"Зарубежная фантастика -2024-11. Книги 1-19 - Дэвид Фридман Джерролд

Сорик смотрит сначала на своего друга, а потом на меня, и на его лице застывает выражение непроглядной тоски.

– Я сожалею насчет Талона, – шепчет он. – Я не мог остановить их, не выдав себя.

В голове и сердце рождаются картинки того, как Сорик стоит поодаль, пока Фарон пытает Талона в погребе. Я пристально смотрю на высокого светловолосого ламию и пытаюсь понять, можно ли доверять тому, что он говорит. Какая разница, выдал бы он себя или нет? Моя мать мертва. Вон, скорее всего, тоже. Кого еще ему защищать? Отгоняю внезапно возникшие сомнения и подозрения. Подумаю над этим позже, а прямо сейчас Сорику и его приятелю надо уходить. Медленно и понимающе киваю, надеясь на то, что этот жест удовлетворит его.

– Я вернусь, – говорит он. – Когда я придумаю, как обеспечить тебе безопасность, я приду сам или пошлю за тобой. Кое-что уже запущено, но мне понадобится больше времени.

– Сорик, пора! – настаивает голубоглазый ламия.

Сквозь его приказ пробивается вой волков, и Сорик натягивает на себя футболку. Он смотрит на меня так, будто хочет сказать что-то еще, но в итоге отворачивается и, пробегая сквозь барьер, исчезает в тени ночи. Магия барьера рассыпается вдребезги, и мерцающий свет потихоньку поглощается тьмой.

Я прячу оружие. Я совершенно не понимаю, как относиться к тому, что только что произошло, и тем более не понимаю, что значат откровения Сорика. Стражи способны передавать магию не только другим Стражам и кастерам?

Твою мать!

Поэтому Стражи залегли на дно и больше не объявлялись? Значит, дело не только в том, что их могли убить? Их заставляли образовывать связь с теми, кто был достаточно силен, и передавать им свою магию? Можно ли заставить Стража пометить человека и передать ему свою магию?

Черт! Мне очень нужно прочитать информацию, записанную на планшете, который оставили мне Чтецы!

Первым из волков меня находит Торрез. Он выскакивает на поляну и припадает носом к земле. Потом обнюхивает меня со всех сторон и, низко прорычав, начинает скулить. Его огромное волчье тело прижимается ко мне, но я слишком ошеломлена тем, что только что случилось, чтобы прореагировать. Альфа Силас пробирается сквозь деревья и останавливается рядом с Торрезом. У него угольно-черное обличье, а глаза светятся желтым. За ним выходят еще несколько волков, потихоньку окружая меня. Остальных членов стаи не видно.

Торрез и Силас обращаются в свою человеческую форму, и я виню себя за то, что не отвела взгляд.

– С тобой все хорошо? – спрашивает Торрез.

– Где он?

Вопрос Силаса звучит сразу после вопроса Торреза, и я не понимаю, кому отвечать первым. Зарываюсь пальцами в волосы, не зная, что мне говорить и делать. Кружащий вокруг нас волк тявкает, и двое других отделяются от группы, устремляясь в ту сторону, куда убежали Сорик и его друг.

Торрез накрывает ладонями мои плечи и подается вперед. Но я думаю о волках, которые сейчас преследуют Избранного моей матери. Сорик, кто он мне? Еще один отец? Дядя? В голове проносится лицо Лахлана, и я мгновенно обрываю поток ненужных мыслей. Переключаю внимание на гладкое смуглое лицо и темно-карие глаза передо мной.

– Он ушел. Все в порядке. Я в порядке.

Пробую вырваться из цепкой хватки Торреза, но он не выпускает меня. Внезапно он спрашивает у Альфы:

– Они работали сообща? Один отвлекает, другой подбирается к ней?

Силас смотрит на меня, обдумывая вопрос Торреза.

– Что эти пиявки сказали тебе, Винна? Почему ты выглядишь такой… – Ноздри Силаса раздуваются, и он глубоко втягивает воздух, прежде чем продолжить: – Такой взволнованной?

Перехватываю его взгляд и пытаюсь решить, что мне ответить. Оборотни чуют ложь, поэтому нет смысла пытаться придумать отговорки. Я выбираю ответить расплывчато.

– Вам не о чем беспокоиться. Это не имеет отношения ни к вам, ни к вашей стае.

Силас прищуривается, выслушав мое невнятное объяснение. Потом складывает свои большие руки на груди. Красноречивость этой позы соответствует моему объяснению.

– Впервые за всю историю стаи на нашу территорию проникли пиявки. Как по мне, это имеет ко мне и моей стае самое непосредственное отношение. Подобное невозможно, и это уже повод для беспокойства. Тут нет пепла и даже не пахнет им, а значит, у них была достаточно веская причина, раз они убедили тебя оставить их в живых. Что ж, спрошу еще раз: чего они хотели?

В голосе Силаса слышится холод. Я чувствую угрозу и понимаю, что мне не удастся выйти из этой ситуации невредимой, если я не придумаю, что сказать. Меня окружают семь волков, включая Силаса и Торреза. Пробую вообразить, каково это – сражаться сразу с семью версиями Торреза одновременно. Какая-то часть меня кипит от предвкушения – попытаться победить их всех. Но смогу ли я это сделать, никого не убив? Как бы мне ни нравилась идея выпутаться из этой ситуации с боем, я не хочу никого убивать, а тем более умирать самой.

– Черт подери, кажется, ее твоя угроза только взбудоражила, – со стоном говорит Торрез, и его зрачки расширяются, когда он втягивает мой запах.

Он как будто сам с собой мысленно о чем-то спорит. Вокруг раздаются нетерпеливые поскуливания, и в глазах Силаса появляется веселый блеск.

– Определенно, единственная в своем роде, – тихо бурчит он. Так тихо, что если бы мои руны, улучшающие слух, не были активированы, я бы точно пропустила это мимо ушей.

Силас рассматривает меня, и я решаю сделать единственное, что удовлетворит его интерес и позволит мне убраться отсюда как можно быстрее: говорю ему правду.

– Он пришел, чтобы предупредить меня. У меня особая история с его гнездом. Он знал моих родителей и чувствовал себя обязанным им, поэтому пришел сказать, что мне здесь небезопасно.

Торрез и Силас втягивают в себя запах моего признания.

– И что ты ответила? – спрашивает Силас, сдерживая улыбку, что торопится расползтись по его лицу.

Почему он вдруг так внезапно развеселился?

– Я сказала: пускай угроза приходит. Разберусь с ней по факту.

Силас одобрительно кивает, и Торрез едва заметно ослабляет хватку на моих плечах. Я протягиваю руку и щиплю его за сосок, надеясь, что после этого он наконец отпустит меня. Ведь это больно и неприятно, да? Но мое действие производит совсем другой эффект. Похоже, ему это нравится, и мое предположение подтверждает мощная эрекция. Торрез притягивает меня к себе, прячет лицо в ложбинке у меня на шее и глубоко