Последнее слово единорогов - Виолетта Орлова

Тода ужасно покоробила непристойная властность, прорезавшаяся в голосе соперника. И какое он имеет на то право? Диана сделала свой выбор. Пожелав ему досадить, Тод еще больше склонился над гамаком и вдруг к совершенному ужасу почувствовал, как в горло утыкается безжалостная сталь. Страх нещадной силы охватил его, он пытался судорожно угадать в появившемся перед ним уродливом человеке черты любимой девушки, но тщетно. В гамаке, свернувшись змеей, лежала вовсе не Диана.

– Если попытаешься причинить мне вред, он умрет! – фраза эта была адресована явно Артуру, а не ему.

– Тени уничтожены. И тебя ждет та же участь, Киль, отпусти его, – чеканя слова, произнес Артур. Он явно не терял самообладания. А вот Тод почувствовал, как его охватывает нервная дрожь. Из памяти уже почти стерлось лицо мерзкого юнги с Балерины, сильно подпортившего им жизнь. Того самого, из-за которого Тод так и не смог разобраться: кто же такая Лика.

– Вот еще, – мерзко хохотнул юнга, обдавая Тода запахом вяленой рыбы и водорослей. Как бы высвободиться?

– Я столько ждал этого момента, специально вот искал твоих друзей. А ты думал, я погиб, да? Инк ведь недоестествознатель. Он не убил меня тогда на горе. Зато у меня с тех пор появилось непреодолимое желание поквитаться с тобой и твоими дружками.

Киль чуть надавил на нож, и Тод почувствовал, как по коже побежала кровь.

– Чего ты хочешь? – спросил Артур, и Тод уловил в голосе соперника смертельную усталость. Сейчас, глядя на его лицо в тусклом свете фонаря, Тод вдруг осознал, какая между ними пропасть. И хоть ему отчаянно не хотелось признаваться в том, но каждая черта соперника дышала благородством, в то время как он сам представлялся себе бесконечно жалким. Его душевные излияния Диане показались теперь смехотворными: Тод отчетливо понял, что вовсе не оправдания извиняют человека, а его дела. Каким бы печальным ни казалось его детство, он всегда прекрасно понимал грань между плохими и хорошими поступками, просто не желал выбирать второй вариант. В любой момент он мог измениться, но не стал, предпочитая нагромождать свою жизнь бессмысленными оправданиями. А теперь, поддавшись искушению и уже в который раз предав друга, он подставил всех, причем сделал это вполне осознанно. Тод видел, что взоры врагов столкнулись в безмолвном поединке, а он, скорее всего, скоро умрет. У беруанца мелькнула в голове мысль, что если Артур будет проигрывать Тени, то он поддастся вперед на нож, ибо совершенно не видел ценности своей жизни.

В круглом окне мелькнуло фиолетовое пламя: Киль не заметил его, ибо с ненавистью таращился на Артура, а Тод краем глаза увидел его. Когда огонь коснулся волос Киля, он весь воспламенился, точно стал вязанкой сухих дров. Тод не чувствовал жара, а Киль, между тем весь искривился от боли, сморщился, а лицо его стало воплощением самой ненависти. Поняв, что руки врага ослабели, Тод метнулся в сторону, желая освободиться. Ему это удалось, однако в последний момент он увидел, что Киль со всей яростью, на которую только было способно столь озлобленное существо, кинул нож в сторону Артура. И тогда Тод, еще до того, как успел это осознать, кинулся вперед, закрывая собой друга. Острое лезвие пронзило его плоть, в глазах помутнело от боли, и он нелепо упал, сраженный оружием Тени. Запоздало подумал он, что зачем-то искал противника где-то извне, со стороны, а между тем, главным врагом все время был он сам.

Глава 39 Ненависть возбуждает раздоры, но любовь покрывает все грехи.

Первым делом Артур со своим верным единорогом отправились, конечно же, к госпоже Оридиан. Юноша истово надеялся, что богачка из Мира чудес выполнила его просьбу и позаботилась о Диане. Однако, когда Артур стоял перед ее временным гнездимом, то липкое волнение охватило все его существо: вдруг любимая пострадала при осаде Омарона? Люди рассказывали об атаке безумных ворон, кто-то даже погиб.

Солнечные лучи робко играли на отполированном дверном молотке, но смраденьское солнце, увы, не согревало. Внутренне содрогаясь, Артур постучал, дробный звук неприятно коснулся ушей: здесь ли еще вообще госпожа Оридиан? Вдруг и армуты начали уходить из Омарона, ведь война закончилась? Мучительные мысли вихрем проносились у него в голове, одна страшнее другой, ему казалось, целая вечность прошла, пока ему открывают дверь, между тем он ждал всего несколько секунд.

Но случилось чудо, на пороге стояла Диана, точно заранее видела, как он подлетал к их ветке! Артур кинулся к ней, обнял, до хруста сжимая ее руки: все в порядке! Столько всего ужасного случилось, однако в этот самый счастливый момент, увидев свою подругу живой, веселой и здоровой, бедный юноша ощутил себя самым везучим человеком на земле. Ребяческим жестом он погрузил пальцы в ее длинные волосы: такие мягкие на ощупь. Не сдерживая слез, Диана ласкалась к нему, прижималась своими бархатными губами к его лицу, в какой-то момент он даже ощутил легкую боль – ее слезы разъедали ранки на щеках. Он так и не успел полностью исцелить себя, но сейчас явно не до того.

– Я… так рад, что с тобой все в порядке, – хриплым голосом прошептал он. Хотя это слишком слабо сказано… Безумно счастлив, до дрожи в ногах!

– Я в окно видела, как ты приземлился на ветке… Твой единорог… Он вернулся, да? – так же тихо проговорила Диана, смаргивая с ресниц слезы. Артур видел, что ей не терпится выспросить все поскорее, однако ему ужасно не хотелось отвечать. Дыхание в груди пресекалось, он столько ждал этого момента! Артур смело закрыл губами ее нежный рот, почувствовав языком как твердые зубы ее разомкнулись впуская. Ее тонкие руки ласкали ему спину, играя на ней какую-то незамысловатую мелодию, в голове все плыло, и он буквально ощущал, как ветка качается под его ногами, да что там ветка – весь мир рисковал перевернуться с ног на голову.

– Кх-м, – послышалось манерное покашливание, и Артур, подняв глаза, увидел Оридиан. Хозяйка Дромедара была, как всегда, одета с иголочки. Ничто на свете, казалось, не могло поколебать ее привычку безупречно выглядеть: ни война, ни какая другая напасть. С превеликим сожалением Артур чуть отстранился от Дианы, но все же не настолько далеко, чтобы госпожа в очередной раз не поморщила свой носик.

– Я благодарю вас за… – принялся смущенно бормотать Артур, однако она перебила его и жестом пригласила войти.

– Поблагодаришь после, – насмешливо фыркнула она. – Заходи. Обниматься на пороге дома – плохая примета, как у нас говорят.

Артур последовал ее совету,