Главная роль 8 - Павел Смолин

Голова Главного советника покатилась по ступеням, а его коллеги и подчиненные покрылись ледяным потом, и, не смея поднять голов от пола, вжали головы в плечи.

— Довольно Великий Китай страдал от бесполезных паразитов из Запретного города! Довольно Великий Китай терпел происки богомерзких евнухов, кормил их ненасытные глотки и страдал от кровавой смуты и унижений! Я, Михаил, по дарованному мне Небом праву, объявляю себя Китайским Императором. Я — не сын Неба, а его карающий меч, призванный очистить Поднебесную от многотысячелетней скверны. Добрые жители столицы, простые солдаты, чиновники, торговцы, рабочие и крестьяне, я приказываю вам не мешать вершить справедливости. Сидите дома и ничего не бойтесь. Мои верные воины, я приказываю вам убить каждого евнуха в Запретном городе!

Нельзя просто так взять и никого не «зачистить» в ходе государственного переворота, иначе уважаемые китайские придворные будут считать Михаила слабаком и может быть даже попытаются покуситься на его Небесный мандат. Евнухов ненавидят даже сами евнухи, поэтому как минимум первый приказ так нескромно объявившего себя Императором узурпатора столичным жителям очень понравился, и они в самом деле решили спрятаться по домам, решив дождаться приказов дальнейших. Может оно и во благо пойдет?

Глава 6

Вдовствующая Императрица ворвалась в мой кабинет как обычно — пребывая в бешенстве.

— Ты совсем потерял голову в своей воинственности! Неужели тебе мало одной Империи⁈

— Лично мне хватило бы и дачки в Крыму, — спокойно ответил я.

— Мой Миша! — закрыв лицо руками, Дагмара опустилась в кресло.

Опустилась так, чтобы не помять платье больше необходимого. Это не значит, что она притворяется — просто рефлексы.

— Мой милый мальчик! Добрый, отзывчивый, сделавший столько добрых дел и написавший такие прекрасные книги брат для тебя всего лишь пешка! — через всхлипы и слезы принялась бросаться в меня обвинениями. — Что мы с Сашей упустили в твоем воспитании? Разве можно бросать родного брата в такую опасную авантюру?

— Миша для меня не пешка и вообще не фигура, — терпеливо ответил я. — А любимый младший брат. Но он — взрослый мужчина, и у него было право выбрать свою судьбу. Он выбрал, и мы должны его в этом поддержать. И это — не «авантюра», а тщательно спланированная и успешно притворенная в жизнь операция.

Точнее «притворен» ее первый этап. Поразительно легко получилось, почти бескровно.

— А что будет дальше? — убрав руки от лица, почти прошипела на меня Мария Федоровна. — Он — в центре огромной страны, населенной косоглазыми дикарями, которые только и ждут возможности вцепиться ему в глотку!

— Почему же сразу «дикарями»? — расстроенно крякнул я. — Почему сразу «ждут возможности»? В Китае богатая история дворцовых переворотов, и Миша в рамках традиции нормальный узурпатор, который принялся наводить порядок. Новые династии на китайском престоле нередко выводили Поднебесную на качественно новый уровень развития…

— Не смей топить наш разговор в словоблудии! — прервала монолог Дагмара.

— Так это не «словоблудие», а факты, — заскучавший я откинулся на спинку кресла. — Думайте позитивно, мама — впервые за многие века кто-то умудрился воссесть на трон огромной страны по праву сильного. И этот кто-то — Великий князь Михаил Александрович Романов. Теперь вы являетесь мамой сразу двух Императоров, а наш Миша вписал своё имя в историю покруче меня: не по праву рождения положенное спокойно принял, а пошел и взял сам. Столько, сколько смог.

— Столько, сколько ты ему дал! — парировала Дагмара.

— Я бы и побольше дал, но мир тесен, — фыркнул я. — Зачем ругаетесь, мама? Сделанного не воротишь. Если Миша сейчас покинет Запретный город и вернется домой, над ним будет смеяться весь мир. Такой куш, как четырехсотмиллионная, богатая плодородными почвами и недрами, благодатная климатом, исполинских размеров Империя просто так бросить может только полный кретин. Наш Миша таковым не является, поэтому пока вы здесь на меня ругаетесь, мама, он там по другую сторону континента работает сутками напролет. И я был бы очень благодарен вам, если бы вы позволили мне ему помогать, а не тратили мое время на ненужные рефлексии.

Рывком поднявшись на ноги, Мария Федоровна надменно припечатала меня:

— Знаешь, Жоржи, с годами твой характер совсем испортился!

И покинула мой кабинет, оставив за собой тонкий цветочный аромат отечественных духов. Химическая промышленность в России цветет и пахнет — в отношении парфюмерии даже буквально!

— Две минуты, Георгий Александрович, — заглянул ко мне в кабинет Остап.

— Спасибо.

Предстоит разговор посложнее, чем с любимой мамой — с дорогим кузеном Вилли, который, как и вся планета, от похождений направленного моей рукой Михаила выпал в осадок. Министерство Иностранных дел стоит на ушах и подвергается жесточайшим перегрузкам, принимая ноты, вопросы, сигналы и послания, старательно складируя все эти важнейшие бумажки в архив и направляя в ответ заверения в том, что все внимательно прочитали и крепко над содержимым подумали.

Разумеется, послания формата «вы там совсем оборзели?» в общей массе доминируют, но второе место по популярности уверенно удерживают вежливые вопросы и предложения на тему торгово-экономических дел с Китаем. Этим вообще не отвечаем — Мише сначала нужно закрепиться в Запретном городе и перенастроить под себя (под меня, ха!) специфический китайский государственный аппарат. Начал он неплохо и в целом в рамках традиции: утопил Запретный город в крови, и чуть меньше утопил в ней Пекин. В рамках традиции и в рамках огромного плана.

«Великое очищение» — так называют происходящее сутками напролет вещающие из мегафонов голоса. Им вторит великое множество заранее заготовленных листовок и газет. Подкрепляют пропаганду раздаваемые солдатами припасы и радость от гибели ненавистных всем евнухов. Под шумок Михаил с благоразумно присягнувшими ему китайскими чиновниками-старожилами штампует многочисленные указы и отменяет указы и законы старые. Юридические и экономические законы подгоняются под заданные Российской Империей стандарты. Налоги для крестьян, торговцев и предпринимателей снижаются, и это само собой добавляет новому Императору политических рейтингов. Врагам — холодная сталь и позорная смерть, добрым подданным — процветание!

В ОЧЕНЬ большую копеечку все эти развлечения влетели. Одних только консервов уже под два миллиона банок съедено, благо склады были полнехонькими, и стабильным потоком их содержимое отправляется во рты наших воинов и в качестве гуманитарной помощи китайцам. Второй стабильный поток вновь наполняет разгруженные склады.