Светлый пепел луны - Тэнло Вэйчжи

Досадную и обидную для любого юноши немощь он и в голову брать не стал. Просто принял как данность. Когда Тан Тай Мин Лан выколол ему глаз, он тоже не слишком сожалел. Что глазное яблоко, что мужское достоинство — всего лишь часть смертного тела.

Тан Тай Цзин зачарованно смотрел на пламя фонариков. Его долгожданная возлюбленная спокойно спала позади него. Но его тело не желало её.

А ещё несколько минут назад в зале Ченцянь…

Тан Тай Цзинь задумчиво коснулся царапины на своём лице.

* * *

Су Су сидела на кровати, крепко сжав ноги.

— Что с вами госпожа? — забеспокоился Гоу Ю.

— У людей бывают естественные потребности, — хмуро ответила она.

— Но Тан Тай Цзинь не вернулся! Что вы будете делать?!

Су Су процедила сквозь зубы:

— Убью его, когда вернётся.

— Может, кого-нибудь позвать.

Су Су могла управлять своим телом с помощью дыхания, но не всегда оно подчинялось силе духа. Она позвала служанку.

Та в недоумении ответила:

— Я не могу развязать верёвку на вашей руке.

— А где же Тан Тай Цзинь?!

Девушка, ужаснувшись тому, что обитательница опочивальни фамильярно называет по имени самого императора, испуганно пролепетала:

— Его величество изволит почивать у принцессы Чжаохуа.

— Тогда позови Нянь Му Нин!

Стражница явилась очень скоро и строго спросила:

— Что угодно третьей госпоже?

— Развяжи верёвку.

— Не могу.

— Что ж, тогда оставайся и посмотри, как я помочусь на кровать его величества, — огрызнулась Су Су.

Нянь Му Нин возмутилась:

— Грубиянка!

Но ничего не поделаешь, это естественная потребность. По страдальчески сморщенному лицу Су Су, суровая воительница поняла, что той и правда невтерпеж. В конце концов, позволить кому-то сходить по нужде — не предательство. Она долгие годы практикует даосизм, так что развязать и завязать узел на верЁвке, пропитанной слабой водой, сможет. Девушка сделала пасс рукой, и освободила узницу. Та, смешно подпрыгивая, убежала прочь. Вскоре Су Су вернулась и улеглась на кровать с тяжёлым вздохом: трудно быть человеком.

Нянь Му Нин снова привязала её и удалилась прочь.

Гоу Ю нетерпеливо проговорил:

— Скорее, сделай это!

Его госпожа своими ловкими пальчиками в точности повторила жесты Нянь Му Нин, и веревка на её запястье развязалась. Без шёлковых пут ей стало намного спокойнее. Она вольготно растянулась на императорском ложе и уснула крепким сном.

Гоу Ю вздохнул: понятно, почему Тан Тай Цзинь так её боится. Подсознательно он чувствует, что имеет дело с куда более могущественным существом, чем он сам.

На рассвете указ о консумации был оглашён. Евнух, сжимая свиток в руках, льстиво улыбался Е Бин Шан.

— Мои поздравления, госпожа супруга, мои поздравления!

Та, поднявшись с поклона, сдержанно его поблагодарила.

Иерархия наложниц в Чжоу и Ся различалась. От высшего к низшему назывались: императрица, супруга, Чжаои, Цзеюй, Жунхуа и Мэйжень.**

Но Тан Тай Цзинь покинул её ложе до рассвета, и до того, как огласили волю императора, она полагала, что титул, который ей пожалуют, будет не выше Чжаои, а его величество назвал её супругой***. Статус супруги совсем немногим ниже, чем у императрицы. Бин Шан была приятно удивлена. Юноша с нелегкой судьбой стал её надеждой и опорой.

Такие крутые перемены в жизни осознать нелегко. Она подумала о Сяо Лине. Если бы он взошЁл на трон, она не смогла бы рассчитывать на более высокое положение. Все вокруг только и говорили о том, какой жестоким тиран и хладнокровный убийца Тан Тай Цзинь, но с ней он всегда очень предупредителен и заботлив, даже голос его, когда он обращается к Бин Шан, становится более звучным и чистым, совсем как у Сяо Линя.

Сяо Хуэй взволнованно тараторила:

— Теперь никто не посмеет вам и слова сказать против! Кто станет спорить с императорской супругой!

Девушка скупо улыбнулась и промолчала. Все думали, что Тан Тай Цзинь осчастливил её прошлой ночью, но на самом-то деле он был холоден, как лёд, и даже не разделся. Она вглядывалась в очертания деревьев за окном и скучала по Сяо Линю. На сердце у неё было тоскливо и одиноко.

Всё случилось слишком быстро: смерть наследного принца, её приезд в Чжоу Го и это замужество. Она до сих пор в глубине души не верила в реальность происходящего. Несмотря на искренность своего отношения к Сяо Линю, она не лишила себя жизни вслед за ним, но иногда ей казалось, что ничего, собственно, и не изменилось. Тан Тай Цзинь вел себя с ней в точности также, как принц Сюань. Даже улыбался похоже. От этой мысли ей на секунду стало очень неуютно. Ещё и эта ненавистная третья сестра. Её появление во дворце новоявленную супругу императора совсем не радовало.

Е Бин Шан отвернулась от окна и скрутила рукава своего ханьфу.

* * *

Е Чу Фен распростерся ниц перед императором, а тот, не удостоив его даже взглядом, раздражённо поинтересовался:

— Ты отсутствовал столько дней, расскажи-ка нам, где ты был, и выследил ли ты того, за кем я тебя послал.

— Простите великодушно, слуга не справился.

— Да нет же, дело не в том, что ты не справился, — усмехнулся Тан Тай Цзинь. — А в том, что замыслил предательство. А предатели нас ужасно раздражают.

Плечи Е Чу Фена дрогнули.

— Ты действительно думал, что мы доверяем тебе?

Позади трона из чёрного облака материализовался старый колдун-даос. Вид у него был злобный и торжествующий. Он доложил:

— Ваше величество, мы знаем, где находится беглый министр Пан И Чжи. Он прячется на заднем дворе той старухи.

Конечно, он имел в виду бабушку Су Су.

— Наши люди окружили дом, но старшая Е отказывается его выдавать.

— Чего ещё ожидать от матери генерала враждебной армии!

Е Чу Фен побледнел и, поклонившись, попросил:

— Умоляю ваше величество пощадить мою бабушку, госпожу Е…

Тан Тай Цзинь хотел было что-то ему ответить, но вдруг снаружи раздался грозный окрик Нянь Бай Юя:

— Кто здесь?!

Его длинный меч молнией сверкнул за окном, но женская тень ловко увернулась.

— Третья сестра?! — вскрикнул Е Чу Фен.

________________

*Консумация — закрепление брака брачной ночью.

Глава 66: «Талисман жизни»

Услышанное стало неожиданностью для Су Су. Хотя, то, что бабушка — гордая и непримиримая патриотка Великой Ся, спрятала у себя опального министра, вполне логично. У старой дамы нет для этого каких-то особых целей, кроме утешения поруганной чести семьи и государства. Для