Соединенные Штаты России 3 - Полина Ром

— Какой жизни? — нервно проговорил Бык.

— Вот такой, — ответил Рим, неопределённо взмахивая рукой и обводя всё вокруг.

* * *

Вернувшись ко входу в музей, Рим услышал знакомый свист в воздухе. Приближались капсулы Фаэта, которые должны были вернуть их на корабль. Не желая их встречать, Рим решительно толкнул ворота, вошел внутрь музея и позвал:

— Уважаемая Ёлка?

Секретарша президента со смешными перьями в волосах, до этого что-то горячо объяснявшая Скрипу, тут же встрепенулась, вскочила и засеменила к Риму. Гек, рассматривавший копьё на одном из стендов, озадаченно повернулся. Анжела аккуратно сняла из себя бусы, возвращая их на полку. Чук и Гек перестали переговариваться и умолкли. Остальные тоже застыли на местах.

— Я здесь, — прощебетала секретарша.

— Благодарю за гостеприимство. — Рим чуть склонил голову. — Но нам пора. Передайте наше благословение президенту Акатлю. Мира и процветания славному городу Теночтитлану.

Не дожидаясь, пока кто-то из бойцов вставит хоть слово, Рим повернулся ним и решительно показал рукой на выход. На сердце немного потеплело, когда он увидел, что десять человек из «божеств» без лишних расспросов побросали свои дела и пошли на выход.

Тарелки прибыли на удивление быстро. Их свист между тем перешёл в мягкое шипение, а на музейные окна надвинулись тени с воздуха.

Открыв рот, Ёлка во все глаза смотрела в окно. С её места ничего увидеть там было нельзя. Рим мог только предположить, что она сейчас испытывает. Конечно же, симпатичная и образованная секретарша слишком молода и не застала этот летающий транспорт «богов». Но, разумеется, слышала о нём. Наверняка изучала.

Но все же Ёлка не бросилась наружу, как ребёнок, чтобы посмотреть на тарелки. Вместо этого она, явно робея перед Римом, сжимала пальцы в кулачки, переминалась ноги на ногу и, наконец, бросилась к Малинче, обнимая её за плечи.

— Марина! — взволнованно сказала Ёлка. — Пошли! Смотри, там воздушные корабли богов! Это такое чудо! Пошли, посмотрим!

Малинче продолжала сидеть на месте. Риму стало противно от такого благоговения перед его персоной. Он подошёл, мягко положил ладонь на плечо Ёлки: та слегка вздрогнула от неожиданности.

— Всё хорошо, — сказал Рим. — Иди, посмотри, если хочешь. Можешь даже внутри посидеть. Понажимать на кнопки.

Дрожащими губами Ёлка попыталась что-то сказать, но только всхлипнула от наплыва эмоций, бросила Риму благодарный взгляд и выбежала.

Рим со смотрительницей остались одни. Тени шатнулись — тарелки пошли на снижение. Снаружи начали дико ржать лошади.

Рим подошёл к покачивающемуся гребному винту, в последний раз провёл по нему рукой. Затем покопался в кармане робы, вытащил ненавистную ему гирлянду, которой в знак собственной «божественности» когда-то повязывал голову. Повесил ленту на винт, глядя, как она покачивается вместе с ним.

Никакие объяснения не нужны. Потомки придумают, каких почестей достоин этот артефакт воплощённого Кетцакоатля.

— Ты не бог, — отчётливо произнесла Малинче.

Она всё ещё не смотрела на него. Со своего места Рим мог видеть лишь её кончик носа, закрытый капюшоном. Длинными седыми прядями спускались гладкие волосы по грубой ткани плаща.

— Меня зовут Андрей Разумовский, — сказал он. — Я простой солдат из будущего. Со своей командой я преследовал цель, чтобы её захватить. Мы потерпели неудачу, и нас выбросило сюда. Похоже, некие высшие силы решили нас пощадить.

Малинче разжала ручки стула, в котором сидела, чуть подняла голову. Открыла Риму лицо и засмеялась — молодым, звонким, искренним смехом, сразу разгладившим все морщины, разорвавшим на части десятки прожитых лет.

— Спасибо за рассказ, — поблагодарил Рим, идя к выходу. — Это был ценный урок.

Малинче продолжала смеяться ему в спину. Рим торопливо накинул на себя капюшон робы, убеждая себя, что хочет просто защититься от пыли. К моменту, когда они вернутся на корабль Фаэта, он уже сумеет сам для себя осознать, что именно за урок уяснил сегодня.

Но пока что он твёрдо знал одно: время — далеко не самый непобедимый враг.

Глава 9

Собрать всех в столовой оказалось непросто. Как только капсулы перевезли всех на корабль, команда сразу разбежалась кто куда.

— Я в душ, — заявила Фифа и убежала вперед — по коридору, ярко освещенному корабельными лампами. Бык, перегородивший половину прохода, с каким-то смущением подтянул робу, словно она могла с него спасть. Как будто он знал, что конкретно Фифа намерена делать в душе.

Хотя само по себе наблюдать за смущенным Быком — уже было минимум странно. Капитан не стал докапываться до него с вопросами. В конце концов Рим решил, что это не его дело. Если у Анжелы и Быка имеются какие-то свои секреты, то его они не касаются.

Андрей стащил с себя робу, оставшись в штанах и футболке, и выбросил «божественное» одеяние в утилизатор. Он всё равно не собирался больше надевать её, а уж приятных воспоминаниях ему этот кусок ткани точно не давал.

Остановив проходившего мимо Чука, Рим сказал:

— Общий сбор в столовой через тридцать минут. Передай остальным.

— Есть, — произнес Чук как-то испуганно.

Постояв на месте, Андрей прошел в столовую и обнаружил там уже сидящего Цинка, потягивающего воду из стакана. Рим тоже взял себе воды, уселся напротив него и тут же проклял себя за беспечность. Как можно подозревать Цинка в отстраненности от команды, если он сам, капитан Андрей Разумовский, постоянно старается провести между ними границу? И сейчас, словно нарочно, сам же уселся так, чтобы их разделял стол.

Разумеется, когда остальные придут, обе боевые группы тут же рассядутся соответствующим образом. Но вставать и присаживаться рядом с Цинком было уже как-то неловко и поздно.

Цинк прервал молчанку первым:

— Знаешь Рим, — произнес он, — будь мы сейчас в штабе, тебе бы пожалуй, свою группу под начало не выдали. Ты бы психиатра не прошёл.

Поразмыслив, Рим пожал плечами, сделал глоток из стакана.

— Может быть, — не стал он спорить. — Даже интересно узнать, какой бы мне диагноз выкатили.

— Никакого, — заверил Цинк. — Вернее, косяков бы в твоей башке нашлось предостаточно — мама не горюй. Но в рапорте бы написали, что ты здоров. Сам понимаешь, здоровых людей не бывает, есть недообследованные. А такими хорошими солдатами не раскидываются попусту. Иначе бы тебя Петрищев не в боевую машину усадил, а за решётку. Но с нормальным командованием — ты не прошёл бы.

Повсюду начали хлопать двери. Команда выходила из своих кают. Вот-вот все должны были собраться.

— Может, именно это и произошло? — предположил Рим. — Меня на задание отправили в наказание. Может, я всегда был негоден в командиры. Просто в нужный момент дал в морду не тому