Великая Река: Долгое лето - Токацин

надёжной, чем у мертвецов-стражей. Глаза Кэйшеса, светло-зелёные, необычайно яркие, без намёка на белок и зрачок, странно блестели в дрожащем свете. Речник вгляделся и понял, что в глазницах умертвия – драгоценные камни.

- Этой ночью я получил твоё послание, - сказал Нецис. – И оно удивило меня. Мне почудилось, что ты, властитель Кэйшес, не узнал меня – видно, я давно не заходил в Талкеннор…

- Ссс… Ассссинхи, - с трудом качнуло головой умертвие – высохшее тело плохо слушалось. – Я помню тебя, Нецисс, и помню прекрасссно, и видеть тебя – чесссть для ссстен Талкеннора и вссех, кто его насселяет. Меня сссмутили другие… живые, что вошшли в Талкеннор, не заплатив пошшлины. Мне видитссся в этом неуважение, и оно рассстраивает меня и моих сссоратников…

Обжигающий холодом взгляд нежити остановился на Речнике, и тот еле удержал руку, потянувшуюся к мечу. Нецис нахмурился.

- Фриссгейн – мой ученик, и на этом основании ты не можешь требовать с него платы.

- Ахххсса… Ученик Илриэна, полноссстью нессспосссобный к Лар-Илри… - бескровные губы Кэйшеса презрительно изогнулись. – Он не кажетссся мне учеником, Нециссс. Он кажетссся мне… пищей.

Умертвие усмехнулось, обнажив тонкие длинные клыки. Его стражи шевельнулись, захрустев костями. Фриссу показалось, что ледяные когти впиваются в его сердце. Он дотянулся до огненного меча и глубоко вздохнул, прогоняя наваждение.

- Илкор ан Сарк… Кэйшес, однажды я привёл тебе достаточно… пищи, - Нецис неприятно усмехнулся, и Речник увидел, как его клыки вытягиваются и заостряются. – Более чем достаточно. Этот человек – не еда. Отойди!

- Хссс… Пусссть он сссам докажет, - Кэйшес поднял руку и повернулся к Фриссу. – Пусссть покажет мне, как он уважает законы Талкеннора! Что ты принёссс мне, ученик Фрисссгейн?

Речник переступил с ноги на ногу. Тут сам воздух, ледяной и пропитанный запахом крови, ложился на тело невидимыми оковами… а от взгляда Кэйшеса руки и ноги просто цепенели.

- Я не ученик Нециса. Я Фриссгейн Кегин, Речник с Великой Реки, и я здесь по воле Короля Астанена, - Фрисс нащупал в сумке Верительную Грамоту и поднял её над головой. – Я уважаю законы твоего города, повелитель умертвий. Король Реки прислал тебе в дар драгоценные раковины и янтарь.

Он зачерпнул и то, и другое полной горстью и протянул мертвяку, заранее содрогаясь от мысли, что высохшая когтистая лапа дотронется до него. Кэйшес не шелохнулся.

- Хссса… Король Реки ничего не знает обо мне, - покачал он головой, - и ему незачем присссылать мне дары. Говори за сссебя, чужессстранец. Шшшто ты можешшшь мне поднесссти?

Речник мигнул. Чтобы кто-то в здравом уме отказался от ценнейших ракушек и священного янтаря?! Хотя… откуда здравый ум у тысячелетнего мертвеца?!

- Как хочешь, Кэйшес, - пожал он плечами. – Возьми тогда этот плащ. В ваших ледяных подземельях вещь не лишняя.

Он развернул перед мертвяком многоцветный плащ, расшитый блестящими перьями. Отдавать эту вещь, чтобы она гнила тут, среди мха и плесени, ему очень не хотелось – но ещё меньше хотелось сражаться против целого города нежити.

- Аххссса… - Кэйшес прижал руку к груди и мелко задрожал. Речник не сразу понял, что он смеётся.

- Я не ссстрадаю от холода, сссмертный, поссследние двадцать два века, - покачало головой умертвие. – К тому же это ссслишшшком новая вещь. Её сссделали сссовсссем недавно, и никто ещё не носссил её. У неё нет прошшшлого. Не годитссся.

«Фрисс… Боюсь, он намекает на твоё оружие,» - прошуршал в мозгу встревоженный голос Нециса. Речник недобро сверкнул глазами.

- Вещь с прошлым, говоришь… Тогда возьми мой шлем. Он видел многое.

Фрисс снял шлем и протянул мертвяку. Осколок тёмного оникса, закреплённого между двумя плавниками над стеклянными пластинами, подмигнул Речнику на прощание, потом руку обожгло холодом – умертвие взяло подарок и поднесло к разгоревшимся глазам.

- Хорошшший дар, Речник Фрисссгейн, - Кэйшес медленно склонил голову. – Он украсссит мой ссскромный курган. Я отпуссскаю вассс, пришшшельцы. Вы проявили ко мне уважение, и я отвечу вам тем же. Ссступайте… мой город отныне открыт для вассс, и всссе другие города – тоже. Рад буду новым вссстречам, Нециссс Изгнанный. Не забывай навещать меня…

Неестественный белесый свет лился с пасмурного неба на бескрайнее топкое болото у подножия храма. Речник сел на прогретый солнцем обломок стены, с досадой содрал с камня мокрый мох и зашвырнул в грязь. Удушливый воздух прилипал к лицу, как паутина. Фрисс провёл ладонью по мокрым волосам и покачал головой.

- М-да. Кестоту лучше не знать, куда делся его подарок…

- Я сожалею, Фрисс, - со вздохом отозвался Некромант. – Тебя утешит, что теперь мы можем не спешить и задержаться на полигонах Талкеннора столько, сколько захотим?

- Я бы тут лишней ночи не провёл, - нахмурился Фрисс. – Пойду к кургану Кеоса, разведу огонь – может, согреюсь. Дышать тут нечем, а город – ледяной.

- Постой, Фрисс, - Некромант тронул его за плечо, и Речник вздрогнул от холода. – Мы на полигоне Гинэт. Тут похоронено много воинов… и много всякой всячины. Если нам повезёт в раскопках, ты купишь себе шлем лучше прежнего. Смотри…

Он запустил пальцы в чёрную жижу и пошарил на дне. Что-то лежало на его ладони, когда он поднял руку. Грязь медленно стекала, и из-под неё проступали очертания костяшек… и неяркий золотистый блеск. Нецис небрежно отбросил кости, потёр находку о край одежды и показал Фриссу. Маленькая золотая чешуйка с обломанным краем блестела в его пальцах.

- Если тут что и лежит, оно принадлежит мёртвым, - покачал головой Фрисс.

- Мёртвым уже ничего не нужно, - Некромант посмотрел на чешуйку, вздохнул и спрятал её в карман Речника. – Мы поищем немного, и если тебе ничего не понравится, уйдём.

- Ох, Нецис… - тяжело вздохнул Фрисс и слез с камня. – Но как тут копать, посреди болота?

…Водяной шар забурлил, окрашиваясь чёрной мутью, и выплюнул на подставленный плащ Речника пригоршню всякой дряни – полусгнивших щепок, обломков костей, потонувшего мха. Некромант разворошил кучку находок, встряхнул кусок тростника и показал Фриссу ещё одну золотую чешуйку.

- Вторая, - хмыкнул Речник. – Нецис, ты не кладоискатель. Дай мне зачерпнуть – и хватит уже купаться в грязи.

- Ты прав, Фрисс, - кивнул маг и стряхнул весь сор с плаща, отойдя в сторонку. Маленький костяной паук тут же вынырнул из