Глубина - Танё

– Все равно плохо знаем друг друга. Мы скорее те, кто начинает узнавать друг друга, нежели давние знакомые. – Сонюль не нашла что сказать, и Сухо продолжила: – Знаешь, не то чтобы я ненавижу это место, но мне не очень здесь нравится. Тем не менее я собираюсь жить, пока не выясню то, что меня интересует. Возможно, ответ придет через десять дней, поиски займут несколько лет. За это время я смогу лучше узнать тебя. Так что мы найдем воспоминания, а потом…

Сухо наклонилась ближе, ее голос стал тише. Ныряльщицу охватило чувство тревоги, которое трудно было объяснить. Она неосознанно схватила Сухо за руку. Вода капала с насквозь промокшей одежды, словно таявший лед. Сонюль боялась, что, если так пойдет и дальше, даже мягкие и крепкие пальцы могут превратиться в воду и исчезнуть в одно мгновение.

– Что будет потом?

– Что мне делать? – спросила Сухо, а затем снова прыгнула в море.

Казалось, так она проверяла, сможет ли Сонюль ее удержать. Та опустилась на землю и стала прокручивать в голове их разговор. По словам Сухо, они находились на этапе знакомства, когда люди только узнают друг друга. Даже не знали, что нравится собеседнику, а что нет.

Но девушка-андроид нравилась Сонюль. Ее черные волосы, белоснежная кожа, глаза, сделанные из гладкого пластика, отстраненное поведение, будто слегка оторванное от реальности, голос с едва различимым акцентом.

Все это не отталкивало, а, напротив, привлекало. Чувство было невозможно облечь в слова, но для человеческого сердца объяснений и не требовалось.

Сонюль хотела быть хорошим человеком в глазах Сухо.

С того дня Сухо больше не виделась с дядей. Она не избегала его намеренно, но так получилось. Пока дядя работал в хижине, Сухо находилась в море. Когда наступала ночь, Сонюль предлагала переместиться куда-нибудь, но девушка предпочитала сидеть у воды.

И дядя не искал Сухо, поэтому их отношения напоминали встречу с человеком, который остался лишь смутным воспоминанием. Когда останавливаешься и думаешь: «Это тот самый человек, которого я знал?», но не можешь его задержать и позволяешь исчезнуть в толпе.

Сухо чувствовала, что это неправильно, ей было грустно, она пыталась дать волю своему воображению. Воссоединение после того, как Сеул затопило, никак нельзя было приравнять к случайной встрече на автобусной остановке. К тому же один из них стал андроидом и потерял память.

«Но почему дядя притворяется, будто не узнал меня? Потому что в стертых воспоминаниях было нечто настолько ужасное, что он не может об этом говорить? Или причина похожа на мою собственную?» – размышляла Сухо, пытаясь разобраться в своих чувствах. Некоторые вещи было легко выяснить. Девушка не могла решить, оставаться ли на Ногосане, поэтому ей было неловко поднимать эту тему заранее. Шаг казался слишком сложным и обременительным. Она не знала, как вести себя с дядей Кёном, и мужчина, вероятно, чувствовал то же самое. Если бы мгновения, запечатленные в фотоальбоме, вдруг ожили перед глазами, это бы стало настоящим шоком.

Поэтому Сухо хотела, чтобы дядя сам признался. Она понимала, что сидеть сложа руки и ждать, пока другой наберется смелости, – трусливый поступок, но ничего не могла с собой поделать. Если храбрость зависела от внутреннего спокойствия, то дядя, проживший здесь больше десяти лет, будет смелее недавно пробудившейся машины.

Сухо тосковала из-за того, что Кён не приходил к морю, и в то же время ей было неловко допускать подобные мысли рядом с Сонюль, которая хотела с ней подружиться. В ее голове также мелькала тревога, что, если она вдруг заговорит с дядей, это поставит ныряльщицу в затруднительное положение.

Сухо приходилось нырять в воду каждый раз, когда разговор с Сонюль становился неудобным. Сосредоточив внимание на том, каким Сеул был раньше, получалось остановить слова, готовые вырваться наружу.

«Я собираюсь жить, пока не выясню то, что меня интересует. Возможно, ответ придет через десять дней, поиски займут несколько лет. За это время я смогу лучше узнать тебя. Так что мы найдем воспоминания, а потом…

Что мне делать?»

Дети с Ногосана считали Сухо удивительной. Сонюль и Чжио принесли на гору странную коробку и вдруг вытащили из нее девушку. Ее кожа была настолько белоснежной, словно Сухо никогда не видела солнечного света, поэтому вначале они решили, что та всю жизнь провела под водой. Даже после того, как им объяснили, что она – андроид, ребята продолжали считать ее потрясающей и крутой.

Поведение Сонюль и Чжио лишь подогревало любопытство. Как будто они принимали очень важную гостью, пригрозив не беспокоить ее и категорически запретив заваливать вопросами. То же самое касалось дяди. В обычной жизни он призвал бы всех жить дружно, но сейчас вел себя немного грубо.

Этой темы для обсуждения хватало для посиделок в тени. Казалось, она была важнее, чем ставка на горе Тунчжисан. В ней должен быть какой-то секрет, известный лишь взрослым. Слова, которые они подслушали в мастерской дяди, стали поводом для разговоров, а поведение Сонюль добавило загадочности. И даже без всего этого Сухо оставалась крутой.

– Сухо правда похожа на рыбину[6]. Она ныряет и всплывает на поверхность без кислородного баллона.

– Что за «рыбина»? Надо говорить «рыбка».

– В чем разница?

– Рыбины мертвые, а рыбки живут в море.

День выдался жарким. Дети собрались у корней дерева после того, как подготовили всю воду на день. Это было одно из немногих мест, где можно увидеть море прямо перед собой, находясь при этом в тени. Кроме того, Сонюль разрешила использовать это место в качестве трибуны. Она попросила всех просто сидеть, потому что крутиться под ногами небезопасно и невежливо.

– Получается, на нашей горе теперь две ныряльщицы? Сонюль и Сухо.

– Что, если она отправится в Канвондо после пари? Слышал, там много работающих андроидов, поэтому она, вероятно, переедет, чтобы жить среди своих.

– Если отправится в Канвондо, зачем учить ее плавать?

– Сонюль с дядей все время говорят о том, чтобы что-то найти. Наверное, они оставили что-то в море. Посмотрим, получится ли самим разузнать.

Мнения детей разделились.

Одни верили, что Сухо останется на Ногосане, другие – нет, а третьи переживали, что ее могут забрать жители другой горы. Хотя теми, кто ее нашел, были Сонюль и Чжио, ребята переживали, что Сухо может просто уйти на другую гору вроде Намсана или Тунчжисана.

– Что нам делать? Она, должно быть, уйдет. Но у нее же нет на это разрешения.

– Но все равно было бы хорошо, если бы Сухо осталась здесь.

В этот