"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

контроль торговых маршрутов и эффективное администрирование ресурсов, выгодный общинный договор, вот основной набор инструментов Империи. Но грубая сила и доброе слово со сладким печатным пряником — действительно убедительнее просто доброго слова без закуски, и на сушняк…

— А как происходит призывание элементалей? — задал Степка следующий вопрос. — Обязательно пить что-то отравляющее?

— Все элементали делятся на группы, связанные с одним из четырех протоэлементов, из которых и состоит все сущее, что обладает материальной формой, — припомнил я лекции одного нелюбимого мною в прошлом практика. — Не буду грузить тебя высшей алхимией, но призыв связан с ориентацией напитка стимулирующего прибытие элементаля на протоэлемент. Например, Земля — это вина, плотные, красные как кровь, что через час уже просто земля, прямые и бесхитростные. Воздух — это вина белые, игристые, с пузырьками. Огонь — это крепленые, янтарные напитки, коньяки и бренди. Вода, это проще и сложнее всего: это водка. Самогон, полугар. Очень многие призываемые с водкой водные элементали по сути — ледяные.

Не все напитки способны вызвать кого-либо, пиво, например, используется лишь очень в редких случаях и как составной ингредиент. Вызываемые элементали связаны с напитками, но само отравляющее действие напитков препятствует концентрации и контролю. Это главное противоречие боевого алхимика: пьешь, чтобы призвать, концентрируюшься, чтобы направлять призванного. Ошибка стоит жизни. Я сам видел, как призванные элементали спалили подавившегося пятизвездочным коньяком призывателя. Просто прожигали дырки прямо в легких и ребрах, вырвались из полости тела прямо в класс. Десяток неуправляемых огненных элементалей. Вот же был шухер. Наш факультет чуть до тла не сгорел. Парень оказался самозванцем, дворянином, но без способностей, подделавшим документы, чтобы попасть на факультет, за что и поплатился.

Ну, да, по сути, кто угодно может вызвать элементалей, если выпьет эликсир, приготовленный магистром. Но вопрос, кто после этого выживет, и как долго после этого призванный элементаль останется в нашем пространстве. Тех, кто смог выжить, назвали «лучшими», аристо по-гречески. И аристократией в целом, потому, что именно такие господа и стали источником власти в те простые и незамысловатые времена Первой Империи, еще не отягченные техническим прогрессом и высокоорганизованной бюрократией. Это сложно — контроль. В этом и состоит обучение. Недостаточно призвать, нужно опознать, понять потенциал…

Иногда правильнее прервать призыв, потому что отослать призванного элементаля, если он какой-то особенно мощный, может уже не получиться. Но можно принудить истратить его всю его энергию, измотать, и тогда он сам выпадет обратно на энергетический план сущего…

— В общем, — закончил я. — Повремени пока что с этим. Дело это непростое и опасное, и не всегда предсказуемое. Наверное поэтому в наши времена регулярные армии алхимикам предпочитают пулеметы.

Эту весьма познавательную лекцию прервал Рустам, появившийся со стороны дома. Встав на краю поляны, он терпеливо ожидал когда на него обратят внимание.

— Ты чего-то хотел, Рустам? — я наконец повернулся к нему.

— Э-э, тут такое дело, Александр Платоныч, — Рустам явно мялся. — Тут вас спрашивают…

— И кто спрашивает? — приподнял я удивленно бровь.

— Гм. Да кабы я знал, — смущенно отозвался Рустам. — Таких, э-э… чудил я тут еще не встречал.

— О как, — отозвался я. — Умеешь ты заинтриговать. Веди их в стольную! Я сейчас подойду, только рубашку сменю.

Рустам отправился за новоприбывшими гостями, а мы со Степкой разошлись по комнатам переодеться после тренировки в приличное.

Я накинул поверх свежей рубашки свой приемный алый камзол в золотом шитье и спустился вниз.

Увидеть тех, кого Рустам привел в стольную залу, я и впрямь здесь совсем не ожидал. Вот совсем.

Кого угодно, только не их.

Это были те обольстительные девицы, которых я видел сегодня во сне! Ничего себе, внезапное явление природы. Да разве так в жизни бывает?

Но они были тут, все четыре. Только ещё одетые. В черные балахоны вроде монашеских. И все — с татуировками на лбах. Земля Воздух, Огонь, Вода. По знаку на лоб. И что бы это значило? Нет, я конечно догадываюсь, что каждая из девиц посвящена одному из протоэлементов, но хотелось бы знать точнее.

А Степан внезапно встал на одно колено, поклонился им, прижав правую руку к груди, вызвав некоторое волнение среди слуг дома теснившихся у входа, в попытках разглядеть, что происходит в зале. И пробормотал что-то под нос вроде молитвы.

Я только бросил удивленный взгляд на Степана.

Так, а это что еще за церемонии в моем доме?

— Ты чего это делаешь? — негромко поинтересовался я.

— Это священные девы матери Дан, — ответил Степка поднимаясь. — Я обязан проявить к ним почтение.

Вот оно что. Матерь Дан, прародительница всех данайцев. И это девицы, значит, от неё? Вот чего мне только здесь и не хватало….

Одна из них со знаком Огня на лбу, рыжая и меднокожая. Вторая, со знаком Воды, беловолосая, бледнокожая, голубоглазая, настоящая данайка.

Третья — чернокожая с зелеными как трава глазами. На высоком лбу знак Земли. Видимо, откуда-то с экватора.

Последняя с глазами, полностью белыми, словно скрытыми под белыми линзами со знаком Воздуха на лбу, была пострижена так коротко, что казалась лысой. Кожа её была покрыта мелкой татуировкой, изображавшей стилизованные облака так плотно, что казалась серой. Преклоняюсь перед её терпением, переживать процесс такого украшательства было наверняка на редкость мучительно.

Все четыре представляли собой какой-то из народов из до сих пор неисследованных глубин континента и поклонявшихся Прародительнице Дан.

— Рад принимать вас в моем доме, дамы, — произнес я, усаживаясь в резное кресло с высокой спинкой и гербом со змеей обвивающей чашу на этой спинке, во главе стола, которое тетка привезла из своего дома в Номоконовске. Этакий мой неофициальный трон. — Рад видеть вас, гм… так близко. Чем обязан столь приятной неожиданности?

Девицы, как вышколенный пехотный взвод или девочковая поп-группа рассыпались передо мной в один ряд и разом протянув ко мне руки произнесли:

— Герой, сразивший Югопольского льва, богиня Дан призывает тебя.

И разом же поклонились мне в пояс. И разом рапрямились. И уставились на меня в восемь сверкающих глаз, как паучиха какая-то.

Вот это поворот.

Глава 42

Вожделенная гроздь

Зрелище, вероятно, было сногсшибательное для умов, не испорченных наблюдением за синхронным плаванием или канканом. Но меня не проняло.

Я обстоятельно закинул ногу на ногу, не спеша опер локоть на высоко поднятое колено, никуда не торопясь провел пальцами по