Фантастика 2025-40 - Ольга Ярошинская

— Ты можешь царапать их сколько тебе угодно, — вздохнул он. — Арнелла, очень надеюсь, что завтра ты не пожалеешь обо всех этих словах.

— С чего мне о них жалеть, если это правда, — удивилась она и потянулась к нему, но Миранда схватила ее за руку и заставила встать.

— Твой Адалхард никуда не убежит, — заявила она, — а вот туземцы могут. Когда еще такое увидишь? Пошли.

Она потащила Арнеллу к перилам и ткнула вниз пальцем.

— Факелы!

— Там люди! — воскликнула Арнелла. — И почти без одежды. Так жарко, я бы тоже разделась.

Она потянула лямку платья, но Родерик, подойдя ближе, вернул ее на место и поцеловал смуглое плечико.

Туземцев было всего трое: женщина с корзиной фруктов и двое мужчин с факелами в руках. На лицах угрюмая решимость, глаза застыли. Деревня, насколько Родерик знал, была по правой стороне скалы, но сюда, к террасе Моррена, уже проложили тропинку

— Пытаются тебя отравить? — спросил он у друга.

— Постоянно, — кивнул он.

— Сдается мне, это вовсе не потому, что они считают вас белым богом смерти, — проницательно заметила Миранда. — Признайтесь, что вы им сделали?

— Ну, знаешь, это даже оскорбительно — подозревать меня в том, что я могу причинить вред этим бедным неразумным туземцам, — высокопарно оскорбился Моррен.

— А вот их кладбищу — вполне, — предположила Миранда, снова угадав. — Правда, на такие опыты действует целая куча ограничений…

— Слушай, ты меня тоже вернула к жизни без всяких разрешений, — напомнил Моррен.

— Вы чем-то недовольны?

— А что, они, — Моррен небрежным кивком указал на приближающихся туземцев, — кому-то жаловались?

— Да как они пожалуются, если вообще находятся неизвестно где!

— Вот именно, — осклабился он. — Может, они и не за кладбище хотят меня убить. Поводов у них хватает… Друзья мои! — радостно произнес он, раскинув руки, и туземцы замерли как вкопанные, настороженно глядя на него. — Я чую эманации смерти даже на расстоянии и ни за что не притронусь к вашей корзине. Но валяйте, показывайте, что вы там принесли.

Туземцы помолчали, а потом тот, что повыше, выступил вперед и, сверкая черными глазами, принялся что-то выкрикивать на непонятном гортанном языке. Второй, пониже и потолще, периодически гулко бил себя кулаком в грудь, подтверждая слова друга. Женщина стояла молча и без движений, сжимая ручку корзины и уставившись в одну точку перед собой. Все ее тело вымазали белой краской, которая потрескалась и местами стерлась, и казалось, что туземка страдает какой-то кожной болезнью.

Когда первый закончил свою речь, а второй стукнул кулаком в грудь особенно сильно, женщина сделала шаг вперед, а потом зажала ручку корзины в зубах и ловко как обезьяна принялась карабкаться вверх по скале.

Миранда взвизгнула, указала на нее пальцем.

— Не доберется, — флегматично ответил Моррен, перегнувшись через перила. — Там защита.

Вскоре женщина и правда уперлась головой в невидимую преграду, пободала ее пару раз и вопросительно глянула вверх.

— Нет, — покачал головой Моррен. — Ты мне не нравишься, толстая туземка. Иди домой.

— А ведь они пытались вам угодить, — заметила Миранда. — Не пожалели краски…

— Что сказать, я популярен, — вздохнул Моррен, и Миранда, не сдержавшись, фыркнула от смеха.

Туземка тем временем устроила корзину как можно ближе и подперла камнем, чтобы та не скатилась вниз.

— Что там за фрукты? — поинтересовалась Арнелла, вытягивая шею.

— Отравлены, зуб даю, — ответил Моррен. — Миранда, а ты, кстати, чуешь яды? Попробуй расфокусировать зрение.

Миранда прищурилась, потом распахнула глаза шире.

— Да! — воскликнула она. — Точно облачко! А чаек я могла так определить?

— Это весьма полезный и даже целебный напиток, так что нет.

Туземцы подождали, пока женщина спустится, а потом тот, что потолще демонстративно схватил ее за грудь, пощупал пухлый бок, словно нахваливая товар.

— Нет, — покачал головой Моррен. — Не в моем вкусе. Вот, — указал он на Миранду. — То, что надо.

Высокий пренебрежительно скривился и сплюнул себе под ноги, а потом звонко шлепнул туземку по сочной заднице.

— Попытка хорошая, но нет, — ответил Моррен. — Домой, все домой, пока я не рассердился.

Туземцы все не сдавались и, положив факелы на землю, принялись изображать половой акт.

— Интересно, дама тоже отравлена? — полюбопытствовала Миранда.

— Всю романтику испортили, — проворчал Родерик. — Моррен, защитный периметр пропустит мой огонь?

— Да, я ничего не менял.

Родерик вытянул ладони и выпустил пламя — не слишком сильно, только чтобы припугнуть. Качнулись кусты, вскрикнула испуганная птица, и только забытые факелы остались валяться на земле.

— Понятливые, — усмехнулся Родерик. — Вернемся к столу? Мороженое тает.

— Смотрите, обезьянка, — заметила Арнелла.

С пальмы и правда спрыгнула мартышка и принялась быстро взбираться по камням.

— Она что же, хочет забрать корзинку? — поняла Миранда. — Обезьяна, кыш! Не надо! Фу!

— Не бери! — подхватила Арнелла. — Брось!

Подняв камешек, она швырнула его в мартышку, но та уже схватила в каждую лапу по банану. Повертев головой, обезьяна впилась зубами в яблоко, попыталась взять какой-то круглый красный фрукт, который все выскальзывал и не давался, а потом вдруг упала и заколотилась в припадке.

Арнелла вскрикнула, закрыла лицо руками. Родерик обнял ее, уводя от перил.

— Она умирает! — всхлипнула Арнелла.

— А я говорил, что там яд, — равнодушно подтвердил Моррен.

— Сделай что-нибудь, — потребовала Миранда, вцепившись в его рукав.

— Что? — не понял он, глянув на ее пальцы на черном шелке.

— Ты ведь мастер смерти! Боевой некромант!

— И?

— Спаси обезьянку!

* * *

На лице Моррена отразилась сложная гамма чувств, однако он быстро собрался, кивнул и перемахнул через перила, сверкнув крепкими бедрами. Домашние туфли, усыпанные камнями, остались на террасе, и вскоре Изергаст, цепляясь руками и босыми ступнями за камни, добрался до цели.

Схватив обезьяну за хвост, он несколько раз энергично встряхнул ее вниз головой, но бедное животное не подавало признаков жизни. Пояс, зацепившись о камни, развязался, и халат распахнулся, обнажая крепкое тело и черные шелковые трусы. Родерик прикрыл Арнелле глаза рукой, но она встала на цыпочки, не желая пропустить ничего интересного.

— Где же та загадочная