"Зарубежная фантастика -2024-11. Книги 1-19 - Дэвид Фридман Джерролд

– Френдзона. – На его лице играет нахальная улыбка, но в глазах читается боль.

– Это потому, что ты просто отказываешься посмотреть на нас в таком свете, Винна? Я имею в виду, что после того, что случилось с оборотнями, когда мы впервые встретились, а потом нас забрал ламия, всегда возникает какая-то драма. Тебе не кажется, что это может затуманить твое представление о нас? Что, если твоя магия тоже выбрала нас? Если бы месяц назад мы спросили тебя, хочешь ли ты завести еще партнера, ответ был бы отрицательным, но теперь у тебя есть Торрез, – говорит Нэш.

Я усмехаюсь и качаю головой.

– Верно подмечено. Я не ожидала, что Торрез подойдет, но я немного сомневалась, что он меня привлекает. – Я выдыхаю. – Сказать честно, я понятия не имею, что значат ваши метки, но знаю, что они ощущаются по-другому. – Смотрю на Эноха, зная, что ему это нужно больше, чем другим, но вижу, что он меня не слышит.

– То есть, как ты только что сказала, наверняка ты не знаешь, да?

Я борюсь с желанием испепелить Нэша взглядом за то, что он в очередной раз возвращается к тому факту, что я действительно не могу дать однозначного ответа. Честно сказать, я даже не понимаю, почему он так настаивает. Нэш вроде никогда не был заинтересован во мне.

– Вот именно что не знаю. Знаю только то, что ваши руны не такие, как на моих Избранных, и это подтверждают мои чувства.

Энох открывает рот, и я практически вижу, как с кончика его языка хочет сорваться возражение. Опережаю его:

– Что, если я отметила вас для кого-то другого? Вы можете быть Избранными, но не моими. Не думали над этим?

– Возможно, – небрежно соглашается Каллан, а затем берет меня за руку. – Но как ты объяснишь это? – Он указывает на одинаковые руны на наших с ним средних пальцах.

– Классные браслеты дружбы, – говорю я, но это звучит так, будто я задаю вопрос.

Каллан смеется.

– Послушай, Кинжал в заднице, – начинаю я, но он прикладывает палец к моему рту, чтобы остановить меня.

– Стой, не пытайся сделать из этого нечто особенное. Я тоже могу придумать тебе дерьмовое прозвище, – предупреждает он, и я улыбаюсь.

– Ладно, Каллан, отвечу на твой вопрос: я не знаю, и тебе это известно, потому что я говорила это уже миллион раз. Я не знаю. – Выдавливаю эти слова из своего горла, чтобы они не дали никому из них надежду. Я хочу покончить с этим раз и навсегда и облегчить жизнь себе, им и мальчикам. Я не могу ответить на вопрос Каллана по-другому. Мне чертовски неприятно, но реальность такова, что я просто ни хрена не знаю.

Они не ощущаются как мои Избранные, но могли бы быть ими.

Глава 7

Как я и ожидала, во время обеда царит неловкая атмосфера. В глазах у каждого из моих Избранных горят вопросы, и мне, несмотря на все попытки, так и не удалось потушить огонек надежды во взглядах Эноха и Каллана. Понятия не имею, что думает обо всем этом Нэш. Иногда он ведет себя так, словно не меньше своих друзей хочет быть Избранным, а иногда – словно его все это не касается; но прямо сейчас это наименьшая из моих проблем.

Сильва, Айдин и Эврин объявляют, что после обеда они уедут на пару-другую дней, в зависимости о того, куда их приведут найденные зацепки.

Доедаю вкусное картофельное блюдо, название которого не могу выговорить, и мысленно задаюсь вопросом, получится ли у меня съесть хоть что-нибудь, не приготовленное сестричками, не заскучав по ним. Делаю мысленную заметку, что обязательно позвоню им сегодня, а затем добавляю в список еще и Мэйв.

Прислушиваюсь к разговору, когда Сильва упоминает амбар, дополняя предложение словами «вход воспрещен». С трудом сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть в ответ на предупреждение держаться подальше, потому что, если бы он хоть что-то знал обо мне, он бы понял, что только что зажег неоновую вывеску, призывающую меня разузнать о том, что там есть.

