Фантастика 2025-40 - Ольга Ярошинская

Вскарабкавшись вверх, Моррен вернулся на террасу и распластал безжизненное тельце обезьянки на земле. Опустившись на колено, выпустил тонкое зеленоватое лезвие из указательного пальца и сделал разрез на мохнатой шее. Рыжеватая шерстка тут же окрасилась кровью.

— Убери яд, — попросил Моррен, и Родерик, присев на корточки рядом с ним, погрузил палец в рану. — Только не сожги ее. Мелкая.

Магия вычистила отраву в считанные мгновения, и Родерик убрал палец, но обезьянка не шевелилась, а из ее рта натекла лужица пенной слюны.

— Давай же, — пробормотал Моррен, ритмично нажимая на грудную клетку.

— Не дышит? — спросила Арнелла, в волнении прижимая руки к груди.

— Может, сделать ей искусственное дыхание? — предложила Миранда.

Моррен кинул на нее взгляд, полный негодования, но после, брезгливо кривясь, развел пальцами челюсти обезьянки. Он похлопал ее по щекам ладонью, но мордочка лишь бессильно моталась из стороны в сторону. Моррен шумно выдохнул, оперся ладонью о землю, склонился. Вопросительно глянул на Миранду, но та подбадривающе кивнула. Облизнув губы, Моррен скривился, наклонился еще ниже, к приоткрытой пасти с желтыми клыками. Мартышка дернула лапками, и девушки, обнявшись, синхронно взвизгнули от радости, а Моррен с облегчением отшатнулся. Обезьяна, первернувшись, шустро вскочила на четыре лапы, рванула наутек, запрыгнула на диван, ободрав кожаную обивку когтями, и метнулась через стол, опрокинув вазу с цветами. Наконец, прошмыгнув под перилами, кубарем скатилась вниз и исчезла в джунглях. Качнулись и замерли кусты, а факелы, забытые туземцами, погасли, как будто ознаменовав завершение спектакля.

Подойдя к перилам, Родерик швырнул огненный шар в корзину с фруктами, и та, вспыхнув, сгорела дотла.

— Это было впечатляюще, — выдохнула Миранда, глядя на Моррена.

— Что именно? — уточнил он, выпрямляясь и не торопясь завязывать халат.

— Все, — лукаво улыбнулась она и, взяв Арнеллу под руку, заявила: — Нам надо припудрить носики, господа. Где у вас дамская комната, мастер Изергаст?

— Через портал и налево, — ответил он. — Напротив спальни. Проводить?

— Не заблудимся, — заверила Миранда, и вскоре они обе исчезли за сияющим проемом перехода.

Проводив девушек взглядом, Родерик повернулся к Моррену и рявкнул:

— Что ты устроил?

Тот не спешил отвечать, вместо этого взял бутылку и отхлебнул прямо из горла.

— Ты опоил мою девушку каким-то развратным зельем, — рыкнул Родерик. — Какого хаоса, Изергаст?

— Ты мою вообще трахнул, так что…

— Бывшую. Мертвую. Будешь пенять мне этим до конца дней?

— А ты считаешь себя вправе в чем-то меня обвинять? — взъярился Моррен, разворачиваясь к Родерику всем телом. Мелкая сетка шрамов на его правой щеке налилась кровью. — Не видишь, что происходит? Я в ловушке, Рик! Я в панике! Я, мастер хаоса, боевой некромант, Моррен Фергюс Изергаст, готов был сделать искусственное дыхание рот в рот какой-то макаке! И после этого ты смеешь винить меня в такой ерунде?

— Арнелла тут вообще ни при чем! — возмутился Родерик. — Не втягивай ее.

— С твоей Арнеллой ничего не станется! Займешься с ней сексом, благо не впервой, и все пройдет.

Склонившись, Моррен достал из-за дивана чашку и, зачерпнув ложечкой чай, полил им мороженое Миранды.

— Это еще что?

— Все то же. Припрятал в рукаве, — проворчал Моррен, поливая мороженое зельем. Вынув пальцами попавшую чаинку, выбросил прочь. — И не смотри на меня так. Если ты мне друг, то поможешь.

— Поговори с ней, — предложил Родерик, садясь на диван. — Попробуй объяснить все напрямую. Миранда разумная девушка. Вот честно, с ней лучше взаимодействовать в открытую. Предложи ей замужество, в конце концов. Насколько я знаю, ее семья в бедственном финансовом положении.

— Предложение? — задумался Моррен.

— Чем так страдать…

Изергаст опустился на диван, подранный обезьяной, провел ладонью по обивке, так что от дыр не осталось и следа, и задумчиво улыбнулся.

— А ведь я не страдаю, — с удивлением осознал он и, взяв черный платок, который укрывал плечи Миранды, прижал к лицу и втянул запах.

— Ты же только что закатил истерику по поводу обезьяны, — напомнил Родерик.

Моррен оторвался от платка и посмотрел Родерику в глаза.

— Да, есть нюанс, — согласился он. — Но, в целом, я наслаждаюсь, Рик! Ты знаешь, я всегда был немного над ситуацией, смотрел на все чуть свысока. Я считал, что не способен на страсть, безумства, необузданные эмоции. Разум и логика — вот что вело меня по жизни. Но теперь…

— Теперь ты ведешь себя как придурок, — кивнул Родерик.

— Возможно. Но это так захватывающе.

Моррен развел руки, опершись на спинку дивана, и, запрокинув голову, посмотрел в ночное небо.

— Она так пахнет, что мне крышу сносит, — простонал он. — Ее волосы белые как снег, а глаза черные как эта ночь. Миранда Корвена… Одно лишь ее имя распаляет меня…

— Я вижу. Халат завяжи.

— Она сказала, я ее впечатлил, — ухмыльнулся Моррен, подняв голову. — Я ей нравлюсь, уверен.

— А что насчет разрыва связи? Нашел что-нибудь?

— Возможно, — ответил Моррен, вновь глядя на звезды. — Но пока я не хочу ничего разрывать. Она интересная. Не только внешне. Умная, циничная, хитрая… Как она подсунула мне болтушку, а? И не побоялась спереть ее из-под носа Марлизы!

— Сомнительная доблесть, но ладно, — проворчал Родерик.

— Ох, какая ночь… — продолжил Моррен, не обратив внимания на его реплику. — Давай ты возьмешь Арнеллу и свалишь. А мы с моей неприступной некроманточкой останемся здесь вдвоем. Я покажу ей свою коллекцию артефактов. Она любопытна и наверняка согласится посмотреть. Самые интересные экспонаты я держу в спальне. А дальше дело техники…

— Угу, — буркнул Родерик, потягивая вино. — Вот только не кажется тебе, что наши дамы несколько задержались?

Моррен быстро поднял голову и, нахмурившись, уставился в портал.

— Сбежали? — ахнул он.

Глава 16. Вечеринка

— В гробу я видала такие свидания, — бормотала Миранда, таща меня за руку. — Сходу напоить чайком, а потом добро пожаловать в спальню налево от портала. Специально ведь домой позвал — удобно, все под рукой. Халат нацепил, чтоб с одеждой не возиться. Чтоб я еще… Хоть раз… Да никогда!

— Мороженое, жаль, не попробовали, — вздохнула я. — Невежливо вот так уходить, не попрощавшись.

—