Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

Серая спросила:

– Значит, она остается?

– Да-да, – ответил Теонард, махая рукой, мол, идете, делите Дерево. – На эту ночь. У тебя такая резиденция, что при желании целую эльфийскую деревню разместить можно. Одну высокородную как-нибудь пристроишь.

– Да помогут нам всем забытые боги, – проговорила Каонэль и резко развернулась.

Вскинув подбородок, быстро скрылась в темноте коридора.

Когда Каонэль покинула башню, солнечная едва заметно склонила голову. Высокая прическа качнулась, и белокурый локон упал на плечо. Она смахнула его с такой грацией и достоинством, что ворг невольно засмотрелся, а Теонард наоборот – отвернулся и делает вид, что разглядывает окно-бойницу.

– Премного благодарна, – проговорила Генэль чистым, высоким голосом. – Сожалею, что вам приходится быть свидетелями разногласий, которые вас не касаются. Но могу заверить, с моим появлением прибыл и порядок.

С этими словами она развернулась, декольте дразняще колыхнулось, норовя покинуть глубокий вырез. Лотер шумно выдохнул, а солнечная, выпрямив спину, вышла следом за Каонэль.

– Что, интересно, имела ввиду, – проговорил ворг задумчиво, – когда сказала о разногласиях и порядке?

– Не знаю, – ответил Теонард. – Но пока они здесь, покоя не будет.

Виллейн, окончательно пришел в себя после бега, к которому не слишком привык. Спрыгнув с табуретка, он поправил плащ и сказал, шагая к выходу:

– Моя миссия на этом кончилась. Про телегу сказал, сфера работает, портал стоит. А за Гнуром идите сами, я с ним не очень.

Когда мелкинд ушел, Теонард проговорил устало:

– Портал стоит… Но сказал, что почти без толку. Только место занимает.

– Это пока без толку, – поправил Лотер. – Тем более, в его башне стоит. Ладно, ты думствуй, как и положено Главе, только не сильно, а то опять круги под глазами появляются. Я пока к Гнуру сбегаю.

***

После того, как среди ночи отряд гоблинов вернулся с телегой из Поломанной рощи, пришлось звать Хранителей.

Вышли не все, до Тарната не докричались, на насесте Керкегора что-то шуршало, но он, видимо сделал вид, что птеринги ночью спят и никакие собрания не заставят нарушить это правило.

Эвриала с Аэлло остались в Дереве, сославшись на то, что в таких вопросах бесполезны, зато Каонэль прибежала едва не первая. Встала рядом со Страгом и заглядывает в глаза тощей, как вяленая рыба, лошади.

У той радужки мутные, ноздри бледные, да и сама цвета утреннего тумана. Бока провалены, будто не ела недели две, ребра выпирают, а дыхание такое слабое, что кажется и вовсе не дышит.

– Страшная какая, – проговорил Страг заглядывая то так, то эдак.

– И худая, – подтвердил Лотер. – Такую даже я есть бы не стал. Ты посмотри, одни кости. Одно дело мертвячьи, они полезные. Но это? Что за хозяин такой затравил животину? На рею его. Эй, ответствуй, кто такой?

Кучер на козлах, как и предупреждал мелкинд, укутан с головы до ног в темную мантию, на голове шляпа с широкими полями. Извозчика пошатывает от вечернего бриза, лицо скрыто, но даже так понятно, что усталое и изможденное.

Он неспешно повернулся к Лотеру, тот ощетинился.

– Чего глядишь? За что лошадь замучил?

Кучер промолчал, переведя взгляд на эльфийку. Та вздрогнула и отшагнула, но кучер все смотрит тенью из-под шляпы, словно пытается заглянуть в самую душу.

Каонэль нервно дернула ушами, лобик нахмурился, а рука потянулась к лошадиной щеке. Когда пальцы коснулись короткой шерсти, провела до самого лба и проговорила жалобно:

– Жуть какая. Я ему не доверяю. Даже лошадка холодная, как ледышка. Это все от голода, от него звери умирают.

Ворг поднял палец и проговорил значительно:

– Не только звери, но и люди, а еще ворги, гномы и всякие другие. Эльфы, кстати, тоже. Ты, извозчик, чего молчишь? Языка что ли нет?

Кучер остался неподвижным и продолжает глазеть на серую, та снова отшагнула и проговорила:

– Какой он страшный. Давайте его выгоним?

Ворг ухмыляясь покосился на нее, мол, не такая ты и храбрая, но тебе можно, ты женщина. Потом потянул носом, пытаясь определить, чем пахнет от чужака, но через несколько попыток перестал, брови сдвинулись.

Каонэль продолжила:

– Эльфы тоже от голода гибнут. Только в отличии от некоторых, мы можем долго терпеть и не впадать в безумие при первых признаках голода.

– Ну не при первых… – проговорил ворг хмурясь. – Теонард, что делать будем с повозкой и этим извергом? Лошадь совсем плохая.

Глава Совета подошел сразу, как телега оказалась возле башни, и несколько минут ругался, потому что ее следовало оставить на окраине. Но гоблины почему-то решили прикатить прямо к нему.

Потом глянул на Гнура, который сидит на ступеньках и косится на телегу, щуря левый глаз. В темноте поблескивает острие кинжала, гоблин срезает с яблока пластинки и быстро отправляет в рот.

– Зачем они их сюда приперли? – спросил его Теонард. – Мало мне что ли пришлых?

Гоблин пожал плечами, продолжая жевать.

– Не знаю. Я с ними не ходил. Наверное, поглядели, решили, что тебе самому надо осмотреть. Кучер, вроде, мирный. Молчит, правда, подозрительно.

– Да, но зачем прям к башне?

Гнур проглотил и сказан недовольно:

– Чего возмущаешься? Приказ же выполнен. Между прочим, они не хотели идти, а я уговорил. Так что ты мне спасибо должен.

Теонард вздохнул.

– Кому я только не должен… Эй ты, кто такой?

Наездник молча повернулся к нему, все еще скрывая лицо под шляпой, затем тело качнулось. Лотер едва успел подхватить, прежде, чем тот рухнул на землю.

– Тяжелый, как кабан… – натужно произнес ворг.

– Час от часу не легче, – снова вздохнул Теонард. – Ладно давайте открывать повозку. Только осторожно. А этого в… не знаю. Положите куда-нибудь… В повозку. И везите к мелкинду. Пускай исследует.

Ворг определил чужака поперек повозки, чтоб можно было и к ногам, и к голове подобраться, взгляд устремился в глубину телеги. Когда наклонился и потянул носом, лицо сморщилось, словно перед ним оказались гоблинские сапоги после дороги.

– Ну и вонь. Сюда бы Булука. Он огр, ему вонь, что самые лучшие благовония.

– До него не докричались, – сообщил Гнур. – Видать спит беспробудным огриным сном. А завтра придет и начнет ругаться, мол, чего зудели, спать не давали.

Теонард зажал нос пальцами и заглянул внутрь.

– Завтра он уже будет не нужен, – проговорил он. – Толкай телегу к магу, пусть посмотрит вместе с конем. А то дохлый какой-то.

Справа возникла Каонэль, зажимающая носик изящными пальцами. Глаза сияют, как полуденное солнце, она произнесла гнусаво:

– Коня? В башню? Да он крик поднимет, обвинит в притеснении его великого народа, использовании магии мелкиндов в своих целях и вообще во