Внутренние. Дневник из другого мира - Екатерина Дмитриевна Тренина

Кат стало стыдно. И правда, она же психолог. Кат забила на время на профессионализм и в те редкие часы отдыха, которые у нее были, занялась своим психологическим здоровьем. У нее был психолог онлайн, и она самостоятельно делала упражнения по сливу злости.

Это давало ей моменты просветления. В один из них она выдала неплохую тему в разговоре с мужем:

– Когда мы с тобой заодно, каждый из нас сильнее, чем был до нашей встречи. Но в ссоре каждый из нас слабее, чем был до нашей встречи.

– А когда мы будем такими, как до нашей встречи?

– Наверное, никогда.

В тот период ей очень сложно было понять, что же не так. Васс хороший человек: умный, работящий, женился, завел детей, любит их и ее, семью содержит, не пьет, не бьет, не ездит на рыбалку с друзьями и в баню не ходит. Он превратился в отличного хирурга. Стал успешным. Завидный муж, красив, ухожен, подтянут. На него молилось множество людей: его пациенты, их родня, коллеги и куча молодых стажерок. Процент девушек в его группе стажеров почему-то преобладал.

Кат и сама понимала, что дело Васса важно. Если он не выйдет на срочную операцию, то может погибнуть человек. Васс важен, ценен для этого мира. Если сравнивать его деятельность дома и на работе, то ценнее для всего человечества его присутствие на работе, а не дома. Эти мысли путали ее. За ними тонули ее личные желания, потребности детей в отце, жены в муже. Не столь заметно для разума, но не для чувств. Росло ощущение ненужности и оставленности.

Дети еще немного подросли. Старший сын пошел в школу. И Кат поняла, что начальная школа для матерей – опять нехилая нагрузка. Легче не стало. Просто в очередной раз изменился характер забот. Одни домашние задания чего стоят. Вернулись бесконечные болезни, приносимые из самого скученного места среди детей. А еще начальная школа – это про отвести ребенка в нее рано утром и забрать его в обед. Следовательно, день все равно тебе не принадлежит. Все другие дела надо успевать либо в промежутке между 8:30 и 12:00, либо назначать их на вторую половину дня. А младший ребенок, еще дошкольник, оставшийся один без брата, сильнее прилипал к матери.

В этот период у Васса заболел отец. И, несмотря на все протесты Кат и наличие живой матери Васса, Внутренней Васса, самого Васса, – отца бросили на Кат.

Для социума Васс опять был героем: забрал к себе стареющего больного отца. А Кат зашивалась, да еще почему-то оставалась якобы с поблажкой не работать, а сидеть дома. С одной стороны, дед немножко приглядывал за детьми и отвлекал их на себя, но с другой – готовки, уборки, стирки и плотности населения в доме стало больше. Просто побыть в тишине час или встретиться с подругой – было большим подарком и праздником для Кат.

Однажды после такой встречи с подругой из центра, где она работала, Кат пришла домой очень грустная. И между делом сказала Вассу, что психология сильно изменилась, появилось множество новых ответвлений, а она уже даже не знает названия современных методик.

– Читать что-то надо было. Я все время читаю зарубежную литературу по хирургии.

И Кат впервые задумалась о возможности ее личного счастья в этой семье. Муж по-прежнему был будто из другого мира. И совсем не представлял, в каком мире живет она. Он даже не пытался узнать, кто она, о чем она мечтает.

Когда во время приступа усталости и злости она сказала Вассу, что иногда не рада своему материнству и замужеству, Васс серьезно задумался над ее вменяемостью.

– Это твое предназначение – дети, семья! Как можно устать от своих детей? Ты что, их не любишь?! Да от вас, женщин, только и надо, что родить, – и все. Это от мужчины социум постоянно что-то требует.

Кат понимала, о чем он говорит, и так же осознавала, что он не отдает себе отчета, о чем говорит она.

Догадываясь, что это плохая идея, она все же сказала, что карьера для нее тоже важна и она бы хотела что-то делать в этом мире, а не только быть матерью и женой.

– Вот дурная. Я подарил тебе самое ценное на земле!

– Что?

– Я подарил тебе возможность заниматься тем, чем ты хочешь, не думая о том, как прокормить себя. Ты свободна, а я нет.

И во второй раз в жизни Кат поняла, что и она, и ее партнер чувствуют одно и то же. Ей тоже казалось, что она подарила Вассу самое ценное на земле ощущение, что день принадлежит ему. Он мог встать и не думать о ней, быте, детях, а просто спланировать свои дела и уехать по ним. Он мог строить карьеру – ту, какую хочет, так, как хочет, и тогда, когда хочет. Кат была уверена, что он управляет своей жизнью.

И поняв, что, наверное, она так же не видит полностью его жизнь, как и ее муж ничего не знает про ее существование, она замолчала, взяв время на анализ.

Действительно, приносить ежемесячно достаточное количество денег на четверых – вот что ограничивало мужа. Это была его несвобода. С этим осознанием она подошла к Вассу, чтобы обнять его и поделиться своими мыслями и открытиями. О том, что они оба словно в рабстве. Но их вклад так ценен для семьи, и это так объединяет их. Ей хотелось рассказать, что раньше она чувствовала себя больше жертвой этого положения, а сейчас видит себя ценной. Жертвенность стала служением, и это совсем другой коленкор. Она успела рассказать часть про Васса. Вторую половину про себя не успела – Васса вызвали на работу. Когда она попыталась продолжить эту тему после его возвращения, он отмахнулся со словами:

– Да что тут полы помыть – минут тридцать, и еду приготовить – час.

Кат понимала, что работы намного больше, но почему-то вся она вылетела у нее из головы. Действительно, как можно собрать и описать тот миллион мелочей, что делается ежедневно для того, чтобы дом и дети оставались в порядке?

Помимо детей, у Кат и Васса была еще одна мечта. Они оба хотели построить домик у леса. И вместе шли к этому год за годом. Сначала купили землю. Долго ездили, смотрели участки. Нашли у леса последний – на улице в деревне, недалеко от столицы. Кат получила небольшое