Тучи сгущаются - Лориана Рава

-- Может, тут вот что. Ещё будучи христианином, я слышал о таких ересях, сторонники которых считают грехом участие в войне, даже и в самой оправданной и справедливой. Мол, от этого человек всё равно пачкает свою душу. И советовали их проповедники в случае, если против воли всё-таки занесет на поле боя, вести себя именно так. Может быть, Шпинат увлёкся этой ересью... не знаю. Но, само собой разумеется, что я оценил такую книгу резко отрицательно и в печати категорически отказал, -- сказал Золотой Подсолнух. -- Если дело ограничивалось бы только этим, то я бы не стал вас беспокоить. Но беда в том, что после моего запрета Шпинат обратился к англичанам, и они напечатали его роман и стали продавать книги тавантисуйцам.

-- Погоди, -- сказал Инти, -- как это напечатали?

-- Обыкновенно. Ведь Оценка связана с тем, что наше государство тратит средства на издание. А если они решили сделать это за свой счёт, мы не вправе им запретить. Формально.

-- Погоди... -- сказал Асеро. -- То есть англичане уже в Тумбесе? Но кто им разрешил, если Старый Ягуар был резко против этого?

-- Ну, когда прибыл их корабль, то временно им запретить там быть было никак нельзя. Кроме того, Киноа подписал бумагу, согласно которой англичане могут ездить по стране, хоть и с ограничениями. Даже Горный Ветер на это согласился, оговорив, правда, что их сопровождать должны. Впрочем, ему, видимо, всё равно ничего не оставалось делать.

-- Вот-те раз... -- сказал Асеро. -- Не думал я, что Киноа без меня такую бумагу рискнёт подписать. Так-то он по политическим вопросам советовался обычно. Впрочем, что сделано, то сделано. Вернёмся к истории с книгой. Что скажешь, Инти?

-- Скажу, что для печати нужны печатные станки, -- ответил Инти. -- Среди всего привезённого англичанами имущества печатных станков, скорее всего, не было. Значит, или они провезли их тайно, или они тайно же использовали наши станки. Второе мне кажется более вероятным.

-- Почему? Потому что это проще?

-- Да, но и не только поэтому. Каньяри ещё до того, как у них заполыхало, тоже использовали тайком наши типографии. Или их человек работать туда устраивался, или подкупали печатников, чтобы те им на ночь печатные станки предоставили. В общем, логично, что в Тумбесе могли провернуть ту же тактику. Надо будет послать моих людей разбираться.

-- А как быть с теми книгами, которые уже отпечатаны и ходят в народе? Их передают из рук в руки, -- сказал Золотой Подсолнух.

-- А как тумбесцы на них реагируют?

-- По-разному. Старики в большинстве негодуют, многие пишут гневные письма, а молодёжь читает с интересом, одни реагируют в духе "ну подумаешь книжка, что из-за неё копья ломать", а другие скатились до восторженного обожания. Есть те, кто готов проклинать инков и всё построенное ими за то, что выдуманному лекарю из романа так плохо.

-- Скверно, -- сказал Асеро. -- Обращаться к разуму людей, опьянённых страстью, едва ли результативно, а применять силу... но ведь чиморцы не каньяри, всё-таки! Надо будет посоветоваться со Старым Ягуаром, может, он видит какой-то выход.

-- Старый Ягуар умеет верно оценивать обстановку, -- сказал Инти. -- Не может быть, чтобы из-за одной книги все встали на уши. Скорее всего, это лишь повод. Надо понять, кто именно бузит: чиморцы или кечуа? Рыбаки или студенты? Требуют ли при этом от властей чего-нибудь конкретного?

-- А что тут можно требовать? -- удивился Золотой Подсолнух.

-- Ну, например, признать Эспаду честнейшим человеком, которого мои люди зря оклеветали. Или чтоб наместник ушёл в отставку.

Асеро добавил:

-- Да, нужно понять обстановку до конца, и пока не поймём, силу применять нельзя, больше этим навредить можно. Но вот официальное заявление на этот счёт в газете сделать надо. И ещё, Инти, раз такие дела, то как скоро ты сможешь вернуться в Куско?

-- Не знаю. Я вроде чувствую себя неплохо, но надо посоветоваться с лекарем, который приедет послезавтра -- вдруг Инти как-то внезапно напрягся и прислушался. -- Слышите, кто-то едет. Наверное, гонец. Посмотрим, с какими вестями...

Тут уже все сидящие за столом услышали топот копыт, и через короткий промежуток времени перед ними предстал гонец с пакетом, отмеченным алой каймой, в руках.

-- Мне велено передать этот пакет лично в руки самому Инти, -- сказал гонец.

-- Точно самому Инти? -- переспросил Асеро. ? Он на отдыхе по состоянию здоровья, и я сам лично приказывал его не беспокоить, а со всеми делами ехать к Горному Ветру.

Но Инти на это сказал:

-- Да полно тебе, Асеро. Я уж знаю своих людей. Несмотря на указания строго-настрого не беспокоить, они всё равно могут послать мне донесения с алой каймой, и не всегда при этом не правы. Так что посмотрим.

Асеро промолчал, но смотрел на пакет так, точно это была ядовитая змея.

-- Почерк левой руки, -- тут же сказал Инти, стоило ему только взглянуть на текст.

-- Незнакомый? -- спросила Луна.

-- Почерка левой руки у всех людей похожи, так что их трудно опознать, особенно, если до этого человек писал только правой.

Некоторое время Инти спокойно читал, потом вдруг изменился в лице, схватился левой рукой за сердце. "Нет, только не это..." -- шепнул он.

-- Инти, тебе плохо? Говорил я, не надо тебе это письмо читать.

-- Всё равно я узнал бы об этом рано или поздно. Значит, если помру от этого, значит, судьба моя такая.

-- Лучше тебе лечь. Сейчас вызову воинов с носилками.

Инти отхлебнул воды из стакана.

-- Не надо носилок, дойду сам. Мне уже лучше. Но лечь мне и в самом деле необходимо.

Инти встал, Асеро взял его под руку.

-- Сейчас я тебя доведу. Луна, скажи кому-нибудь из охраны, чтобы они съездили за лекарем в деревню, без него тут явно не обойтись.

После того, как все необходимый в таком случае хлопоты были выполнены, Асеро вновь пришёл к столу за роковым письмом. Гонец, видя такой результат принесённого известия и не желая себе дальнейших неприятностей, тут же поспешил ретироваться.

-- Вот что, дело скверно, -- сказа Первый Инка. -- Давайте я лучше зачитаю вам это злосчастное письмо, а потом вместе решим, что делать. Инти мне