маяться? Когда-нибудь да отроется портал – просто нужно почаще на крышу заглядывать! Да и зачем это все? Зачем Париж, прошлое? Ну, допустим, девчонки понравились, да и пропавшую Агнессу отыскать бы неплохо…

Ой, Сергей Вениаминович, уж самому себе-то не ври! Ну, да – девчонки, и потеряшка… Но, ведь не это главное! Главное – интерес! Ну, как такое случиться может, чтобы с обычной крыши да в Париж конца шестидесятых годов сигануть? Да еще и вернуться обратно… Вот – как? И что, теперь вот так с этим и жить, ничего не пытаясь сделать? Вот ведь прямо-таки тянет туда, на балкон… По старому Парижу прогуляться! Исследовать, так сказать.

Э-э! Сергей Вениаминович! Да никакой вы не исследователь, а чистой воды авантюрист, искатель приключений. На свою… гм-гм…

Ну а что? Ну и почему бы и нет? Раз уж так тянет, что никаких сил нет… Тем более, может быть, удастся хоть кому-то помочь, отыскать?

Если бы Серж не увидел в ларьке маркеры – так, наверное, и не вернулся бы сегодня на крышу. Однако, увидел – подошел, купил. Был бы на скутере, так однозначно проехал бы мимо. Но, нынче вот без скутера оказался, нынче его опер Колян на своей машинке подвез. Кстати, Коля обещал через пару часов подъехать. Так вот и подождать! Тем более, недолго осталось.

– Девушка, у вас маркеры в какую цену? Ага… А голубой есть? Есть, да… Мне, пожалуйста, голубой, синий и черный…

Купил! В общем-то, чисто случайно. Так ведь и вообще-то вся наша жизнь в очень большой степени – всего лишь череда случайностей, и далеко не все от нас зависит, далеко не