Холпек. Том II: Спуск к ядру - Максим Балашов

— Сегодня отдыхай. А завтра… — Он сделал паузу, драматически щёлкнув когтями, — познакомишься со скульптором личностей. Я лично прослежу, чтобы он не снял с тебя лишнего.

Гироха медленно подошёл к массивной каменной створке, его трость оставляла на полу едва заметные царапины. Он приложил к поверхности ладонь, и на мгновение его когти засветились тусклым багровым светом. Раздалось два металлических щелчка — чётких, как удары кинжала о щит, — и дверь бесшумно отъехала в сторону, выпуская старика в тёмный коридор.

Крас быстро моргнул, переключая зрение в энергетический спектр. Его глаза тут же наполнились мерцающими потоками, и мир преобразился: стены покрылись паутиной синих прожилок, а там, где секунду назад была гладкая поверхность, теперь явственно виднелся сложный узор из рун, пульсирующих, как жилы. Сам замок представлял собой миниатюрный вихрь энергии, тщательно скрытый от обычного взгляда.

Герой невольно присвистнул: механизм был настолько искусно замаскирован, что даже в энергоспектре его едва можно было разглядеть. Лишь тончайшая дрожь в воздухе выдавала местонахождение активатора.

Поняв эту особенность, Крас медленно повертел головой, его зрачки сузились в энергетическом спектре, ловя малейшие всполохи силы. И тогда картина прояснилась: вся кухонная поверхность была испещрена тончайшими энергетическими каналами, переплетавшимися в причудливый узор, напоминающий морозные отметины на стекле.

С осторожностью, словно боясь нарушить хрупкое равновесие, он поднёс ладонь к месту, где сходились основные нити. Кожа на тыльной стороне руки защекотала, будто кто-то водил по ней пёрышком. Лёгкий толчок внутренней энергии — и по выбранному каналу рванул яркий ручеёк, искрящийся, как молния в миниатюре.

Когда импульс достиг стены, камни вдруг зашевелились: из гладкой поверхности бесшумно выдвинулся ящик, его грани мерцали остаточным свечением.

Заглянув в него, Крас замер на мгновение, его глаза расширились от удивления, когда в ящике перед ним открылось неожиданное богатство — аккуратно уложенные стейки, покрытые лёгкой изморозью. Он машинально провёл пальцем по поверхности мяса, ощущая приятный холодок, как от зимнего утра.

С азартом первооткрывателя он продолжил эксперименты. Его пальцы, ещё минуту назад неуверенные, теперь ловко скользили по невидимым узорам энергии. С каждым новым прикосновением из стен появлялись скрытые отсеки:

Один ящик, выдвигаясь, обнажил ряды стеклянных колб с пряностями — их аромат тут же заполнил помещение, смешав запах корицы, перца и чего-то неизвестного, но дразняще-аппетитного.

Другой, с лёгким шипением, показал набор бутылок с жидкостями всех цветов радуги, от янтарного до глубокого фиолетового.

Третий скрывал странные инструменты, напоминающие столовые, но сделанные из какого-то полупрозрачного материала.

Самым удивительным оказалась плита — она возникла буквально из ниоткуда, когда Крас провёл рукой над определённым участком стены. Её поверхность, матово-чёрная, мгновенно засветилась изнутри, словно раскалённые угли.

Он стоял, ошеломлённый, ощущая, как в голове складывается новая картина мира. Эти «пещерные жители» создали технологии, не уступающие земным, но построенные на совершенно иных принципах. Вместо проводов — энергетические каналы, вместо электричества — внутренняя сила, вместо кнопок — тончайшее управление потоками.

Крас медленно провёл взглядом по противоположной стене, и его зрение в энергоспектре выхватывало едва заметное мерцание — ещё один узел силы, аккуратно вплетённый в каменную поверхность. Он подошёл ближе, ощущая лёгкое покалывание в кончиках пальцев, когда те приблизились к невидимому механизму.

Прикосновение ладони к холодному камню вызвало странную вибрацию — будто кто-то провёл смычком по натянутой струне где-то в глубине стены. Мгновение спустя каменная кладка пришла в движение: бесшумно, без скрежета или стука, из стены выдвинулся массивный стеллаж, его полки были плотно уставлены томами в переплётах из странной кожи.

Книги выглядели древними — их корешки потрескались от времени, а страницы пожелтели, но энергия, пульсирующая в них, говорила, что они сохранили своё содержимое в идеальном состоянии.

«А вот и развлечение подъехало, а я думал, буду в потолок плевать весь день, так посмотрим, что тут у них есть».

Взяв первую попавшуюся книгу в руки, Сергей понял, что ни черта не понимает даже того, что было написано на обложке. Крас язвительно усмехнулся, если пальцы постукивали по корешку книги, словно проверяя её на прочность. Его глаза, ещё минуту назад горящие любопытством, тут же потухли, когда он осознал, что перед ним сплошные закорючки, напоминающие следы испуганного паука в чернильной луже.

— Вот тебе и развлечение… — пробормотал он, переворачивая том в руках. Обложка украшалась изображением сурового кобольда в круглых очках, который смотрел на него с немым укором, будто преподаватель, застукавший студента за списыванием.

Он швырнул книгу обратно на полку, она приземлилась с недовольным шлепком. Разочарование кислой волной подкатило к горлу — столько тайн, и все заперты за дверью непонятных символов. Его взгляд, словно пёс, вынюхивающий след, заскользил по корешкам, выискивая хоть что-то знакомое.

И вдруг — на самой верхней полке мелькнул знакомый силуэт. Крас встал на цыпочки, вытянув руку, как заправский баскетболист. Книга, которую он достал, оказалась тоньше остальных, но её обложка переливалась странными бликами, будто под кожей прятались светлячки.

Крас прищурился, его пальцы провели по вытесненным золотом буквам, которые странно отражали свет, будто были выгравированы не на коже, а на тончайшей металлической фольге. Губы непроизвольно шевельнулись, озвучивая строчки:

— «История Кроха глазами иномирцев… с оригинальным текстом. Мысли Юльса Спайкри»… — его голос сорвался на полуслове, когда взгляд скользнул по второй строке, написанной витиеватыми значками, напоминающими сплетённых змей.

Он резко хмыкнул, постучав пальцем по знакомым буквам:

— Ну конечно, двуязычное издание! Как в тех дурацких туристических буклетах… Только тут вместо французского — кобольдская тарабарщина.

Книга лежала на ладони невесомо, хотя по виду должна была тянуть на добрых два килограмма. Страницы при перелистывании издавали лёгкий звон, словно сделанные из тончайшего пергамента, пропитанного металлом. Странный аромат — смесь старого пергамента, дыма и чего-то электрического — щекотал ноздри.

— Похоже, я нашёл то, что искал, название этой книги написано на двух языках, один мне абсолютно понятен, второй как китайская грамота, хотя её я уже тоже знаю, значит и в этих каракулях разберусь.

Крас прищурил глаза, его пальцы лихорадочно листали страницы, оставляя едва заметные следы на пергаменте. Губы шептали непонятные звуки, пробуя на вкус странные сочетания букв. В голове чётко выстраивались ассоциации — это слово явно означало «Крох», вот это — «глаза», а вон та закорючка — «иномирец».

Через час его ментальный блокнот был испещрён столбиками слов — слева кобольдские символы, справа русские аналоги. Язык этой расы оказался удивительно логичным, как математическая формула, только обёрнутая в странные завитки письменности.