Wing-s-wing - Александр Гогладзе

Non ! Je ne regrette rien

Ni le bien qu'on m'a fait

Ni le mal tout ça m'est bien égal!...»

Вскоре лифт остановился и створки раскрылись. Том провёл её в просторную комнату с чёрными стенами и рифлёным полом. Помещение, на первый взгляд, походило на пустой склад, но в центре стояла капсула, массивный стеклянный гроб.

Стеклянный кубоид имел небольшую дверцу и крепился к полу на массивный кронштейн. В свою очередь кронштейн своим строением намекал на то, что аппарат мог двигаться. Внутри кубоида находилось кресло, увешанное проводами и непонятными взгляду Иви датчиками.

— Что это?

— Диагностический модуль. С малых лет приёмы у врачей, психотерапевты, дорогие таблетки, всевозможные исследования мозга — ничего не помогало. Но я всё-таки нашёл способ.

— Сработает? — неуверенно спросила Иви.

— Должно сработать. Метод новый, но уже опробованный, он поможет выявить проблему твоей хронической боли. Я проведу полноценную диагностику мозга. В модуле установлены датчики и сенсоры, которым позавидует европейский институт нейробиологии. Но главное здесь — это искусственный интеллект, разбирающийся во всех тонкостях человеческого мозга. Садись.

— Хорошо, — Иви села в жёсткое кресло, опустила руки на подлокотники.

— В процессе диагностики тебе нужно выиграть партию в шахматы.

— О, мои любимые шахматы, — иронично посмеялась Иви. — Запросто.

— Я так и думал, — Том подошёл к стене, откуда неожиданно выдвинулась панель с дисплеем. — Обыгрывать других людей в шахматной партии для человеческого мозга привычное дело, но вот победить компьютер — задача непростая. Помнишь, как ты одолела древнее детище «IBM»?

— Припоминаю. Это было непросто, но я была ребёнком, — Иви поморщилась.

Не все воспоминания из детства были приятными, но в этом не было вины Тома.

— Я думаю, что твои мигрени — следствие врождённых особенностей твоего мозга. Человек не может иметь вычислительную мощность больше, чем у продвинутых компьютеров. Твои успехи в шахматах противоречат здравому смыслу и человеческой природе. В магию я не верю, нужно понять, в чём секрет твоей светлой головы.

— Но, кроме шахмат, это нигде больше не проявляется, я, например, не испытываю особой любви к математике и вычисления в школе давались мне не легче, чем моим ровесникам. Но когда я вижу шахматную доску, победа приходит сама по себе. Я рассказывала тебе не раз. Будто моё бессознательное выходит на связь и подсказывает правильный ход. Будто я уже знаю все ходы и просто выбираю правильный вариант из памяти.

— Так и есть. Если бы все вычисления проходили в сознании и реальном времени, ты бы сошла с ума. Итак, на этот раз тебе нужно победить искусственный интеллект.

— Звучит как вызов. А где мой монитор?

— Он нам не нужен. Я подключу тебя напрямую к компьютеру, для этого нам понадобится наркоз. Твоё сознание окажется в симуляции, так полученные данные будут чище.

— Такое возможно?

— Да. И давно, — Том улыбнулся и подошёл к Иви.

Он надел на неё шапочку, жёсткую, будто сплетённую из углеродистого волокна. От шапки в кресло тянулись провода.

Иви почувствовала приятное тепло на затылке. С точностью опытного медбрата Том ввёл в левую руку девушки катетер. Наркоз подействовал не сразу, внимание рассеивалось и в один миг Иви показалось, что она вспомнила нечто, несомненно, важное.

— Том, мне кажется, я видела твои бусы, ещё в детстве…

— А я и не говорил, что они новые.

***

Детвора прильнула к окнам. Все заворожённо смотрели на приземлившуюся у ворот машину, похожую на нечто среднее между самолётом, вертолётом и дорогим гиперкаром.

Вера лежала на кровати. Её больше интересовали падающие снежинки за окном, которые были видны и отсюда. Она услышала, как защёлкал замок. Двери закрывали каждый раз, как в детский дом наведывались важные люди и проверяющие. В проёме показалась строгая воспитательница Мария Николаевна. Женщина пробежалась взглядом по комнате и, увидев Веру, позвала:

— Шарова! Иди сюда.

Они пошли по тусклому обшарпанному коридору. У двери в кабинет директора Мария Николаевна чуть не столкнулась с выскочившей девушкой — секретарём.

— Ой, Мария Николаевна. Ведёте Веру?

— Он спросил о наших дарованиях, и я сразу же вспомнила Шарову.

— Он такой красавчик, — с восхищением сказала секретарь. — Иностранные инвестиции нам только на пользу! Ой, я побегу, мне ещё нужно документы подготовить.

На происходящее Вера смотрела отстранённо. Она и подумать не могла, что её собираются удочерить. Ведь об этом мечтает почти каждый ребёнок из детдома, и так сильно, что зачастую мечта кажется далёкой и несбыточной.

В тот день в кабинете директора она увидела его впервые: высокий мужчина в чёрном пальто и костюме, какие она видела только в фильмах. Он разговаривал с директором на другом языке и постоянно крутил в руках красивые бирюзовые бусы. Закончив разговор, он встал со стула и заметил Веру, робко сидящую в самом конце кабинета. Он подошёл ближе, присел на колено и улыбаясь сказал уже на знакомом языке:

— Привет. Ты Вера?

— Да, — робко ответила Вера, с любопытством рассматривая бусы в его руках.

— А я Том. Мне сказали, что ты любишь играть в шахматы. Это правда?

— Да.

— Сыграем?