Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

– Это старинный, – пояснил он, – работы древнего мага. В нем никогда не переводятся болты… пока, конечно, вот в этом амулете не иссякнет магия. Потому стреляю даже быстрее, чем из лука. А насчет точности сама знаешь, любой арбалет бьет лучше лука.

Она повторила уже с ноткой уважения:

– Понятно… Ты сделал хороший выбор. А наш народ не пользуется магией.

– Почему?

Она сдвинула плечами.

– Мудрецы сказали, что народы, приверженные магии, обречены на упадок и вымирание… Погоди, вон там вроде бы скачут трое!

– Перехватим? – предложил Теонард.

Вместо ответа амазонка просто пригнулась, гикнула визгливо-пугающе. Конь рванулся с места, оставляя за собой и всадницей след, словно стрела с горящей паклей. Красная грива на ветру почти слилась с ее распущенными волосами, и казалось, над зеленой травой мчится, пригибая стебли, огненный вихрь, быстрый и смертельно опасный.

– Вот дура, – крикнул он. – Хотя все они дуры…

Поворачивая вслед за нею коня, он потерял еще несколько секунд. Брестида за это время стремительно унеслась навстречу чужакам.

Их в самом деле трое, по виду те, что были тогда за спиной Темиргана и Керкулейна, или очень похожие на них. Брестида все ускоряла бег коня, пригнулась к гриве, в ладони появилась рукоять ее узкого клинка, холодно блеснуло на ярком солнце.

Выругавшись, он взял на прицел скачущего впереди кочевника. Брестида с ее конем почти заслоняют, стиснул челюсти, приноравливаясь к конским скачкам, наконец выстрелил и сразу послал коня в стремительный аллюр.

Брестида взмахнула сабелькой, кочевник со стрелой в плече попытался парировать удар, но ее сабля быстро и безжалостно достала его кончиком клинка в шею.

Теонард воспользовался моментом и выстрелил снова. Второй кочевник взмахнул руками и откинулся на конский круп, словно в грудь ударила не стрела, а молот, однако третий уже налетел на амазонку с выставленным перед собой узким длинным копьем.

Нещадно погоняя коня, Теонард выдернул из ножен гигантский в сравнении с ее сабелькой меч, в два конских прыжка оказался рядом с местом схватки. Брестида за это время молниеносно отвела в сторону кончик копья, ударила саблей, и кочевник упал лицом на конскую гриву.

Теонард с облегчением выдохнул, а Брестида, тяжело дыша и с блестящими от возбуждения глазами, вытерла лезвие сабли о его спину.

Теонард, еще не вкладывая меч в ножны, крикнул рассерженно:

– Дура!.. Трое мужчин!.. Ты о чем думала?

Брестида победно улыбнулась.

– Всего лишь, – проговорила она, задыхаясь, – мужики с копьями! Пусть даже и рождаются, как уверяют, в седлах. Никто из них не обучался ни конному, ни пешему бою.

– А ты?

Она посмотрела на него свысока и в удивлении.

– А как же? Несколько лет. Прямо с детства.

– Но все равно больше так не рискуй, – сказал он зло. – У меня чуть сердце не выскочило!

Брестида хитро прищурилась.

– В самом деле за меня волновался?.. Здорово. И спасибо… А ты, оказывается, хорош. Думаю, непросто вот так двумя стрелами на полном скаку!.. Ни одного промаха!

– Второго только ранил, – напомнил он. – А сразила ты.

– Раненый не в счет, – сказала она. – Думаю, если бы дошло до рукопашной, ты перебил бы с легкостью дюжину!

Теонард проговорил с трудом:

– Знаешь… хотелось бы поддакнуть, но на самом деле я не очень хорош с мечом или топором. Практики не было.

– Теперь будет, – заверила амазонка. – Возвращаемся?

– Собери коней, – велел он. – Нашим пригодятся. Да и своего поменяю, это не конь, а деревенская лошадка. А я поднимусь вон на тот холм. Нужно посмотреть, далеко ли их основные части.

Она кивнула и, не возражая, хотя амазонки где-то там в своих краях мужчинам не подчиняются, послала коня к отбежавшим в стороны лошадям степняков.

Теонард повернул своего на холм, чувствуя, как все еще бешено колотится не желающее успокаиваться сердце.

Да, убивал и раньше, нельзя пройти даже королевство из края в край, чтобы не обнажить оружие, а если обнажил, то надо убивать, иначе убьют тебя, но всегда вот так колотится сердце, а в груди тяжесть и нехорошее предчувствие, что кровь взывает к крови и обязательно придет отмщение, а чтобы его избежать, нужно убивать мстителей, а потом еще и еще…

Конь, на ходу беспечно срывая сочные верхушки трав и мелкие веточки с кустов, на нем вины нет, поднялся на вершину. Теонард замер в седле, бешено колотящее сердце разом остановилось и сжалось в тугой ком.

Далеко впереди, сколько можно охватить взглядом, все покрыто облаком пыли, а из него выныривают уже не скачущие всадники, а запряженные кони, что волокут грубо сколоченные, крытые кожей повозки.

И вся эта исполинская масса людей, коней и обозов двигается неудержимо в эту сторону. То ли их согнали с мест более могучие враги, то ли жажда расширить свои земли, но прут мощно и уверенно, такую массу не остановить. С нею даже непонятно, как бороться горстке Хранителей, чей Талисман лишен магии.

Глава 13

С холма он спустился хмурый, Брестида к тому времени изловила всех троих коней, двое с кровью на седлах, связала на один длинный повод. Степные кони невысокие, зато выносливые и привыкшие к дальним дорогам без отдыха и сна. Такие всегда нужны.

Завидев спускающегося с холма Теонарда, сказала с беспокойством:

– Ты темнее грозовой тучи. Что, так плохо?

– Всадников впереди всего пару сот, – ответил он, – а там, вдали, туча пыли, словно сюда двигаются тысячи.

– Может, обоз? – спросила она, поглаживая одного из коней по широкой морде.

– Обоз само собой, – ответил он. – Кочевники все везут с собой. Там обычно и женщины с детьми, все имущество, а следом гонят скот… Но по обе стороны скачут крупные отряды. Очень крупные. Даже не определить, сколько их там.

– Возвращаемся, – сказала она деловито, – нужно предупредить и подготовить всех.

– Как скажешь, командир, – ответил он безучастно.

Брестида сказала с виноватой ноткой в голосе:

– Извини, привыкла командовать своим отрядом. Извини!

Он отмахнулся.

– Да ничего, я как раз командовать не привык.

– Да? – переспросила она. – А мне показалось, к тебе прислушиваются.

– Сама говоришь, показалось.

Впереди показались земли будущей Цитадели, где пока из созданного только Дерево Каонэль да его башня, которую он упорно именует замком. Солнечные лучи отражаются от крыши, и та кажется подернутой белесым маревом, с моря дует теплый бриз. Теонард глубоко вдохнул, ерзая в седле.

– Не густо, – сказал он, оправдываясь, перед такой женщиной почему-то все время хочется оправдываться и казаться лучше и значительнее. – Но вон там, рядом