Восхождение Мага пространства - Андрей Яростный

— Владислав, ты с ума сошел? Зачем ты ввязался в это? Ярослав Косарь убьет тебя!

Я бросил на него мрачный взгляд.

— Разве то, что граф и его человек делают здесь, не отвратительно? — парировал я.

— Да, но…

— Тогда как я могу стоять в стороне и ничего не делать, сохранив честь?

Краска залила лицо Максима. В моих словах содержалась скрытая критика в его адрес, и он это понимал. Тем не менее он не собирался отступать.

— Какой толк от твоей чести, если ты мертв? — потребовал он.

Я внимательно изучил его лицо.

— Я ведь неплохо владею клинком, не так ли? — спросил я его.

Мне хотелось понять его точку зрения на то, насколько хорош мог быть оригинальный Владислав. В идеале мне не хотелось внезапно показать огромную разницу в мастерстве во время этого поединка, поскольку такие вещи было бы труднее объяснить, чем случайные пробелы в знаниях.

В то же время, когда на кону стояла жизнь, я не собирался сдерживаться.

— Конечно! Это единственное, что не вяжется с остальной твоей натурой. У тебя настоящий талант к оружию. Но этот человек был достаточно хорош, чтобы выжить как разбойник и подняться в их рядах! И наверняка ты понимаешь, что он тоже одаренный. Он будет сильнее и быстрее любого, с кем ты сталкивался, и будет пытаться убить тебя!

По тому, как говорил Максим, он явно не давал мне больших шансов. Но ведущий сказал свое, и бедного слугу графа убрали с помоста. Пора было начинать.

— Еще не поздно взять все обратно! — сказал Максим с нотой отчаяния в голосе. — Извинись, и, может быть, доживешь до завтрашнего дня.

Я покачал головой. Знал, что намерения Максима были хорошими, но я также знал пару вещей, которых он не знал.

— Где была бы моя честь, если бы я так поступил? — сказал я.

— Дамы и господа, поприветствуйте наших соперников, поединок вот-вот начнется! — прогремел ведущий.

Максим сдался, поняв, что меня не переубедить.

— Ну что ж, если ты отказываешься прислушаться к разуму, все, что мне остается — пожелать удачи. Если случится худшее, я передам весть твоему дяде и скажу, что ты действовал с честью.

— Спасибо, друг мой. Теперь, пожалуйста, убирайся с помоста и обязательно поставь на мою победу. Судя по всему, тебе дадут приличные коэффициенты. Используй свой титул, чтобы поставить без денег, и обещаю — не пожалеешь.

Максим кивнул, но без особого энтузиазма, и я не был уверен, послушается ли он. Но у меня больше не было возможности думать о чем-то, кроме противника. Почти сразу после его ухода ведущий заговорил снова.

— Пусть начнется этот поединок между Ярославом Косарем из личной охраны графа Шипова и молодым дворянином Владиславом Александровичем Златомировым!

Он убрался с помоста с похвальной быстротой, пока толпа, которая значительно увеличилась с начала всей этой истории, кричала и выражала одобрение.

В дополнение к броне Косарь раздобыл щиток для левой руки. Не знаю, зачем он решил, что это ему нужно. Возможно, чтобы уравновесить мое использование плаща таким же образом.

Мы все еще стояли примерно в пяти метрах друг от друга, и я отсалютовал в знак уважения к противнику.

В ответ мужчина прорычал:

— Пожалеешь об этом, мальчишка. Хотя недолго. Мой клинок искупается в твоей голубой крови, обещаю.

С этими словами Косарь ринулся вперед…

Глава 7

Он явно намеревался закончить бой в первые же мгновения. Он размахивал саблей влево и вправо, и в некотором смысле Максим был прав. Мой противник был одаренным. Он был гораздо сильнее, гораздо быстрее любого обычного человека и явно сдерживался при наказании слуги графа, вероятно, чтобы максимизировать ставки.

Если бы я остался на месте, он разрубил бы меня, как дерево, даже если бы мне удалось защититься плащом.

Но там, где он видел не более чем слабака, изнеженного отпрыска аристократа, высокого и слишком тощего, чтобы содержать настоящую силу, реальность была совсем иной.

Несомненно, мое тело уступало ему. Несомненно, он превосходил меня в скорости, и разница в весе его доспехов, щита и сабли не замедляла его ни на долю секунды. Но чего он не замечал, так это того, что душа, населявшая теперь эту оболочку, прошла обучение высочайшего уровня методами из другого мира.

К тому же я принадлежал к немногим с необычным даром. Давным-давно мой народ понял, что подобные способности развиваются только при сильном теле, и я состоял среди лучших.

Даже без идеальной связи с телом мне хватало сил для победы. По крайней мере для этого боя.

Я уклонился от первого мощного удара Косаря и легким движением скользнул влево, избегая возвратного замаха. С безупречной грацией сделал выпад, одновременно сосредотачиваясь на энергоканалах внутри себя и произнося слова заклинания.

Сочетать фехтование с магией требовало разделения внимания в момент, когда любая оплошность могла оказаться смертельной. А создание червоточины, какой бы маленькой она ни была, на движущейся цели только умножало сложность.

Но я не просто магистр червоточин, и уже больше десятилетия. Я великий магистр, и этот факт оставался неизменным, даже при слабом средоточии и скудных запасах маны.

Созданная мной червоточина просуществовала примерно десятую долю секунды, соединив две точки, расположенные совсем рядом. Мой расчет времени сработал безупречно, согласно задумке.

Косарь мог подумать, что моему клинку не хватит пробивной силы, но червоточина решила эту проблему. Благодаря ей кончик моей рапиры прошел сквозь доспехи и вонзился в плоть его плеча на полтора пальца.

Затем я отпрыгнул назад, не дав ему ни малейшего шанса ответить.

Косарь резко остановился. Издал звук боли и растерянности, уставился на меня сквозь забрало, в глазах его читалось полнейшее недоверие. Он превратил непроизвольный крик в рев недоумения и ярости.

— Как?

Я стоял поодаль, спокойно держа клинок между нами.

— Сдавайся, — сказал я, игнорируя его вопрос. — Если сделаешь это и поклянешься больше не участвовать в подобных развлечениях, я пощажу тебя.

Поклянись он при всех свидетелях, граф вынужден был бы уважить его выбор. На заднем плане ревела толпа, шокированная тем, что я все еще жив, и изумленная тем, что первая кровь принадлежала мне.

Но ничто из этого не имело значения. Я не собирался терять концентрацию до завершения боя. А Косарь отреагировал на мое предложение как на насмешку.

— Сдаться? Ха! От меня ты такой милости не