Фантастика 2025-161 - Мила Бачурова

развезло… Сколько этот мерзавец будет со своей «добычей» к Диким пробираться – неделю? За это время и Герман, и мы успеем принять меры. А мальчишка не дурак, он не может этого не понимать. При условии, что ему вообще что-то подобное придет в голову.

Вадим кивнул.

– Да. Соглашусь, пожалуй… Не потому, что верю в адаптскую порядочность, а потому, что до Диких действительно далеко. Да и Герману вряд ли нужен лишний рот. При всех его несомненных достоинствах, альтруизм в их число не входит. Надеюсь, что этот негодяй благополучно доставит Дашку к адаптам, получит за свою самодеятельность по башке, и уже завтра Герман приедет сюда с извинениями. А если он не дай бог прикоснется к Дашке…

– Не прикоснется, – вмешался Григорий.

– Я тоже так думаю. Германа побоится.

– Хм. Ну, я-то думаю, что если Дашка ему в качестве объекта вожделения до сих пор не сдалась, то вряд ли единственный день что-то изменит…

– Будь любезен, оставь профессиональный цинизм при себе! – Вадим сердито встал. – Лена, пойдем. Обсуждать сейчас то, что произошло, не вижу смысла, нужно дождаться Германа. А работы полно. Знаешь, опасаюсь сглазить, но мне великолепная идея в голову пришла! – В глазах Вадима ясно отразилось, что и грабеж хранилища, и сбежавшая Даша успели отступить на второй план. Так случалось всякий раз, когда в голову приходила «великолепная идея».

– Тебя, может, еще раз придушить? – ехидно предложил Григорий. – Еще лучше идея пригрезится?

Но Вадим его уже не слушал.

– Я подумал о том, что мы изначально неправильно выстроили цепочку реакций! Представь себе, если… – Вадим вышел из клиники.

Елена, стараясь не улыбаться, устремилась за ним.

Приют. 151 день после возвращения. Даша

– А далеко до вашего Дома?

На лошадь Даша села впервые. Честно говоря, раньше лошадей и близко-то не видела, не думала, что верхом – это так высоко.

Джек подсадил ее в седло, запрыгнул сам. Показал, за что держаться. Конь пошел – сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Даша охала при каждом подскоке, но потихоньку привыкла.

На улице было еще темно, однако фосфоресцирующие стрелки часов, подарок Елены Викторовны на шестнадцатилетие, показывали, что утро приближается.

– Долго ехать?

– Часа три конному, – отозвался Джек.

– Мы не успеем, – всполошилась Даша, – рассветет!

– Домой – ясный день, не успеем. – Не похоже было, что Джек волнуется. – А до приюта – в самый раз.

– Докуда? – не поняла Даша.

– Так, я ж тебя к Диким везу. На самогон менять – забыла, что ли?

– Перестань… Ой! – Даша охнула при очередном подскоке.

– Не, лапушка, – усмехнулся Джек. – Это – не «ой»! «Ой» начнется, когда задницу о седло сотрешь. А задница – дело такое… Башку, бывает, и то не так жалко. Вот, помню, приземлился у нас один – жопой на арматурину. Нормально так распахал, месяц заживало. И ни себе поглядеть, ни девочкам похвастаться! Прикинь, обидно?

Ответить Даша не успела.

– Тпр-ру! – Джек натянул поводья. Конь остановился.

– Все, приплыли. – Джек спрыгнул, ссадил Дашу. – Раздевайся, ночуй.

– Что это?

– Отель. «Приют мутанта», слыхала?

Они остановились рядом с невысоким забором. Вдали виднелся хорошо сохранившийся двухэтажный коттедж – высокие полукруглые окна, балкончики, терраса, увитая зеленью. Джек объяснил:

– У нас таких лежек вдоль дороги полно. На случай, если до дома добраться не успеем.

– А нас не найдут? Недалеко ведь уехали?

– А тут что, «добро пожаловать» где-то висит? Домов кругом – прорва, умаешься рыскать… За шею держись. – Джек подхватил Дашу на руки.

И потащил ее почему-то не к коттеджу, а к неказистому деревянному строению в глубине территории. С дороги оно было незаметно, скрывалось в темноте.

– А почему сюда? – Даша послушно вцепилась в Джека. – Почему не в дом?

– Мы туда не ходим. Там Катя умерла.

Это имя Даша слышала уже не раз.

– Как? – глупо вырвалось у нее.

– На засаду напоролись.

В домике, куда Джек внес Дашу, царила непроглядная темень. Но адапт двигался уверенно. Усадил на что-то девушку и деловито принялся шуршать рюкзаком.

– Там, подальше, фура на боку валяется, – донесся до Даши голос из темноты. – Сейчас-то мы ее в сторону отпинали, а раньше полдороги загораживала. Их с Германом оттуда обстреляли. Наши из завалов возвращались, с добычей, а Дикие в засаде ждали.

Чиркнула спичка, и загорелся фонарь. Даша огляделась. Домик показался уютным.

Бревенчатые стены с маленькими, будто игрушечными, заколоченными снаружи окошками, стол вдоль лавки в углу. А половина противоположной стены оказалась выложенной из кирпича и украшенной металлическими дверцами.

Рядом с кирпичами находилась дверь в смежную комнату, Джек исчез за ней и тут же вернулся, волоча по полу ящик с поленьями. Присел на корточки перед кирпичной стенкой, распахнул самую большую дверцу.

– Ну и, вот, – продолжил он. – Наши, ясен пень, сматывать – а у тех огнестрел. И подстрелили Катю. Со спины легкое пробили. Когда от погони оторвались, как раз возле того дома оказались. Герман Катю вовнутрь занес, перевязать хотел, а она – всё уже.

Даша подавила вскрик. Рассказ звучал на удивление обыденно, но менее жутко от этого не становилось. Джек встал, деловито подвигал другими заслонками.

– Герман, пацаны рассказывали, сперва все поверить не мог. Теребил Катю, теребил… И они, сами-то, тоже ждали, что она возьмет и оживет. Как, знаешь, в дурацких фильмах бывает. Мелкие ж были, не соображали… А Герман, пацаны говорят, когда понял, что Кате не помочь – из дома выскочил, в седло, и назад. Диких догонять… В общем, мы в тот дом не ходим, – неожиданно закончил Джек.

Вытащил из ящика полено. Взял прислоненный к стене топор. Ударил, прицелившись, по краю – Даша охнула. Ей показалось, что удар должен прийтись ровно по пальцам.

– Ты чего?

– Испугалась, что ты себе руку отрубишь.

– Да и пофиг, новая вырастет. Чего орать-то? – Джек ударил снова. Отколотые щепки аккуратно ложились на пол.

– А что ты, вообще, делаешь? – заинтересовалась Даша.

– Кондиционер включаю. – Джек скомкал извлеченный из ящика лист пожелтевшей бумаги, сунул за дверку. Пристроил сверху щепки и поленья. – Один и так бы перетоптался, а тебя хлебом не корми – дай замерзнуть… – Поднес спичку.

Вспыхнуло веселое пламя, но полюбоваться на него Даше не дали, Джек захлопнул дверцу. Поднялся.

– Так… Ну, ты сиди пока.

Тут Даша обнаружила, что сидит она, поджав ноги, на диване – когда-то нарядно-голубом, а сейчас безнадежно грязном.

– Если в сортир надо – вон там. – Джек кивнул на смежную дверь. И явно собрался уходить.

– А ты куда? – После его рассказа остаться здесь в одиночестве Даша ни за что бы не согласилась.