Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

– Потрудись объяснить.

Серая кивнула.

– Во-первых, я не сомневаюсь в силе Эолума. Но ты не знаешь Теонарда, Лотера, не знаешь всех остальных. Некоторые настолько… Необычны, что твоя тонкая натура может не вынести. Во-вторых, точнее, в главных, здесь не любят солнечных эльфов. Очень не любят.

Генэль поморщилась и спросила:

– Это все?

Каонэль покачала головой.

– Нет. Есть еще, но те причины называть не обязана. Это личное.

– Но ты же украла у меня личное.

– Я не крала.

– Ну конечено.

Повисло тяжелое молчание, в котором от напряжения разве что воздух не искрится, серая на высокородную не смотрит, за то та прожигает взглядом.

Со стороны окна прилетел очередной порыв, появился запах рыбы и соли. Каонэль тряхнула серебристой копной, стараясь выгнать воспоминания, которые полезли в голову.

Неожиданно губы Генэль быстро за шевелились, она отвела руку в сторону, и в ладони стал появляться огненный шарик. Серая застыла, удивленно наклонив голову, уши поднялись, глаза сузились, она быстро посмотрела по сторонам, но Генэль предупредительно подняла шарик.

– Только попробуй, – сказал высокородная гневно. – Ты же помнишь, все солнечные эльфы обладают магией огня.

– Как забыть, – бросила Каонэль. – Но ты же не собираешься швыряться огнем в резиденции из дерева?

Высокородная пожала плечами.

– А почему нет? Мне-то огонь безвреден.

Даже на серой коже стало заметно, как побледнела Каонэль, ладонь опустилась к антрацитовой рукояти.

– Здесь живут еще двое Хранителей, – произнесла она, – не считая птиц и зверей в ветках. Если с ними что-то случится, остальные будут очень недовольны. Да даже если только со мной. Хранители заметят мою пропажу, станут искать. Без меня Талисман не полный.

Генэль мило улыбнулась, но с такой же улыбкой метнет в нее шар.

– Не без тебя, – поправила она, – а без осколка. Отдай мне кристалл и можешь идти. Желательно подальше. Остальным скажу, что ты передала осколок мне, как более подходящему представителю, а сама ушла. Король будет доволен.

Наверху послышалось хлопанье крыльев, затем кто-то пробежался по комнате, шум некоторое время побродил от стены до стены, потом направился к коридору.

За это время серая успела достать меч и направила острие в грудь высокородной. Та изумленно уставилась на блестящий кончик.

– Ты в своем уме? Нельзя убивать эльфов, – сказала она.

– А меня, значит, можно? – поинтересовалась Каонэль.

Генэль подняла огненный шар выше, тот уже размером с небольшую тыкву, и проговорила:

– Я не собираюсь тебя убивать… без особой причины. Но если она будет…

Высокородная покрутила пальцами, огненный шаг завертелся в ладони, создавая вокруг себя горящий вихрь, Каонэль отшагнула и отвела меч для удара.

В этот момент на ступеньках послышались шаги, обе эльфийки чуть оттопырили уши, пытаясь определить, кто спускается. Потом на лестнице появилась горгона с горшком какого-то варева.

Увидев немую сцену, она на секунду застыла с вытаращенными глазами, тело быстро покрылось блестящей, как сталь чешуей, горшок выпал из рук потому, что на тех появились огромные кривые когти.

– Девочки, – выдохнула она. – Вы что?

Генэль покосилась на неожиданно опасную горгону с хищными когтями и выдавила сквозь зубки:

– Она у меня сына казначея увела.

– Никого я не уводила, – резко ответила Каонэль. – Он сам ушел. А потом… снова ушел. Его ушли… Радуйся, он же в Эолуме.

Белоснежное лицо Генэль потемнело.

– В Эолуме. Да только ни на кого не смотрит.

Горгона перепрыгнула лужу, натекшую из горшка, через секунду оказалась между эльфийками, прижав обеих могучими крыльями. Меч серой выпал, а огненный шар высокородной потух от мощного взмаха. Они закопошились, пытаясь выбраться, но Эвриала только сильней растопырила крылья.

Когда у тех кончились силы, и они затихли, не в силах шелохнуться, горгона проговорила ласковым, почти материнским голосом:

– Ну вы что, в самом деле. Вы же эльфы и должны держаться вместе. А тем более, женщины. Нам вообще всем нужно друг за друга, а то придут всякие тарнаты и лотеры и все, конец спокойной жизни. Нельзя из-за мужчин ссориться. Поняли?

Эльфийки, как по команде, по команде отвернулись друг от друга, но Эвриала прижала крыльями так, что серая простонала:

– Дышать… нечем.

– Не успокоитесь – не выпущу.

Каонэль снова проговорила, еле выдыхая:

– Это… не ко… мне.

Эвриала повернула голову к солнечной. Та из сияюще-белой стала слегка синеватой, глаза выпучились и напоминают рыбьи, только голубые. Уши дернулись, она попыталась пробормотать заклинание, но горгона приподняла острое, как лезвие, перо и уперла ей у шею.

Та застыла и остановила бешеный взгляд на горгоне.

– Ты… хоть знаешь, кто я? – просипела высокородная.

– Мне без разницы, – ответила Эвриала. – Я не позволю обижать своих.

Еще несколько секунд горгона держала эльфийек прижатыми к стенам, пока эолумская красавица не начала совсем задыхаться. Но даже тогда крылья не опустились, хотя давление на серую чуть ослабилось.

Когда кончики ушей высокородной посинели, Каонэль не выдержала.

– Отпусти ее.

Горгона тут же сложила крылья и вернулась в привычный облик мирной, покладистой девушки со стянутыми в пучок волосами. Эльфийки грохнулись на пол, хватая воздух и пуча глаза.

Через секунду серая, не поднимаясь, толкнула дверь и вкатилась в комнату, а Эвриала странно подмигнула ей и с довольным лицом направилась к лестнице.

Глава 7

Лотер втащил в дверь башни тело незнакомца, которое на удивление тяжелое и неповоротливое, хотя выглядит щупло. В коридоре пахнет старой кожей, пергаментом и известью, словно маг специально набросал у входа, чтобы перебить другие ароматы. По стенам факелы, в дальнем углу – винтовая лестница со стороны которой доносятся какие-то звуки.

Мелкинд бегает вокруг, приговаривая под руку, чтоб то не сбил, это не задел. Ворг рычит и ругается, пытаясь обходить коротышку, но тот чудесным образом появляется на пути и снова загораживает дорогу.

От веса незнакомца Лотер вспотел, волосы свалялась сосульками, а портки со стороны спины потемнели.

В конце концов, когда внес в кладовку и уложил на стол, полузверь сел на трехногий табурет.

– Фу. Не думал, что в таком тщедушном теле, столько веса, – проговорил он, отирая лоб. – Как огра тащил.

Кладовка оказалась тесной, с низким потолком и белыми стенами, словно это вообще подвал. Только в отличии от него, здесь сухо и пахнет то ли соломой, то ли сильно пересохшей одеждой. В углах факелы на коротких ножках, по полу разбросаны какие-то мешки и пробки.

Ворг повертел головой, под потолком на стенах обнаружил полки с большими и маленькими склянками, какие-то травы в виде веников, и кучу предметов, которые раньше не видел. В углу горка лопаток и крошечных мотыг.

– Это что? –