"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

Это оказалась пологая стена из огромного сырого серого булыжника, вся увешанная лианами. Дорога ныряла меж стен в высокую темную арку, в глубине которой я различил скрепленную лианами решетку, а на решетке типичное для этих мест украшение — ростовая статуя обнаженной девушки, тело её, покрытое корой, пронизывали изгибы ветвей.

Я был уверен, что это статуя, пока вылезал из кабины и шел к воротам. Был уверен пока она не открыла глаза и не произнесла:

— Кто вы такие и зачем явились в чертог богини?

Да чтоб тебя! Еле удержался от того, чтобы выхватить дробовик из кобуры и всадить в говорящую башку отличный заряд крупной дроби.

Еле удержался.

— А ты ещё что такое? — процедил я как мог надменно, глядя в ее черные глаза без белков на деревянном лице.

— Я привратник, — был мне свистяще хриплый ответ. — Кто вы такие и зачем явились в чертог богини?

Фу, блин! Похоже, это какой-то антропоморфный автоматон. Но выглядит, конечно так, гостеприимно, что аж кровь в жилах стынет. Декоратор у богини Дан такой же шизанутый, что и ее парковый смотритель.

— Передай, что прибыл Александр Де Онисов со свитой, — несколько надменно заявил я, ничуть не сбавляя накала пафоса.

Хрен ты на меня произведешь впечатление. И не такое видали.

Черные глаза головы вдруг вспыхнули зеленым и погасли, словно внутри появился и исчез маленький элементаль.

— Вас ожидают, — произнесла голова. И внезапно уехала вверх вместе с решеткой, потерявшись среди ветвей, оставив проезд в арку свободным.

Я посмотрел вверх, туда куда она уехала. Магия Земли, однозначно. Но… в какой-то дико извращеннской форме. Я такого ещё не встречал. Интересно-интересно. Всего два полных дня от дома, километров четыреста максимум, а тут такая дичь…

Я вернулся в кабину, сел за руль.

— Что там? — спросила Ангелина.

— Домофон, — коротко отозвался я, нажимая на газ. — Поболтал с консьержем.

Мы въехали в темный коридор во владения живой богини.

Мне бы трепетать, да что-то не трепещется. Злило меня это всё нагнетание уже, и сильно.

Проще надо быть.

Проехав в темном простенке метров сто, мы выехали на открытое пространство освещенное двумя кострами, где нас уже встречали.

— А на манеже всё те же, — пробормотал я, останавливая машину и открывая дверь.

Народ в кабине, оказывается, мирно вповалку дрых и пропустил все интересное. Ух ты, как умаялись, болезные. Постучав по крыше кабины, крикнул соням в кузове:

— Эй, на палубе! Подъем! Приплыли!

Вака Два Пера и Степка вскочили одновременно, с оружием наготове, за ними следом, продирая сонные глаза, выбрался из-под пулеметного полога и док Штирц.

— Это что за остановка? — пробормотал доктор, осоловело озираясь.

— Конечная, — отозвался я усмехнувшись. — Автобус дальше не идет. Дальше ножками.

Пажи-оруженосцы мои, двое из ларца, очень разные с лица, спрыгнули с машины на утоптанную землю, с оружием наготове, оба, как один. Вот тогда заметил, что у молодцев моих ружья одной модели, только у Степки длинноствольное, а у Ваки карабин, такое же ружье, только стволы укорочены, для удобства при стрельбе из седла. Братья по оружию прям.

Нанатолий с рук выбравшейся из кабины Ангелины перепрыгнул на свой боевой пост у меня на левом плече, и я, поправив кобуру с обрезом дробовика на бедре, пошел во главе моих людей к встречающей нас теплой компании.

А встречали меня все те же нимфы из моего сна. Огонь, Вода, Земля и Воздух. Все четыре красавицы, как на подбор. В отдалении ещё какие-то люди толкаются, палатки стоят, костры горят, а над этим всем возвышаются вершины многоярусных пирамид с деревьями на вершинах.

Жрицы кланяются мне в пояс, приветствуют, подносят хлеб-соль. Натурально, рыжая жрица Огня подала мне каравай хлеба на расшитом растительным узором рушнике, в середину каравая воткнута солонка с солью.

До чего же хорошо жить в мире, где отечество является мировым гегемоном! Места такие дикие, а условности имперского гостеприимства и здесь знают.

Ну чего, не чинясь, оторвал кусок хлеба с прожареного бочка, макнул в соль, откушал. А нексило так встречают потомка божественной фамилии. Хлебосольно, всё прям как встарь. Чувствую, что встречей вполне удовлетворен. Всё по чину, без урона моей дворянской чести.

— Людно у вас тут, — замечаю я, глядя на собравшуюся в отдалении толпу. — Кто это такие вообще? Что им тут нужно?

— Паломники, — отзывается соблазнительная татуированная жрица Воздуха, моргая слепыми как у лесных масок глазами, у нас с нею еще не сложилось, хоть она уже и бывала в моей спальне. — Люди со всех концов Аттики, собрались в дом богини Дан. Все хотят видеть прославленного героя, прильнуть к твоим стопам, следы целовать.

— А вот этого не нужно, — буркнул я. — Ещё языки чьи оттопчу, неудобно получится. Пусть там стоят, где стоят.

Ну, вместо облизывания ног собравшаяся толпа, нашла другой способ прогнуться, разом повалившись на колени и все, как один, поклонились мне в ноги. Экий ажиотаж. В этой толпе я увидел людей из разных порубежных данайских племен, а может и из полисов в глубине континента, и каких-то вовсе мне неведомых аборигенов. До меня донесся единый гулкий вой множества голосов:

— Искандер… Бестибойца… Сын божий…

Так, а вот насчет сына божьего, это уже малость перебор будет. Поклонение мне льстит, чего уж там, но если об этом пронюхают в Империи, такое внезапное сотворение культа личности может мне и боком выйти.

— Есть у вас место немного уединеннее? — спросил я у жрицы Воздуха. — Нам нужно провести боевое планирование. Да и отдохнуть не мешало бы. А тут слишком у вас людно. Да и лишних глаз много.

— Я отведу вас в ваши покои в доме для гостей богини, — поклонилась мне жрица Воздуха. — Вашу машину отведут в гараж.

— Не, — я покачал головой. — Машину мы берем с собой. Не обсуждается.

Я с моим пулеметом здесь добровольно не расстанусь. Ни за что, девочки мои разноцветные, ни за что.

— Как пожелаешь, — жрица дернула плечами, повернулась и пошла, словно не слепая.

Ну а я, дав Степке сигнал сесть в машину и следовать за нами, пошел за ней следом. Зрелище оказалось зажигательное, не каждая женщина так может двигаться, ой, далеко не каждая…

— Кстати, — бросил ей в спину.