Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

кто сейчас смеётся, те, кто бросает насмешки и кривляется, и не воспринимает парня всерьёз, завтра могут стать его смертельными врагами. Те, кто ненавидит его за внимание Соль Хва… За саму только возможность стать учеником старейшины Йонг Мина … Не простят ему всего этого. И именно поэтому… Пока всё ещё было рано ему проявлять себя. Должно было пройти ещё, как минимум, пару недель. Может, месяц. И только тогда он сможет сделать первый шаг наружу. А пока он был по-прежнему – немой. Невидимый. Ничей. И каждое его утро начиналось задолго до рассвета.

Каждый раз Андрей поднимался без звука, не нуждаясь в будильнике или звонке колокола. Внутренние часы, выверенные до предела, будили его за мгновение до того, как первые ученики начинали шевелиться в соседних комнатах. Он вставал, делал свои дела по обслуживанию молодого “хозяина”, быстро и беззвучно умывался в тени заднего дворика алхимического павильона и уже через пару минут стоял перед дверью мастерской старейшины – в точности к установленному времени. Ведь этот старик, несмотря на почтенный возраст, был весьма требователен к дисциплине. Но Андрей не опаздывал ни разу. За ним, в этом отношении, невозможно было найти изъянов. Именно это вызывало у старика, хоть тот и не признавался в этом вслух, своеобразное молчаливое уважение.

С утра – переборка трав и минералов. Особое внимание нужно было обращать на проверку редких корней, которые могли потемнеть, если были заражены. Потом начиналась сортировка пилюль по ступеням и уровням, иногда – помощь в измельчении эссенций, если старик “был в настроении” что-то варить. Подробнейшие записи, которые Андрей вёл в своей памяти, он аккуратно переносил в глиняные дощечки или на пергаменты, под диктовку или указания наставника. И пусть он и не мог говорить, но он прекрасно слышал, быстро схватывал, а его каллиграфия уже давно вызывала у старика одобрительный прищур. После полудня – снова обязанности перед наследником семьи Хваджон.

Мальчик был живым, любознательным, вечно влекомым новыми игрушками и занятиями. Андрей сопровождал его, будто тень – и в павильон боевых искусств, и на занятия по теории культивации. Иногда даже в сад, где учителя учили его взаимодействовать с духами природы. Там он стоял в стороне, незаметный, но всегда рядом, чтобы в случае беды подхватить, заслонить, или молча отвлечь, если мальчишка собирался влезть куда-то, куда не следовало.

После ужина – снова в алхимическую лабораторию. Старик иногда звал его к себе в поздние часы – проверять редкие ингредиенты или упаковывать то, что должно было быть доставлено к покровителям секты. Иногда – позволял остаться, если требовалось подготовить рабочее место к утру.

Андрей знал, у него не было иного времени. Потому между этими обязательствами он незаметно вставлял тренировки – точные, методичные, запоминающие движения, которые он видел на открытых площадках. Когда все уже расходились – он поднимался на террасу за складом, где пол был выложен камнем и был скрыт от большинства взглядов. Там, под лунным светом, он медленно двигался в ритме дыхания, повторяя связки, которые видел у учеников и мастеров. Сначала неумело. Потом – всё лучше. Но самое тяжёлое – сплетни и насмешки.

– Слуга с манией величия…

– Притворяется преданным, чтобы к Соль Хва подобраться ещё ближе…

– Старика задобрил, а теперь строит из себя ученика…

– Подумаешь, шептал что-то без слов. Может, наёмный шпион, маг без языка…

Он всё это слышал. Многое – даже в лицо. Но не реагировал. Он кланялся, делал вид, что не понимает, и продолжал работать.

Вечером, лёжа на тонком матраце в узкой каморке при лаборатории, он перебирал в памяти всё, что выучил за день. Структуру формирования пламени на алхимическом круге или в алхимической печи. Ритм дыхания бойцов секты. Порядок наложения рун, использованный в одной из печатей. Каждая минута его была учётом. Каждое движение – вложением в будущее. И если кто-то и смеялся… То пусть смеётся сейчас. Пока он тренируется. Пока он запоминает. Пока он готовится…

…………

Это было не просто случайностью. Андрей готовил этот момент неделями. Он дожидался, пока утреннее солнце поднимется достаточно высоко, чтобы осветить тренировочный двор на склоне. Там в это время всегда проходили занятия послушников низшего ранга – скучные, однообразные, с дежурными наблюдателями. Никто не мешал. Главное – то, что именно в этот час рядом с площадкой проходил старейшина Йонг Мин, направляясь к оранжереям редких трав. Он почти всегда делал это в одно и то же время, в сопровождении лишь одного слуги или той самой Соль Хва, если она не была занята

Андрей подстроил всё до мелочей. Он заранее подготовил тренировочную стойку, якобы разбирая старый инвентарь, и взял со склада простой тренировочный меч. Обычный, не зачарованный. Но при нём – настоящая магическая печать, сделанная парнем тайком, по образцу одной из низших техник мечников, что отрабатывали в соседнем зале. Он вживил в неё слабый поток собственной духовной энергии, направленный не на урон, а на всплеск духовного напряжения – как глухой удар грома, вложенный в пустую оболочку.

Когда он начал "тренироваться", первые связки были такими же неловкими и неуклюжими, как всегда. Плечи – слишком напряжены, движения – с резкими сбоями. Но он знал, что рядом уже появляются первые послушники, смеющиеся исподтишка. Один даже отпустил колкость – но Андрей, как всегда, не отреагировал. Он ждал.

Старейшина Йонг Мин подошёл к дальнему краю террасы, отвлечённый обсуждением с Соль Хва очередного заказа на алхимические эссенции. И тогда Андрей "споткнулся" – и резко развернул корпус, подняв меч… И выпустил первую технику. Медленно, неправильно, неуклюже – как и положено простому немому слуге, который лишь подглядывал за чужими тренировками. Но всплеск магической энергии от его плетения – пусть и искажённый – оказался настоящим.

Рванулся воздух. Светло-серое пламя искр побежало вдоль тела меча и резко сорвалось вперёд, ударяя в камень в полуметре от ног старейшины. Гулкий треск разнёсся по площадке. Пыль взметнулась столбом. Старик инстинктивно отшатнулся в сторону. Впервые за десятилетия, это произошло в полной растерянности.

Он резко обернулся, его обычно равнодушные глаза расширились, брови задёрнулись вверх, а взгляд метнулся от выбитого в плите обугленного углубления к деревянному мечу, который всё ещё сжимал в руках немой слуга. Удар был не силён… Но… Он был настоящим. Это была настоящая техника. Пусть и корявая. Пусть отрывочная и не полноценная. Но…

– Как?!

Он не произнёс этого вслух. Но губы дрогнули. Соль Хва, стоявшая чуть в стороне, тоже застыла сначала в недоумении. Её красивые глаза, сначала резко расширились,