– Я готовлю несколько заклинаний с использованием слюны оборотня, которую вы привезли, и не хочу рисковать, чтобы что-нибудь не испортило зелье, пока оно не будет готово, – бросает Сильва близнецам, и те понимающе кивают.

Нокс интересуется, над какими заклинаниями работает Сильва, но, как только разговор переходит к техническим вопросам, я уже не могу понять, что они обсуждают. Соотношение ингредиентов к используемой магии, время, необходимое для приготовления определенного зелья, время, необходимое для затвердевания заклинания… Все это звучит так впечатляюще… Вспоминаю слова Сабина о том, что кастеры, владеющие Заклинательной магией, похожи на поваров. Я не видела Нокса в его магической стихии, но нетрудно представить парня в фартуке, готовящим нечто с широкой улыбкой на лице, как он зажигает под музыку и добавляет щепотку того и чуточку другого.

Словно почувствовав, что я думаю о нем, Нокс оборачивается и одаривает меня той самой широкой улыбкой, которую я только что нарисовала в своем воображении. За последние сорок часов я нечасто видела эту улыбку. Какая-то часть меня хочет поймать ее и засунуть в карман своей души, чтобы можно было вытащить, когда понадобится. Но, увы, Нокс не чувствует себя обязанным послать мне еще одну.

Сильва отодвигает свой стул, встает и быстро оглядывает каждого из нас. Не знаю, что такого есть в нем и во всей этой ситуации, что вызывает у меня подозрения, но никак не могу от них избавиться. От меня не ускользнуло, что Сильва так и не ответил на мой вопрос о том, как он, Лахлан и Киган оказались здесь. Посмотрим, смогу ли я сама найти ответы на некоторые вопросы, как только «дядьки» уйдут. Какое-то время я раздумываю, стоит ли привлекать остальных к поиску подсказок, но, учитывая напряжение и препирательства, которые все еще продолжаются, решаю, что будет проще, если я сначала все проверю сама.

– Мы позвоним, если нам что-нибудь понадобится, – говорит Айдин. – Если все пойдет не так, как мы планировали, я дам знать. Если ничего такого не произойдет, тогда мы скоро увидимся. – Он смеется, к нему присоединяются ребята, но мне не до смеха. Не думаю, что дразнить гусей, то есть ламий, – это самый разумный из планов, но сомневаюсь, что Сильва прислушался бы ко мне. Держу свои сомнения при себе и молчу.

Мужчины коротко прощаются и выходят из комнаты.

Я поворачиваюсь к Сабину и провожу пальцем по его татуировке, чтобы привлечь внимание. Глаза цвета лесной зелени встречаются с моими, пухлые губы расплываются в милой улыбке.

– Когда все закончат с обедом, мы должны продолжить тренировку. Встретимся там же, но не мог бы ты повторить с ними уже изученное?

– Конечно. Ты в порядке? – В его голосе слышится беспокойство, и я киваю, прежде чем встать из-за стола. Парни смотрят мне вслед, но никто ничего не говорит, за что я им благодарна. Это значит, что я могу приберечь свою легенду о диарее для другого раза. Крадусь по дому и выхожу через заднюю дверь; надеюсь, никто ничего не заметил. Осматриваюсь, чтобы убедиться, что за мной никто не наблюдает, но в окнах никого нет, а со стороны столовой все еще доносятся тихие голоса ребят.

Иду к деревьям, за которыми видела крышу амбара. На улице снова темно. Очевидно, осенью и зимой в Беларуси очень мало дневного света, солнце выглядывает ровно настолько, чтобы напомнить о своем существовании, прежде чем снова исчезнуть. На площадке у дома достаточно прожекторов, так что тренировка в это время не составит проблемы, но чем дальше я углубляюсь в лес, тем больше осознаю, насколько чужеродным кажется все, что меня окружает. В этом лесу чувствуется что-то зловещее, и я не знаю, в самом ли деле деревья излучают зло или я все это напридумывала.

В темноте до меня доносится едва слышный шорох, и я замираю. Активирую руны на ушной раковине, но не слышу ничего, кроме собственного учащенного пульса. Осматриваюсь, согнув колени, – мое тренированное тело готово ко всему, что может внезапно появиться. Стою так, кажется, целую вечность, но не замечаю ничего такого, что могло бы представлять угрозу. Продолжаю свой путь и через пару минут вижу расчищенную площадку, на которой стоит старый амбар.

Чувствую