Очень Большой Лес. Том 2 - Василий Головачёв

Савкин кивнул, и связь прервалась.

Размышляя о возникшей проблеме: генерал Точилин обвинил его ни много ни мало в госизмене, Шарий созвал онлайн-совещание и больше часа обсуждал случившееся с начальниками Управлений. Однако никто из них, даже начальник НТУ Ставиский, не дали рекомендаций по установлению связи с Дороховым. Сошлись во мнении, что лучшим способом будет посыл беспилотника в мир Леса, но как это сделать, не поднимая шума, при плотном воздушном контроле района с иномерианой, так и не придумали. Над лесом теперь кружило с десяток беспилотников Минобороны разных классов, хотя только два из них были снабжены детекторами Платова, как стали называть комплексы регистрации вакуумных осцилляций, позволяющие обнаруживать вход в иномериану.

После обеда Шарию позвонил лично министр обороны, которого он хорошо знал: часто встречались на совещаниях Совбеза и обсуждали совместные мероприятия по защите российских границ. Министру исполнилось шестьдесят лет, но выглядел он моложе благодаря хорошей спортивной форме и размеренному образу жизни. Обладая жёстким прямолинейным характером, он быстро привёл в порядок дисциплину в войсках, отправил в отставку многих генералов, особенно из тех, кто обзавёлся особняками и машинами «неприлично роскошного класса», и рьяно принялся разгребать финансовые «конюшни» министерства, за что его возненавидели либералы и полюбил служивый народ.

Шарий этого человека уважал и, надо признаться, побаивался, потому что убедить его в каких-то вещах, если он не соглашался с доводами собеседника, было невероятно трудно.

– На вас подан рапорт, – сказал министр, поздоровавшись, сухолицый, сероглазый, с залысинами. – Генерал Точилин предлагает президенту отправить вас под трибунал. Что происходит, Павел Васильевич?

Шарий боднул воздух лбом:

– Думаю, вам доложили, Алексей Фёдорович, что происходит. Проблема контакта с Большим Лесом зашла в тупик, и с нашей стороны ею занялся генерал Дорохов с экспертами. Но то ли вас всё время неправильно информируют о ходе расследования и решения проблемы, то ли вы ревнуете, действительно подозревая меня и мои службы в сговоре, из-за чего мы вынуждены работать не бок о бок, а самостоятельно. Кстати, имеем на это право. Предлагаю встретиться и во всём спокойно разобраться.

Министр хмыкнул:

– Генерал Точилин хочет…

– Генерал Точилин – заинтересованное лицо, тем более что обвиняет моих людей в предательстве и оставлении его сына на территории Леса.

– А разве это не так?

Шарий мрачно качнул головой:

– Абсолютно не так. Сын генерала сам виноват в своём нынешнем положении. Могу предоставить материалы, целых три отчёта разных свидетелей о поведении лейтенанта в Лесу.

– Вряд ли это будет иметь значение.

– В таком случае ещё раз предлагаю встретиться.

– У президента.

Павла Васильевича охватило раздражение, но он скрыл эмоции.

– Имеет смысл встретиться раньше.

– Хорошо, уговорили. Президент приглашает меня к тринадцати ноль-ноль. Давайте пересечёмся в двенадцать в курилке на первом этаже.

Шарий обдумал предложение. «Курилкой» в здании Сената называли комнату отдыха персонала администрации президента, и она не раз использовалась приглашёнными на аудиенцию к главе государства для переговоров.

Родилась мысль до рандеву с главой военного ведомства встретиться с самим президентом, хотя он и не приглашал директора ФСБ. Это позволило бы расставить точки над «i», а также прикинуть вариант поведения в нелёгком разговоре с министром.

Павел Васильевич вызвал секретаря:

– Юра, подготовь машину, поеду в Кремль.

– Время, товарищ генерал?

– Прямо сейчас.

