Троя. Пепел над морем - Дмитрий Чайка

— Пиерис, пойдем искать маленького царевича. Если найдешь его первая, приведи назад. Я должна его одеть.

Феано торопливо пошла по коридорам, выложенным из серого шершавого камня. Здесь было не так нарядно, как в мегароне. Не было ни фресок, ни инкрустаций цветными вставками, ни резных колонн. Тесаный известняк и ткани, которыми затягивали стены в покоях царицы и ее детей. Она остановилась, чтобы пропустить делегацию каких-то мужей, на шеях и запястьях которых тускло блестело золото. Те вошли в покои царицы, а Феано так и застыла у двери, делая вид, что у нее развязалась сандалия. Она, проходившая босой всю жизнь, теперь никогда не выходила без этой обуви, сплетенной из синих и красных полосок кожи.

— Госпожа! — услышала она разговор за дверью. — Царь Эгисф шлет вам свой привет. Мы присланы им для встречи с тобой.

— С каких это пор бродяга стал царем? — послушался презрительный голос Клитемнестры.

— С тех самых пор, как Ахайю стало некому защитить, — спокойно ответили ей. — Дорийцы царя Клеодая громят север и уже подошли к городам Аркадии. Мы слышали, они уже до самых Микен доходили. Он пришел сюда с несколькими сотнями, но теперь с той стороны коринфского залива к нему плывут все новые и новые воины. Потому что он побеждает.

— Микен им не взять! — резко сказала Клитемнестра.

— Может, и не взять, — рассудительно ответил тот же мужской голос. — Да только всю округу они уж точно разорят вчистую. Ни поля несжатого не оставят, ни овцы, ни козы, ни осла. Голод непременно наступит в следующем году. Сильного войска в Арголиде нет. И четвертой части от прежнего не выставите.

— А у твоего царька войско есть? — в голосе Клитемнестры слышалось все то же ледяное презрение.

— Царь Эгисф привел пять сотен воинов из Додонии, — ответили ей. — И по пути к нему присоединились многие. Фивы и Коринф уже вступили в союз с ним. Они хотят унять разбушевавшегося Клеодая. У того откуда-то появилось много хорошего оружия, госпожа. И это оружие из железа.

— На Сифносе делают такое, как я слышала, — раздался задумчивый голос царицы, — у хеттов и у иллирийцев севера(1). Странно, откуда у Клеодая появилось столько серебра и скота, чтобы купить его.

— Мы этого не знаем, госпожа, — ответили ей. — Но царь Эгисф уже вступил в борьбу с дорийцами, и знать народа ахаёй склонна поддержать его. Иначе нашу землю разорят дотла. Мы считаем, что поход за море был неразумной идеей, но теперь что сделано, то сделано. Нам надо спасать свои поля и свой скот. Там, где проходит войско Клеодая, не остается вообще ничего. Они жгут все на своем пути. Им не нужны тонкие ткани и расписная посуда. Им не нужны резчики и ювелиры. Они с удовольствием забирают красивые вещи, но тут же режут тех, кто их сделал. Они пришли не для того, чтобы забрать эту землю себе. Для этого у них слишком мало сил(2). Они пришли, чтобы разорить нас. И я вас уверяю, госпожа, у них это отлично получается.

— Знать Ахайи поддержит царя Эгисфа? — голос царицы едва заметно дрогнул.

— Знать поддержит даже владыку Тартара, если он выбросит дорийцев с наших земель! — раздался густой бас, который до этого Феано не слышала. — У нас нет ванакса! Того, кто клялся нас защищать. Он бросил свою землю и поплыл за море, чтобы вернуть блудную жену брата. Он соблазнил воинов богатой добычей и увел почти всех, кто мог держать оружие. А нам плевать на жену Менелая! Пусть живет с кем хочет, раз муж ей немил. Почему наши земли должны терпеть разорение?

— Передайте царю Эгисфу, — сказала после раздумья Клитемнестра, — что отряд микенцев присоединится к его войску. А если он выбросит дорийцев из наших земель, Микены откроют ему ворота без боя.

— Царь Эгисф требует твоей руки, царица, — послышался все тот же густой бас.

— Если он победит, — спокойно ответила Клитемнестра, — то он ее получит. И мою руку, и трон в Микенах. Так и передай своему царю, Левкаст.

Феано, которая позабыла уже про маленького сына, стремглав помчалась по коридору, пока ее не заметили. В ее хорошенькой головке мысли выстраивались в четкую цепочку, как и всегда, когда ей что-то грозило.

— А ведь эта сука, царица наша, не простила муженьку смерти дочери. А раз так, то непременно кровь польется с обеих сторон. А чья польется кровь? Да кровь царей, конечно! И их сыновей тоже! Никому лишние наследники не нужны. Да еще и такие, на которых кровная месть повиснет. Эгисф отца Менелая убил, а потом Менелай в отместку отца Эгисфа зарезал. Что сделает Эгисф с сыном моим? Да убьет тут же. А если Агамемнон вернется? Ведь он точно докопается, кто воинам о пророчестве рассказал. Тогда сын мой жив останется, а меня на куски порежут и воронам скормят. Вот ведь семейка! И угораздило же меня от такого мужика сына родить. А, с другой стороны, цари не ягоды, на кустах не растут. Спасибо, что хоть такой подвернулся. Да что же мне, бедной, делать? Бежать отсюда надо! Вот что!

Феано остановилась, понимая, что уже выскочила из дворца на улицу. Она оглянулась по сторонам, но куда бы ни упал ее взор, виднелись только высокие стены, сложенные из гигантских глыб. Перелезть через них нельзя, Микены стоят на отвесной скале. И ворота сюда ведут только одни, и они охраняются стражей день и ночь.

— Да как же сбежать-то отсюда? — мучительно размышляла она. — И самое главное, когда я сбегу, что буду делать дальше?

На эти вопросы у нее ответа не было. Феано вздохнула и зашла во дворец. Надо найти сына. Время у нее еще есть, она обязательно что-нибудь придумает.

1 Железо обрабатывали в это время, и даже существенно раньше, не только в Анатолии, но и на территории современной Сербии. Это подтверждено данными археологии.

2 Согласно современным представлениям, микенская цивилизация была сокрушена чудовищным по масштабам набегом фрако-иллирийских племен немногим позже описываемого времени. Дворцы-крепости тогда же разорили и сожгли. Дорийцы пришли через три поколения, около 1103 года до н.э., когда дворцовый способ организации хозяйства рухнул окончательно. Фактически, им досталась лишь тень былого величия.

Глава 6

Год 1