1977 - Александр Скок

– Я могу помочь вам с латынью.

Аня замерла, затем подняла на меня взгляд, который впервые за время нашего знакомства смотрел прямо мне в глаза. В них я прочитал удивление.

– Но вы же сказали, что знаете только английский?

– Да. Но есть у меня одна идея, – загадочно улыбнулся я. Так, а тут надо осторожней подбирать слова. – Науку и технику читали? Ученые изобрели удивительное устройство, которое позволяет передавать информацию на расстоянии.

Аня покачала головой, и в ее глазах мелькнуло сомнение. Я мысленно представил себе эту картину: крошечный, беспроводной наушник, прячущийся в ее ухе, и мой телефон у меня руках, тихий заговорщик, готовый дать ей ответ. Или рация. Много вариантов. Связь через блютус. Безумная идея, но она мне нравится.

Сегодня вторник, зачет послезавтра. Успею смотаться к себе за наушником и телефоном.

– Давайте свой номер. Я посмотрю, что можно сделать. Завтра позвоню. В четверг, утром, буду около вашего учебного заведения.

Она смотрела на меня, заглядывая в бездну.

– Даже не знаю, – неуверенно сказала Аня, снова опустив свой взгляд. Я видел, как она колебалась.

– Никто не узнает, – прошептал я, и в моих словах сквозило нечто большее, чем просто обещание. – Это будет наш маленький секрет.

Аня вздохнула.

– Хорошо.

Я протянул ей салфетку.

– Запишете свой номер телефона.

Она вывела на салфетке свой номер, и в этих цифрах мне почудилось некое заклинание, способное связать наши судьбы. Я спрятал салфетку во внутренний карман, ощущая, как между мной и Аней протягивается невидимая нить.

– Не бойтесь, – сказал я, и в моих словах звучала не просто уверенность, а обещание. – Все будет хорошо.

Ее голубые глаза, цвета льдов Антарктики, затуманились. В них читалось столько сомнений, столько страхов… И в то же время – надежда. Она пожала плечами.

– Это нечестно!

Я улыбнулся.

– Жизнь сама по себе не всегда честна, – ответил я. – Главное найти в ней свою правду.

– И еще это бессовестно! Обмануть преподавателя! – сказала она, нахмурив свои бровки. – Я же будущий врач. Как я потом буду работать? Терапевт, между прочим, это вам не дворник. Тут ответственность за жизнь и здоровье граждан! Как я потом смогу жить с этим?

– Я это понимаю, – кивнул я со всей серьезностью. – Но ваши знания латыни на здоровье граждан никак не отразятся. Логично?

– Как я пациентам буду в глаза смотреть, зная, что сжульничала на втором курсе? Нет, извините меня, но я не готова. Сама буду сдавать. Пусть не буду ночами спать, но я все выучу и сдам!

– Хорошо, – сказал я, и в моем голосе звучало едва уловимое сожаление. Молчание повисло между нами, густое и тяжелое, как туман над болотом.

Она поднялась, и ее силуэт на фоне окна казался каким-то нереальным.

– Извините, мне пора. Обед закончился. Хорошего вам дня, – произнесла она.

– И вам, – ответил я, чувствуя, как в моей груди что-то сжимается.

Она взяла пустую чашку из-под чая, чтобы отнести на прилавок.

– Подождите, – сказал я. – Вы не могли бы подсказать, где здесь магазин одежды?

– Здесь нет. Нужно ехать в центр. По Ленина 75 есть магазин.

Я кивнул и она ушла.

Отхлебнул компота. Из головы не выходила Аня. Я поймал себя на мысли, что попросил ее номер не просто для помощи по зачету, а чтобы увидеть ее снова.

Жена, дом, стабильность – все это было важно, но сейчас казалось таким далеким и нереальным. Аня, со своей честностью, искренностью и чистотой, была глотком свежего воздуха в моем застоявшемся мире.

Никакой пошлости и секса с Аней. Лишь увидеть, не больше. Я женатый человек, и измены я себе позволить не могу. Да и девочку портить не было желания. А Аня, судя по всему, еще именно девочка, несмотря на свои двадцать пять. Хотя, кто знает сколько ей? Возраст я не спрашивал. Но если она на втором курсе, то ей должно быть около двадцати. В моем времени в таком возрасте уже второй раз замуж выходят, а не в девственницах ходят. Просто будет дружба, хотя говорят, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает…

Пожалуй, Аня была единственная, кто не обратила внимания на мое пальто и шапку. Хотя, может и обратила, просто промолчала в силу своего характера. За этими мыслями я принялся за сметану, снова вспомнил слова отца. Когда сметаны оставалось в стакане меньше половины я вдруг набрел на интересную идею.

Мысль о том, чтобы открыть магазин с продуктами из СССР, казалась безумной, но в то же время манящей. Это попытка соединить несоединимое, создать нечто новое из осколков прошлого. Я представил себе: люди будут стоять в очереди за хлебом, молоком или колбасой, как они, кто постарше, буду с ностальгией вспоминать свое детство. Как раз в доме, который соседствовал рядом с моим, в аренду сдавалось помещение на первом этаже. Раньше там был магазин, торгующий полуфабрикатами. А что… идея неплохая.

В нашем районе есть продуктовый супермаркет, но от моего дома до него идти квартала три. Далеко. Если открыть небольшой магазинчик в том первом этаже, народ попрет, потому что конкурентов у меня не будет. Открою ИП, возьму в банке кредит на оптовую закупку продуктов и на оборудование. Продукты из СССР будут нарасхват. Люди сразу почувствуют качество, появятся свои клиенты, и сарафанное радио никто не отменял.

Да, продуктовый магазин – придется заняться им, когда вернусь. Нужно как-то выкручиваться. Кредит сам себя не загасит. Да и работа… кто знает, как долго продержится этот шаткий карточный домик?

Доев свой обед, я отправился на улицу Ленина, 75. Хотя это нарушало мой принцип – начинать знакомство с городом с его окраин, а не с его сердцем. Но что поделать. Вопрос стратегический. Одежда нужна.

Воспользовался троллейбусом. Тот же маршрут, та же остановка, что и в моем времени. Забавно, как много может не меняться годами – другое время, а остановка все на том же месте. Даже название одинаковое. Заплатив кондуктору 4 копейки, сел у окна. За ним был мой город. Мой, но другой. Улицы знакомы до боли, но было ощущение, что ты наткнулся на старую фотографию. Повезло, что портал вел именно в Армавир.