Через десять минут Шарий спустился к внутренней парковке спецтранспорта на Лубянке, прихватив с собой планшет, и его «Аурус» в сопровождении джипа охраны той же фирмы «Аурус-внедорожник» за несколько минут домчался до Комендантской башни Кремля, воротами которой пользовался и президент.

В здании Сената (оно же здание Совета и президентской резиденции) царила деловая тишина. Все вопросы по обслуживанию административного корпуса здесь решались с помощью компьютеров, и по коридорам белоснежного, с резным фасадом и зелёной крышей, четырёхэтажного здания люди ходили редко.

Шарий в сопровождении командира роты охраны поднялся на второй этаж, отметив время прибытия: одиннадцать часов одиннадцать минут. Улыбнулся: совпадение показалось знаковым.

В приёмной рабочего кабинета президента разговаривали двое молодых людей крепкого телосложения. Они перестали беседовать, увидев гостя, подтянулись. Оба знали директора ФСБ в лицо.

– Здрасьте, – сказал тот, что постарше.

– Добрый день, – ответил Павел Васильевич.

Секретарша главы государства, миловидная женщина Вера Михайловна, подняла голову от стола. В её глазах отразилось удивление.

– Павел Васильевич? Вы… по какому вопросу… простите? Меня не предупредили…

– Возникла острая необходимость, – сдержанно проговорил Шарий. – Степан Романович у себя?

Он уже знал, что президент приехал, но этикет требовал задать этот вопрос.

– Только что прибыл. У него Михаил Петрович.

– Очень хорошо. Мне нужен и премьер-министр. Доложите, пожалуйста.

Вера Михайловна коснулась сенсора на панели селектора:

– Степан Романович, извините, к вам Павел Васильевич, по важному делу.

– Я занят, – донёсся голос президента.

– Он говорит – дело очень важное.

Шарий наклонился к селектору:

– Степан Романович, важная информация о Тюменском феномене.

– Зайдите, – пригласил его президент после паузы.

Шарий глазами показал телохранителю «жди здесь» и открыл тяжёлую дубовую дверь кабинета.

Президент и премьер-министр сидели друг против друга за ответвлением Т-образного стола. Перед каждым дымились кофейные чашки, на блюдцах лежали фрукты и любимые президентом орехи кешью.

Премьер – дородный дяденька с видом священника (он всегда одевался в тёмные костюмы) – встал, протянул с улыбкой руку:

– Я не помешаю, Павел Васильевич?

– Нет, – мотнул глыбой бритой головы директор. – Вопрос и по вашей компетенции.

Президент поднялся, пожал руку гостю, показал на столик рукой:

– Присаживайтесь.

Пересел в своё кресло за большим столом.

– Кофе?

– Нет, спасибо, я ненадолго. В двенадцать у меня встреча с министром обороны.

Премьер и президент переглянулись.

– Я вызвал его как раз по вопросу Тюмени, – сказал Степан Романович.

Он начал лысеть, поэтому зачёсывал редеющие волосы с виска слева до виска справа, и Шарий мимолётно подумал, что, несмотря на возраст, президент продолжает серьёзно следить за своей внешностью.

– Возможно, у нас разные подходы к этой проблеме.

– Слушаем вас.

Шарий открыл планшет, поставив его перед собой. В принципе подсказки компьютера ему были не нужны, но он собирался показать и фотографии с места десанта чёрного леса на территорию базы отдыха «Советская», и видео.

– Я докладывал вам о попытке группы экспертов во главе с генералом Дороховым найти «червоточину», ведущую в мир Большого Леса. Группе удалось это сделать. Теперь подробности.

Доклад длился четверть часа.

Шарий закончил речь сообщением об исчезновении вертолёта с группой Дорохова, помедлил, добавил:

– Таким образом, мы имеем дело не с необычной формой инопланетной жизни, а с чужим разумом, просящим помощи. Если мы сейчас все полезем в Лес, а министр Кузнецов