Миссия на Минерву - Джеймс Патрик Хоган

вылетели рано утром следующего дня, чтобы отправиться на орбиту с пускового терминала UNSA в Вирджинии. По воле судьбы рейс оказался тем же, который туристическое агентство забронировало для Милдред, которая также летела из округа Колумбия. «Какой замечательный сюрприз, Кристиан!» — заявила она, когда поднялась на борт, увешанная сумками и кошельками, и обнаружила их там. «Ты что-то мне утаивал. Ты все это спланировал заранее!»

«Что я могу вам сказать?» — ответил Данчеккер. Это был такой же хороший способ сказать что-то, не говоря ничего.

Межзвездная транспортировка туриен работала на той же основе, что и их коммуникации, которая включала вращение искусственно созданных заряженных черных дыр до скоростей, которые вытягивали их в тороиды. Сингулярность деформировалась, чтобы стать отверстием через центр, к которому можно было приблизиться аксиально без катастрофических приливных эффектов и которое давало доступ к гиперреальности, известной как h-пространство, которое соединяло вселенную (или, более строго сейчас, «нашу» вселенную из бесчисленных вселенных, составляющих Мультивселенную) путями, которые обходили ограничения обычного пространства-времени. Разница, однако, заключалась в том, что в то время как связь могла осуществляться через микроскопические порты, расположенные удобно близко к Земле на спутниках или, за счет тяжелой структурной инженерии, на поверхности, транспортировка требовала портов, достаточно больших, чтобы вместить то, что транспортировалось. Проектирование таких портов там и тогда, где и когда они были нужны, было одной из задач, которые VISAR выполнял в рамках своей функции генерального менеджера инфраструктуры, на которой покоилась цивилизация туриен. Энергия для создания тороидов также направлялась через h-пространство, производясь за счет потребления материи из ядер выгоревших звезд в колоссальных генерирующих системах, построенных в старых частях местной галактики. Проецирование транспортных портов в планетные системы вызвало бы гравитационные возмущения, достаточные для создания хаоса в часах и календарях. Поэтому стандартной практикой было проецировать их достаточно далеко наружу, чтобы такие эффекты были пренебрежимо малы. Следовательно, для того, чтобы добраться до них, требовались суда. Межзвездные корабли Туриена использовали обычные гравитационные двигатели — по сути, принцип, на котором был построен Шапиерон — для перемещения к порту входа и от порта выхода к конечному пункту назначения. Это означало, что типичное путешествие из точки в точку между звездными системами занимало бы порядка нескольких дней.

Корабль Туриена, который доставил Ханта и предыдущую группу на Джевлен, был огромным — больше по своей природе миниатюрный искусственный мир, который Туриены использовали для длительного пребывания в отдаленных частях Галактики, и в котором некоторые предпочитали жить постоянно. Иштар, напротив, больше соответствовал тому, что большинство землян считали бы размерами «корабля». Он становился больше на переднем дисплее внутри кабины, когда шаттл из Вирджинии приближался: яркий желто-золотистый по цвету, гладкий и обтекаемый, расширяющийся в две скрещенные, изогнутые дельтовидные формы в хвосте, спроектированный, как и большинство кораблей Туриена, для спуска через планетарные атмосферы без волокиты промежуточных перелетов на орбите. На Земле, однако, несколько запланированных наземных баз с объектами для их обслуживания все еще находились в стадии строительства. Тем временем не было необходимости в таких неуклюжих мерах, как оснащение судов Туриена и Терры совместимым стыковочным оборудованием. Ishtar просто спроецировал силовую оболочку со стороны стыковочного порта, чтобы замкнуть зону между собой и шаттлом, и наполнил ее воздухом. Пассажиры перемещались через промежуточное пространство, открытое пустоте и звездам, аналогичным образом, на невидимом конвейере — несколько нервирующем для новичков, но быстром и легком. С более крупными кораблями Thurien все было еще проще: они содержали внутренние стыковочные отсеки, которые открывались, чтобы принять весь поверхностный шаттл, способный вместить дюжину или больше за раз.

Небольшой комитет по приему туринцев ждал, чтобы поприветствовать прибывших внутри порта входа. Первой формальностью было выдать каждому землянину диск телесного цвета размером с десятицентовую монету, который крепился за ухом и подключался к нервной системе, чтобы обеспечить аудиовизуальную связь с VISAR, который затем мог выступать в качестве переводчика. Устройства были известны как «avcos» — аудиовизуальный соединитель — и могли использоваться на Земле, где существовало оборудование, способное связываться с орбитальными ретрансляторами туринцев h-space. Это было верно в Годдарде, и у Ханта все еще было одно из устройств в ящике стола с его последней поездки. Но по небольшой причине, кроме привычки, он предпочитал придерживаться обычного старомодного seefone, когда был дома. Несколько человек там носили свои диски туринцев avco нарочито как символ статуса, устраивая шоу, снимая, прикрепляя и делая вид, что чистят их.

«С возвращением, Вик», — произнес знакомый голос VISAR, казалось бы, в его ухе, но на самом деле активировавшийся внутри его головы. «Я вижу, что ты снова становишься беспокойным». Диск также проецировал изображения в поле зрения, когда это требовалось. Это не был полный тотально-нейронный опыт Туриена, но он обеспечивал универсальную голосовую связь в любом месте, с дополнительными визуальными эффектами, которые могли генерироваться из оптических нейронов отправителей, эффективно использующих свои глаза как телевизионные камеры. Как только это приживется, это будет концом для телефонного бизнеса Террана, предположил Хант.

«Привет, VISAR. Да, мы снова на твоей территории». Хант повернулся к ожидающим туриенцам. «И кто тут у нас?»

Депутацию возглавлял первый офицер «Иштара» Брессин Нилек, который пришел выразить признательность от имени командира корабля. Казалось, Калазар лично отправил записку, чтобы убедиться, что о группе Ханта хорошо позаботятся. Мадам Ксиен Чиен была на борту и присоединится к ним после того, как они обустроятся. Как это было обычной практикой туриен для судов, отправляемых на Землю, часть корабля была адаптирована под вкусы и пропорции терранцев — средний рост ганимийца составлял около восьми футов. Отведя их туда, туриенцы позже зашли в гостиную.

«Кто это мне звонит?» — спросила Милдред, оглядываясь по сторонам после экспериментов с диском. «Вы водитель?»

«В каком-то смысле, я полагаю, можно так сказать», — ответила ВИСАР, подключаясь к общению, поскольку она задала общий вопрос.

«Можете рассказать мне о Линкс? С ней все в порядке? Она пришла в своем чемодане с багажом».

«Кто такой Линкс?» — мысленно спросил Хант.

«Ее кошка», — ответил ВИСАР. Затем, более публичным голосом: «Лучше не бывает. Стюард проводит ее в вашу каюту».

«А, великолепно. Я не могла оставить ее в Вашингтоне. Я знаю, что там никто не стал бы ее правильно кормить. Она очень нервная и чувствительна к диете, вы знаете».

«Боже, помоги нам всем», — услышал Хант пробормотание Данчеккера, отворачиваясь.

Как и в своих родных городах, турийцы также использовали свою гравитационную технологию для формирования среды внутри своих космических кораблей. Поскольку «верх» и «низ» могли быть определены локально и постепенно