Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

– Меня учили, – ответил Лотер, жуя, – что если вещь валяется без дела, ее следует пристроить. Это ж кладовка. Сюда только ненужное уносят. Хотя зря орехи задвинул. Отличные они. Прям как у деда в саду. Хотя там не сад, а одно дерево было, но он гордился.

Мелкинд хмыкнул, раскрыв сумку, стал раскладывать инструменты рядом с чужаком.

– Да, – протянул он загадочно, – выглядят они действительно, как настоящие.

Лотер застыл с поднесенным ко рту орехом.

– А что не так? – спросил он настороженно.

– Да все так, – усмехнулся Виллейн и вдел нитку в иглу, похожую на крючок. – Просто я как-то учился превращать бешеную ягоду в орехи, так, для практики. Как видишь, удачно. Но что там со свойствами, уж не знаю.

Ворг резко выплюнул все, что нажевал, а мелкинд поморщился и проговорил:

– Ты мне еще помусорь.

– Предупреждать же надо! – зарычал Лотер. – Вдруг я прям тут сейчас… того!

– А нечего хватать чужое, – отозвался Виллейн.

Лотер вскочил и выбежал из башни, а когда минут через десять вернулся, вся морда оказалась в черном. Он опустился обратно на табурет и с облегчением выдохнул.

– Ну ты зараза, маг, – сказал ворг. – Пришлось всю золу из костра сожрать, а люди, между прочем, поразбегались, когда влетел во двор и стал загребать из кострища.

Виллейн уже заканчивал с раненым, затягивал последние узлы и обрезал лишние нитки. Шов получился гладкий и ровный, когда зарастет, заметен будет лишь при ближнем рассмотрении. Но чужак все еще без сознания, хотя дыхание стало ровней.

Собрав инструменты в сумку, мелкинд обошел стол и проговорил, вытирая руки о тряпку:

– Ну да. Я бы тоже испугался, если б такая рожа выскочила на меня. В зеркало посмотри, ты ж злой, как медведь. И клыки торчат.

– Голодный потому что, – огрызнулся ворг. – Давай, ответствуй, что с этим пленником… или он не пленник еще? А то Теонард жаждет знать, кто таков, да поскорей. Ибо у Главы нашего дел невпроворот.

Мелкинд расправил плащ, вытер лоб от капель, которые выступили, пока зашивал рану. Факел на ближней стене треснул, и крошечная искра метнулась прямо на лоб незнакомцу.

Ворг и мелкинд застыли, ожидая, что тот сейчас подскочит или, хотя бы вздрогнет, но чужак остался неподвижен. Лотер поскреб темечко, которое сейчас особо заросшее, потом приблизился к раненому и склонился над лицом.

Место, куда упала искра, гладкое и ровное, как кожа младенца, только эта синеватая и неприятная на вид.

– Ерунда какая-то, – проговорил Лотер задумчиво. – След должен был остаться.

– Должен, – согласился маг. – И кровь из раны тоже должна была течь. А не текла, даже когда зашивал. Так что очень рекомендую приставить охрану к этому… Созданию.

Когда солнечный луч проник в окно и упал на лицо воргу, тот терпел до последнего, морщился, но не открывал глаза. Когда щеку напекло так, что покраснела, все же пришлось перевернуться и разлепить веки.

Под боком шевельнулось теплое, Лотер инстинктивно прижал к себе и зевнул во весь рот, который сейчас вполне человеческий.

– Проснулся? – послышался девичий голос из-под одеяла. – А я уже десять минут боюсь шелохнуться, чтобы не разбудить.

– Зря боишься, – ответил ворг потягиваясь. – Звериный сон короткий и чуткий. Еще на заре очнулся.

Из одеяла высунулось аккуратное личико, обрамленное рыжеватыми волосами, глаза распахнуты, словно кроме ворга вообще ничего знать не желает.

Она прижалась к нему горячим телом и спросила тихо:

– Значит, специально со мной остался?

Полузверь провел широкой дланью по ее волосам, взгляд на секунду стал отстраненным и пустым, но когда девушка снова зашевелилась, сказал:

– Ну, вообще, как раз на заре уходил побегать. Пару зайцев задрал, на амазонок посмотрел, чего они там делают. Эти девки еще те бойцы. И в лошадях смыслят, что вдвойне хорошо. Даже по краю дальнего круга пробежал…

Веки девушки прикрылись, она печально вздохнула и откатилась от полузверя. Тот поскреб волосатую грудь и сел на кровати.

Вчера, после того, как вышел от мелкинда, пошел к Теонарду, но у того даже свет не горел и дверь оказалась заперта. Поэтому отправился за гномью таверну, где те выстроили дом, какие пользуются спросом в Межземье. Ел много, пил только воду, а в комнату вошел уже с девицей.

Помещение небольшое и уютное, в окно льется солнечный свет, высветляя пыль в воздухе. У стены сундук, на нем аккуратно сложена девичья одежда, за то его портки валяются посреди пола.

Быстро поднявшись, он натянул их и подвязал вшитой веревкой. Затем подошел к табуретке, на которой кадка с водой, и несколько раз плеснул в лицо. Когда поверхность успокоилась, Лотер в отражении увидел суровое мужское лицо с трехдневной щетиной, а по бокам скатанные в сосульки волосы.

Ворг довольно ухмыльнулся и стал скалить зубы, разглядывая клыки, которые сейчас хоть и человеческие, но все равно острые и белые.

Из постели донесся голосок:

– Уже уходишь?

Лотер оглянулся на девицу. Та сидит, до подбородка укрывшись одеялом, рыжие локоны волнами падают на плечи, а на щеках румянец, словно стесняется даже смотреть на него.

Он разглядывал ее, задерживая взгляд на рыжих локонах, которые больше всего понравились, хмурил лоб, потом сказал:

– Дела не ждут. Вот тебе на платье, старое, кажется… порвалось. И сорочка тоже.

Ворг положил рядом с кадкой две золотые монеты и направился к двери.

– Спасибо, – кротко ответила девица, и добавила тихо: – Ты еще придешь?

Ворг на секунду задержался у двери.

– Забегу как-нибудь, – ответил он, не оборачиваясь. – Забегу, Иза.

– Меня зовут Упава!

Но ворг уже вышел в коридор и двинулся мимо плотно закрытых дверей к выходу. Когда оказался на пороге, солнце сияло радостно и бодро, ворг довольно потянулся, так что хрустнули позвонки.

Купол Зала Советов искрится в лучах, словно украшен драгоценными камнями, а может, и правда украшен, мало ли что женщины успели нашептать чародею, когда тот воздвигал.

Прямо перед ним таверна, у входа два гнома, один на лестнице, которая правым краем приставлена к крыше, а левым опасно качается в воздухе. Другой гном – на пороге подает доску, кряхтит и бормочет.

– Ну ты взялся или как? Я тебе не тролль, чтоб весь день так стоять.

Тот, что на лестнице, уцепился пальцами и попытался подтянуть, но лестница качнулась, а гном уцепился за перекладину.

– Да я пытаюсь! – выдохнул он. – Лестница кривая. Кто сколотил такую? Руки оторвать. Сейчас загремлю тебе на голову.

– Я тебе загремлю. Подымай давай!

– Да не могу, – отозвался гном на лестнице, – упаду ведь. Я гном, а не птеринг. Это они на самой верхатуре живут.

Гном внизу