Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

ней наедине, сводить в ресторан, чтобы здоровенные лбы вроде Слона не докучали своим присутствием за спиной, показать свою мужественность… Все правильно, если не думать, что ты правая рука Главы Рода. Повтори несколько раз эту фразу, и все сразу станет на место. До сих пор благодаря тебе, ну и мне немножко, у нас нет безвозвратных потерь, хотя я думал, не вытянем Лязгуна. Ну и Немец сейчас в биокапсуле под присмотром в себя приходит. Самые тяжелые случаи… А ты сейчас сам игнорируешь нормы безопасности.

— Ты полагаешь, за мной будут охотиться? — Шубин правильно просчитал посыл Никиты.

— Нельзя исключать такой возможности, — Никита вдруг ощутил нетерпеливость Антона, и похлопав его по плечу, отошел в сторону. — Возьми охрану.

Бывший гвардеец кивнул и торопливо направился к казармам, где в постоянной готовности стояли два внедорожника. У крыльца топтался Ильяс с несколькими бойцами, и о чем-то с ними разговаривал. Выслушав Антона, он вошел в здание. Инструкция по сопровождению важных лиц требовала от охраны надевать «бризы» во время выезда. Терять людей только из-за отсутствия комбинезона с магической защитой Никита считал непозволительной роскошью. Лязгун выжил только потому, что на нем был «бриз». Не только выжил, но и дал бой нападавшим. Уже только это доказывало эффективность индивидуальной защиты.

За отъездом «Ладоги» и внедорожника он наблюдал с крыльца, облокотившись на перила. Странное тревожное состояние, поселившееся в сердце, никуда не исчезало, постепенно разрастаясь до размеров огромного осьминога, пытаясь своими щупальцами проникнуть в голову. И не понимал, что его беспокоит. Как старая заноза, которую сразу не вытащили, а она потом начинает давать о себе знать пульсирующей болью.

Эту занозу предстояло найти и вытащить. Чтобы сосредоточиться, Никита ушел в дом, расположился в своем кресле и закрыл глаза, выбрасывая полностью лишние мысли. Только то, что его интересовало с момента нападения на «Гнездо». Нет, не то. Идем дальше. Беседа с Шишиным, поездка в Новохолмогорск, встреча с Архивариусом, разговор с тестем насчет Котеза… Когда Никита столкнулся с инквизитором, с ним было двое магов. Понятно, что человек такого ранга никогда не будет перемещаться в одиночестве. Мог ли Доменико приехать в город только с двумя магами? Вряд ли. Трое-четверо боевиков обязательно должны присутствовать в его свите. А в машине их не было.

Никита допускал, что рассуждение его неверное из-за отсутствия информации. К примеру, Котез прошел таможню по паспорту подданного Российской империи, а его сопровождение — по иностранным паспортам. Запутывать следы Инквизиция всегда умела. Тогда куда делись еще двое-трое боевиков? Вариантов множество, а беспокойство связано не с ними, а с Антоном, вернее, с его легкомысленным поступком, который Никита успел предотвратить.

В гостиной раздался топот детских ног, а в парадной — женский смех и оживленный разговор.

— Папа! — Михаил, как всегда, старался первым занять стратегическое положение на руках отца, но Полина в этот раз оказалась куда шустрее.

Она прыгнула на колени Никиты, обхватила его за шею и горячо зашептала:

— Я почувствовала, как ты волнуешься за дядю Антона!

— Так я за всех волнуюсь, милая, — улыбнулся Никита, перебирая густые волосы дочери. — Я же Глава. А ты что-то видела про дядю Антона?

— Плохое, — шмыгнула носом Полина, а Мишка сразу замер, перестав елозить на колене. — Как будто ему стало больно и страшно.

Никита с трудом выдержал, чтобы сразу не броситься звонить Антону. Смутные картинки грядущего, которые видела дочка, могли исполняться не сразу. Да и возраст вкупе с неопытностью Полины не давал возможности правильно оценить ситуацию. Он поцеловал ее в щеку и легко поставил на пол. Мишка, тут же захотевший занять выгодную позицию, был отправлен туда же.

— Почему мы не удивлены, что эти обезьянки уже возле отца? — в гостиную вошли Тамара с Дашей и Любовь Семеновна, держащая за руку по-утиному шагающего Ярика. — Сколько же энергии у них! Никита, что-то случилось?

Да уж, проницательности у Тамары хватало на десятерых. Вмиг увидела, что с мужем что-то не так. Пришлось остановиться, приобнять обеих жен и поцеловать, а то ведь потом не отобьешься от упреков.

— Нужно сделать один звонок, — пояснил он.

— Обычно после таких звонков наш супруг исчезает на несколько дней, и его ищут даже сотрудники ИСБ, — задумчиво произнесла Тамара, глядя в спину Никите.

— И ведь не остановишь, — грустно добавила Даша.

— Голубушки мои, — промокая носовым платком нос Ярослава, произнесла гувернантка, — все только начинается. Лет десять еще вашему мужу придется вот так метаться, вместо того чтобы спокойно руководить из кресла как подобает Главе Рода. Лучше поддержите его. Никите Анатольевичу важно знать, что за его спиной надежная и крепкая поддержка. А свои волнения спрячьте глубоко в сердце… Дети, поднимайтесь наверх, переодевайтесь и мойтесь! Через полчаса у нас занятия!

Дети, зная характер гувернантки, без недовольного нытья взбежали по лестнице, а Любовь Семеновна с довольным видом человека, открывшего истину заблудшим душам, кивнула молодым женщинам и пошла следом за Полиной и Мишкой.

— В чем-то она права, — вздохнула Тамара. — Все, кто находится рядом с Никитой, безоговорочно верят в его удачу и неуязвимость, а я, как истеричка, по ночам шепчу молитвы Перуну, если муж где-то в Мезени или в этих проклятых горах. И ведь «кольчужка» уже вросла в его энергетический контур, стала непробиваемой, а все равно — боюсь.

Даша приобняла расстроенную Тамару, и та спросила:

— Ты-то хотя бы держишь себя в руках?

— Абсолютно, — улыбнулась Даша. — Я именно из тех, кто слепо верит в удачу Никиты. А уж Юлька вовсе не переживает. Она вернулась из той недавней поездки такая целеустремленная и спокойная. Что-то там произошло необычное. Ты заметила, когда мы сидели в подвале во время нападения, она единственная, кто ни секунды не сомневался в хорошем исходе. Даже я немного нервничала, признаю.

— Было такое, — вспомнила Тамара безмятежное лицо Юли Васильевой, и то, как она постоянно поглаживала пальцем кольцо, подаренное Никитой. Именно это движение привлекло ее внимание. А может, она таким образом пыталась отбросить переживания и волнения, концентрируясь на чем-то хорошем? Ладно, пусть так. Не будешь же ее спрашивать о глубоко личном. Даша ведь тоже умеет превращаться в кремень, когда нужно. Слова лишнего не вытянешь.

— И вообще, мы теперь жены Князя Гиперборейского, а уж потом — барона Назарова, — прервала ее размышления Дарья Александровна. — Этот титул