Книга 4. Фельдагент - Михей Абевега

Глава 6

Комиссар-майор обвёл меня взглядом с головы до ног, обдав волной холодного презрения:

— Садись, поручик. Хочу напомнить, что отвечать ты обязан без утайки и без заминки. Любое промедление будет расценено как попытка обмануть меня, мешая следствию.

До чего же противным был голос у этого орка-очкарика, вдобавок, после снятия фуражки, оказавшегося ещё и гадко плешивым. Каждое слово — как скрежет металла по стеклу. Аж мурашки по спине.

— Следствия? Меня в чём-то обвиняют или подозревают? — рискнул я уточнить.

Мы с комиссар-майором Златовиком сидели в одной из комнатушек особняка, приютившем штаб полубригады. Ладно хоть не в подвале где-нибудь. А то я бы тогда намного сильнее нервничал.

Когда мы с Тимоном из ангара вышли, к удивлению своему, обнаружили всех наших троих охранников сбившимися в кучку в центре площадки у ворот. А вокруг, держа наших бойцов на прицеле, выстроился добрый десяток здоровенных мордоворотов. Все с откровенно отъетыми ряхами и безмерно самоуверенным видом. Судя по мрачной чёрной униформе, тоже из тайногвардейцев.

Никогда не понимал этой страсти опричников всех времён и народов к кичливой вычурности, отличающей их от других силовиков. Ну да, некоторое опасение эдакий траурный цвет форменной одежды вызывал. Однако кроме этого порождал ещё и волну неприязни, порою вплоть до отвращения. Ведь чаще всего подразделения, подобные тайной гвардии, использовались правителями для борьбы с собственными же гражданами. А безнаказанность опричнины закономерно доводила такую борьбу до преступного абсурда и всенародной ненависти.

Нас отконвоировали в штаб, во дворе которого обнаружился новенький, будто только что с конвейера, матово-чёрный полугусеничный транспортёр. По сути, грузовик с открытым кузовом и станковым пулемётом на крыше броне-кабины. Вылитый немецкий «Ханомаг» времён второй мировой, но с короткой паровой трубой, торчащей из-под капота. Ну и ещё вместо креста на борту, выполняя роль свастики, красовался намалёванный белой краской символ, сильно напоминающий букву «дабл ю», только с вертикальными боковыми палочками. Такие же значки я ещё в ангаре разглядел на кокардах комиссарских фуражек. Так что в принадлежности вездеходного транспортёра нашим новым и, увы, весьма недружелюбным знакомым можно было даже не сомневаться.

В штабе нас с Тимоном разделили, разведя по разным помещениям. Капрала же с его бойцами, как ни странно, отправили восвояси. Моего названного братца, полагаю, сейчас допрашивал пухлощёкий гном, меня же в оборот взял этот угрюмый плешивый очкарик орк.

Странная ситуация меня, конечно, напрягала, но пока что не ужасала. Нас ведь и не обыскивали пока, и даже разоружать не стали.

День нынче выдался пасмурный, и допросная комната, несмотря на раннее время, была погружена в полумрак. Зажечь свет угрюмый комиссар-майор не потрудился. Ему возле окна и так относительно неплохо было, а вот на меня, сидящего в центре комнаты на коряво сколоченном табурете, темнота действовала угнетающе.

Возможно, так и задумывалось. Ведь в настроении тайногвардейца явно ощущалась агрессивная неприязнь. Наверняка он хотел поставить меня в максимально неудобное и уязвимое положение.

— Всё зависит от честности твоих ответов. — Майор пристроил на краю стола какую-то картонную папку с жирно выведенной на лицевой стороне, прямо по центру, искажённой «дабл ю». Поправил стеклянные окуляры на носу и выложил перед собою чистый лист бумаги. Спросил: — И так, имя, фамилия, звание, должность?

Я выдал всё, как было велено, быстро и чётко. Майор, скрипя пером самопишущей чернильной ручки, неспешно накарябал мои данные на листке. Сухо продолжил:

— Причина нахождения здесь?

— Служебная командировка от верховного командования по медицинской линии с целью профилактической вакцинации личного состава. — Я похлопал себя по наплечной сумке. — Вот, всегда с собой лекарства ношу.

Орк на мгновение завис, задумавшись, а после сделал короткую запись, сократив мой ответ раз в несколько. Подозреваю, из-за незнания, как правильно пишется «профилактической» и «вакцинации». Ну да, присутствие очков не всегда подразумевает наличие интеллекта — иногда это всего лишь признак плохого зрения.

— Кто конкретно отдал приказ? — уставился на меня сквозь толстые линзы комиссар-майор.

Я продиктовал ему заученную назубок легенду, ответив после на вопросы и о родителях, и о месте рождения.

— Согласно подушной дворянской ведомости, высокий лорд каганата Пириус Фатоло, названный тобой в качестве отца, не имеет детей мужского пола, носящих имён, подобных твоему. Чем объяснишь этот факт?

— Я внебрачный сын и дворянином не являюсь, — пожал я плечами. — Я этого и не скрываю. Отец моё рождение не афишировал, но и тоже особо не скрывал. Можете спросить у моего сводного брата.

— Не сомневайся, поручик, спросим. — Зло зыркнул на меня майор. — И у брата спросим, и у отца, когда понадобится. Пусть он и высокий лорд. Ибо даже лордам их родовитость и высокий статус не дают право нарушать священные узы брака, тем более, смешивая кровь.

— Ну, во-первых, — соответствуя своему шпионскому образу, возмутился я, — отец уже был вдовцом, когда полюбил мою мать. А во-вторых, сам каган в своё время женился на гномке.

Тут спецы нашего комитета на славу постарались, выискивая среди столичной элиты вельможу, по всем параметрам подходящего на роль отца для нас с Тимоном. Нашли-таки весьма плодовитого лорда-вдовца с вполне соответствующей нашей легенде историей.

— Ты осуждаешь выбор кагана? — Резко наклонившись вперёд, Златовик с хищным прищуром глянул на меня исподлобья. — Считаешь, что своим браком с чужачкой он порушил устои и традиции предков?

— Кто я такой, чтобы оценивать решения правителя? — чувствуя, как лоб покрывается холодной испариной, еле нашёлся я.

Уж больно каверзным был вопрос. Вот он вывернул! Пойди тут угадай, какую игру ведёт этот очкарик хренов. Может, смуту вынюхивает, а может, его контора настолько окрепла, что готова копать не только под ближайшее окружение кагана, но и под него самого.

Могло такое быть? Да запросто. И, как я сейчас не ответь, осуждаю или нет, вероятность огрести за своё мнение немалые неприятности была очень высока.

Орк явно заметил, как я напрягся. И мой испуг, ничуть не наигранный, тоже увидел. Как говорится, Штирлиц никогда не был так близок к провалу. Не хватало мне ещё засыпаться на подобной ерунде. Я ведь не разведчик-профессионал и, если честно, подписываясь на всю эту авантюру, на такие серьёзные проверки не рассчитывал. Признаю, в очередной раз оказался дебилом.

Однако Златовик, похоже, расценил мою естественную реакцию на его каверзные заходы как вполне адекватную ситуации. Удовлетворённо откинулся на спинку стула и,