Архимаг с Терры - Сергей Александрович Плотников

— Я так и думал! Мастер Равновесия идиот! — Амон Бореат обвел нас торжествующим взглядом. — Один вечер наблюдений — и все ясно! Здесь ведь нет рабов, так? Вы не ведете себя как рабы, ваш архимаг не ведет себя, как хозяин! Вы все — свободные маги! Просто долгое время пробыли под Проклятьем, и оно исковеркало ваши сердечные потоки! Кроме вашего архимага и его сердечной спутницы, верно? — он поглядел на меня. — Или… Или архимаг все-таки вы? — он снова перевел взгляд на Аркадия. — А они отказались с вами разговаривать!

— Нет, архимаг у нас Кирилл, — улыбнулся наш бывший архистратиг. — Тут все верно. Я как маг слабее. Хорош в одном, в двух, он хорош во многом.

Неожиданная оценка, пожалуй, но, в целом, верная. Мне в свое время как магу пришлось хвататься за кучу «горячих» тем, тогда как Аркадий ограничился боевкой и медициной: больше ни на что ему времени не оставалось.

Ну и тему нашей «рокировки» он, похоже, решил перед чужаком не поднимать. Вводить Мастера Пустоты в тонкости наших рабочих и личных отношений слишком долго, да и лишнее это, а без такого пояснения его шаг по передаче мне командования выглядит, мягко говоря, странно!

— И я тоже был под Проклятьем, — пошел я ва-банк. — Просто недолго. Поэтому по мне не видно. Мы тут почти все из бывших узников Проклятья. А вы — один из его создателей?

— Его архитектор, — кивнул Мастер Пустоты. — Не слишком охотный, должен сказать, но тогда оно показалось мне единственным выходом… С тех пор я многое переосмыслил.

— Еще один создатель — Фалей Рузон? — предположил я.

— Да, он.

— Были и другие?

— Были, безусловно. Сейчас осталось только четверо: мы с ним, Роксана и Дамиан… Дамиан Светозарный, Мастер Плетельщик, я имею в виду.

— Вы — создатель Проклятья?

Эти слова прозвучали от двери. Ксантиппа и Лалия. Я давно чувствовал, что моя жена приближается, и ожидал, что она приведет нашего старшего инженера. Ну вот они и показались. Даже странно, что так долго. Вероятно, Лалию приложило сильнее, чем Аркадия.

А, хотя нет, не странно. Обернувшись к девушкам, я увидел, что они обе надели полетные комбинезоны и расчесались. Видно, еще и зубы почистили. Мы-то тут все стояли взъерошенные-неумытые.

— Я хочу учиться у вас! — воскликнула Ксантиппа с порога. И мне не нужна была сердечная связь, чтобы увидеть метафорические звездочки у нее в глазах.

— Я хочу поблагодарить вас! — почти одновременно произнесла Лалия.

После чего низко, по старинному фалийскому обычаю, поклонилась. Чем-то напоминает старорусские земные поклоны, только фалийцы обнимают лодыжки и стараются коснуться лбом коленей, словно физзарядку делают.

— За что? — с удивлением проговорил Амон Бореат.

— За спасение моего разума, — ответила Лалия, выпрямившись. — За рождение такой страны, как Орден Хранителей Человечества. За нашу техногенную цивилизацию со всеми ее чудесами. За восемьсот лет истории без магии, которые позволили нам выжить.

Произнесла она эту фразу очень гладко: явно составила и отрепетировала заранее.

Кстати, да. Это частый предмет дискуссии на Орденских кухнях. Если бы древние маги не подавили бы своим Проклятьем возможность развития магии, получилось бы на Терре построить современное общество? Которое, при всех его недостатках, все же гораздо комфортнее для жизни людей, чем то, что существовало прежде! Мне всегда казалось, что да — социальный прогресс, мол, неизбежен. Теперь я склонен согласиться с Лалией: хрен бы что вышло. Устроили бы такой же магический олигархат, что и здесь!

— Даже не ожидал… — пробормотал Мастер Пустоты. — Честно говоря, это не то мое деяние, которым я особенно горжусь…

И тут он неожиданно широко улыбнулся.

— Конечно, я буду вас учить! — искренним тоном сказал он. — Еще как буду!

* * *

p.s. Амон Бореат, Мастер Пустоты, призывает ставить лайки из свернутого пространства, чтобы их становилось больше!

Глава 5

Сады Мастера Растений

Середина Цветка Равновесия четко делилась на несколько сегментов: тут вам и город, и порт, и виллы, как я сейчас понимал, Малых Мастеров, а также некоторых других уважаемых людей из числа старейшин магических родов, постоянно живущих на Цветке. (Тут нюансы от нас пока ускользали: то ли у них тут имелось что-то вроде «дачи», куда они время от времени наведывались, то ли почтенные аксакалы проживали на Цветке вроде как на пенсии, вдали от своих планет, то ли речь шла все-таки о тех родах, которые не стали колонизировать отдельные планеты, а поселились на Цветке постоянно. Или бывало по-всякому). Владения Мастера Растений занимали особое место.

Во-первых, им была отведена весьма солидная территория — не то что больше, чем у других Малых Мастеров, но даже больше, чем у многих Больших! Во-вторых, местами подотчетные ему сады и пашни вклинивались в условно «общественные пространства», вроде того пшеничного сада, который встретил нас на выходе из порта. Все это говорило о той довольно значительной роли, которую играет на Цветке Диомед Танакос, Мастер Растений.

Однако само поместье Танакоса, куда я отправился исполнять нашу часть сделки, видом своим не впечатляло. Обычная каменная стена — то ли сложенная просто руками, то ли сделавший ее мастер магии земли зачем-то косил под простую кладку — обычные железные ворота. Кстати, сплошные, никаких затейливых витых решеточек, на которые я насмотрелся у Мастера Равновесия.

Внутри, за воротами, все то же оказалось так же предельно просто: прямые дорожки (уже точно сделанные чисто магией земли, потому что обычным ручным трудом не добиться такой гладкой зеркальности камня), высаженные как по линеечке кусты и деревья, абсолютно утилитарного вида прямоугольные строения под простыми плоскими крышами — ведь ни дождя, ни снега здесь станции не бывает! Впервые, кстати, тут такое вижу, остальные дома явно возводились в рамках ностальгии по прошлому, примерно той же формы. А тут прямо промышленным веком повеяло. Большой квадратный водный резервуар, в котором плавали утки (или птицы, очень похожие на уток), тоже напомнил мне обычное коллективное крестьянское или крупное фермерское хозяйство, типичное для Ордена.

Но вид Мастера Растений, встретив нас у ворот, немедленно разбил иллюзию, что мы явились в какой-нибудь питомник или