Александр. Том 3 - Олеся Шеллина

могут быть временным явлением. Не хотелось бы снова попасть в буран, чтобы пришлось возвращаться. — Ответил я задумчиво, глядя в чашку с чаем. — Плесни мне горячего, — наконец, я протянул чашку Зимину и взял бублик. — Как-то не вериться, что герцог Энгиенский настолько идиот, а Наполеон так глуп, что не предвидит последствий увлечения этой певичкой.

— Почему вы думаете, что эта история — неправда? — Раевский спросил за всех. А Чернышёв даже жевать перестал, навострив уши.

— Ну, почему же, неправда? Правда, — я усмехнулся. — Всё, кроме мадемуазель Жорж. Принц Конде герцог Энгиенский может стать королём возрождённой династии, всё-таки он Бурбон и не самый последний из этого семейства. Хочет ли он этого, я не знаю. Хочет ли от него избавиться Наполеон — конечно. Странно, почему герцогу раньше несчастный случай не организовали.

— Несчастный случай? — Киселёв уставился на меня во все глаза. Хорошо ещё мои адъютанты и офицеры охраны промолчали, пряча глаза. Ну, конечно, в памяти ещё жив несчастный случай, произошедший с Павлом Петровичем. Моя рука дрогнула и потянулась к карману. На этот раз я не стал её одёргивать и, нащупав табакерку, принялся её поглаживать.

— Что может быть несчастнее смерти? — довольно резко спросил я у мальчишки. — Другое дело, если Наполеон хочет придать этому делу публичность. Даже интересно стало, что он предпримет в итоге.

— И вы не попытаетесь спасти герцога Энгиенского? — на этот раз вопрос задал Чернышёв.

— Конечно, нет, — я даже поморщился. — Я его даже не знаю. Но это доказывает серьёзность намерений Наполеона на императорский титул. Раньше его Бурбоны не слишком смущали. Даже если ему приходилось делить с одним из них мадемуазель Жорж. Меня беспокоит Баденский герцог. Кто-нибудь из вас может мне сказать, почему он меня беспокоит?

— Нет, ваше величество, — снова за всех ответил Раевский.

— Вот что, я передумал. Я, пожалуй, помогу несчастному Луи. Краснов, после возвращения ты поедешь в Баден, чтобы предупредить герцога Энгиенского об опасности. Это будет особенно актуально, если Луиза де Тарант всё-таки не доедет до мужа и не сделает этого лично. Заодно осмотришься. Что-то в этом Баденском герцогстве происходит, и мне нужно знать, что именно.

— Слушаюсь, ваше величество. — Краснов склонил голову. — Но, может быть, поручить это дело Александру Семёновичу? Его головорезы быстрее меня поймут, что может вас беспокоить в поведении Карла-Фридриха Баденского.

— Саша, если тебя это волнует, то сделай крюк, загляни в Петропавловскую крепость и выпроси у Макарова одного из его молодцов. — Наконец, я принял окончательное решение. — Я приготовлю письмо. Отвезёшь его Александру Семёновичу и вместе подумаете, как лучше выполнить моё поручение.

— Слушаюсь, ваше величество, — на этот раз Краснов говорил более уверенно. Надо же, и ни одного слова против. Зря Макаров на наших дворян наговаривал. Они вполне могут отбросить в сторону принципы. Если сильно захотят, конечно.

Я перевёл взгляд на Зимина. Тот посмотрел на часы и повернулся к окну. Солнце светило ярко и вроде бы не собиралось прятаться за тучи.

— Выезжаем, — скомандовал я, и Зимин с Бобровым с облегчением выбрались из-за стола, чтобы приготовиться к отъезду.

Ну что же, нельзя сказать, что эта остановка была совсем уж лишней. И теперь нужно было думать, как вести себя с Наполеоном. Чёрт, а я дурак думал, что у меня ещё пара лет в запасе есть. И ведь сам того не ведая, ускорил процесс. Осторожнее надо быть, Саша. Лучше просчитывай последствия каждого своего шага! Ну а сейчас, поезжай и осмотри сахарный завод. Дешёвый и доступный сахар — это тоже очень важно.

Глава 5

— Как вам вечер, Леонид Иванович? — Крюков покосился на молодого человека, подошедшего к нему. Высокий, темноволосый… Они были чем-то внешне похожи друг на друга, но Лёнька мог с уверенностью сказать, что не знает, кто это.

— Нас представляли друг другу? — спросил Лёнька осторожно. Здесь, среди высшего общества только скажи слово какое не то, мигом на дуэль вызовут, несмотря на все запреты.

— Ах да, разрешите представиться. Илья Скворцов, второй секретарь его величество Александра Павловича. — И молодой человек слегка поклонился. Судя по улыбке, застывшей на его лице, он прекрасно знал, кто такой Лёнька, и Крюкову не нужно было, в свою очередь, представляться. — Так как вам вечер?

— Довольно скучно, — совершенно честно ответил Лёнька. — Сейчас никто не знает, как лучше себя вести, и осторожничают. И это неудивительно. Ни один вечер не проходит без участия приближённых его величества.

— Вы думаете, кто-то из нас донесёт его величеству о неподобающем поведении кого-то из гостей? — Илья улыбнулся и обвёл внимательным взглядом зал.

— Так все думают. — Ответил Лёнька. — С другой стороны, как можно никого из приближённых его величества не пригласить? Вдруг затаят обиду, а то и вовсе Макарову Александру Семёновичу шепнут, что-нибудь опасное. Здесь ведь любого можно заподозрить в участии в заговоре.

— И любую, — задумчиво добавил Скворцов.

— И любую, вы правы. Кроме меня, — и Лёнька криво ухмыльнулся.

— И чем же вы отличаетесь от других, Леонид Иванович? — Илья посмотрел на него с улыбкой.

— Вы знаете, кто я, господин Скворцов. Не можете не знать, — ответил Крюков резко. — А вот вас вполне можно записать в заговорщики.

— Нет, — Илья покачал головой и широко улыбнулся. — Трудно в таком заподозрить бывшего ночного лакея, который всем, что сейчас имеет, обязан его величеству.

— Вот как, — Крюков удивлённо посмотрел на него. — И как же вам так повезло?

— Я всего лишь менял свечи той ночью, когда государя Павла Петровича удар хватил. И его величество Александр Павлович меня заметил. Ну а потом так уж получилось, что утром его некому было брить, и его величество вспомнил почему-то обо мне. — Илья продолжал смотреть на гостей, уже распавшихся на группы и о чём-то негромко разговаривавших.

— Интересная история, — протянул Лёнька.

— На самом деле, нет, — покачал головой Скворцов. — Так часто бывает, что при государе возвышаются слуги, сумевшие в тяжёлую минуту хорошо выбрить его величество, или коня подвести, или ещё что-то такое вроде бы мелкое, но такое необходимое сделать. Да что далеко ходить, когда граф Кутайсов Иван Павлович всего лишь