Фантастика 2025-166 - Августин Ангелов

Медики под руководством Пучкова работали слаженно и быстро. Правда, за полчаса раненые могли уже умереть от потери крови, если бы охранники и сами ученые с инженерами не помогли пострадавшим, сразу же перевязав их раны. Приятно удивившись грамотной доврачебной помощи, медработники быстро погрузили в санитарные автобусы всех тяжелораненых, которых оказалось восемь человек. А еще пятнадцать раненых легко, которые, тем не менее, нуждались в срочном лечении, рассадили в мотоциклетные коляски. И вся эта процессия отбыла в тот самый хорошо известный мне по прошлой жизни СКЛИФ, ведь имя знаменитого отечественного хирурга Склифосовского присвоили Шереметьевской больнице в 1923 году.

Немного пообщавшись с Пучковым, я понял, что этот врач не подведет и приложит максимальные усилия, чтобы вылечить всех, кого возможно. Потому за судьбу раненых можно было не волноваться. Гораздо больше волновали меня в тот момент поиски исполнителей и организаторов теракта. Вняв моей просьбе, ученые и инженеры, не задействованные в волонтерской помощи, быстро отошли от эпицентра взрыва, усевшись обратно на свои места и ожидая, пока каждого из них опросят следователи.

Еще до прибытия следственной бригады с Лубянки мы с Бокием произвели тщательный осмотр места происшествия, а Бекаури и Шорин нам активно помогали, как технические эксперты. Со стороны мы, конечно, представляли собой жалкое зрелище. Бокий с марлевой повязкой поверх ватных тампонов на лбу. Шорин с раненой левой рукой, забинтованной и подвязанной на перевязь через плечо. Менжинский без очков, с разодранной в клочья одеждой на спине и с кровавыми полосами от царапин, нанесенных гайками, пролетевшими вскользь, кое-где не только порвав пиджак и рубашку, но и распоров кожу.

Впрочем, я сразу собственных ранений и не заметил, находясь все-таки в состоянии шока. Картину абсурда дополнял оглушенный Бекаури, который до сих пор говорил так громко, что всему залу было слышно каждое его слово. И потому присутствующие наблюдали за этим нашим «спектаклем» с большим интересом. Не каждый же день становится обычный человек, будь он трижды гениальный инженер или ученый, свидетелем такому, что сам Менжинский ползает перед ним на карачках по сцене, собирая что-то среди трупов детей, а начальник Остехбюро громко комментирует его действия.

— Спасибо, товарищ Менжинский! Вы нашли очень важную деталь! Тут на обломке конденсатора переменной емкости ясно читается немецкая маркировка! Это же доказательство, что за покушением стоит Германия! — вещал Бекаури с силой площадного репродуктора.

И профессор Шорин вторил ему, выдав собственное экспертное заключение:

— А те осколки лампы, которые собрал товарищ Бокий, свидетельствуют о том, что в приемном устройстве использована новейшая немецкая радиолампа «Loewe 3NF». Она представляет собой совершенно новое слово в технике создания радиокомпонентов. Внутри единой колбы этой лампы находятся сразу три триода, два конденсатора и четыре резистора! Это, по сути, новая технология в радиоэлектронике, интегрированная схемотехника. Дерзкая идея! Фактически, сразу три лампы объединены в одной колбе, да еще и вместе с другими необходимыми компонентами. Таким образом, точно зная главный элемент конструкции, я уже могу логически воссоздать электронную схему всей «адской машинки». Для того, чтобы на основе этой лампы сделать радиоприемник, надо добавить лишь катушку индуктивности и конденсатор переменной емкости, которым можно настроить колебательный контур на определенную частоту. Ну, еще требуются батарея питания и антенна. А вместо громкоговорителя использовалось то самое реле, обломки которого тоже уже найдены. Когда приемник принял сигнал, управляющее напряжение поступило на реле, и его контакты замкнулись, подав ток на взрыватель. Все очень просто устроено. И сделано всего лишь на одной радиолампе!

Вместе со следственной бригадой с Лубянки примчалась и Эльза. Она сильно разнервничалась и упрекнула меня, что на этот раз я выехал на мероприятие без нее, а тут такое приключилось! На что я возразил, что считал меры безопасности достаточными, поскольку люди на конгрессе присутствовали только проверенные, да и охрану по всему периметру организовали. Но, всего предусмотреть, разумеется, невозможно. Кто же думал, что взрывное устройство притащат пионеры?

Выслушав от Эльзы упреки в беспечности, что не взял ее, как самую верную телохранительницу, с собой, вскоре я уже лежал лицом вниз на диване в кабинете директора дома культуры, а она безжалостно обрабатывала мне царапины на спине йодом. Отчего вся моя спина просто горела. Пучкову я соврал, что не ранен, но от Эльзы скрывать порезы смысла не имело. Когда я взглянул после взрыва на тот самый дубовый стол, принявший основной удар на себя, то понял, что не пострадал сильнее лишь случайно. Разлетевшиеся от взрыва гайки исчертили глубокими бороздами всю столешницу. А в толстую панель, защитившую мои ноги, воткнулись почти два десятка поражающих элементов.

Но, сила взрыва все-таки оказалась недостаточной, раз его энергии не хватило, чтобы придать гайкам еще большее ускорение. По мнению экспертов, само взрывное устройство, засунутое внутрь макета дирижабля, было небольшим. Оттого погибшие оказались лишь в самом эпицентре. К тому же, как сказал Бекаури, имеющий постоянно дело с взрывчатыми веществами и последствиями взрывов во время разработок и испытаний мин и торпед, заряд устанавливали неправильно. Потому в сторону президиума полетело не так много поражающих элементов, зато именно в эту сторону отлетели все части от радиовзрывателя. Возможно, недостаточность массы взрывчатки внутри взрывного устройства обусловливалась тем, что иначе пионеры могли почувствовать разницу в весе, когда подняли и понесли на палках свой дирижабль, уже начиненный кем-то «адской машинкой». А вот разницу в какой-нибудь килограмм, распределенный на четверых, дети вполне могли и не почувствовать. К тому же, из этой лишней массы, по словам Шорина и Бекаури, не менее половины пришлось на тот самый радиоприемник-взрыватель и его мудреную батарею, которая одновременно выдавала очень различные напряжения для раздельного электропитания ламповых катодов и анодов.

Эльза не только наложила мне на спину широкую повязку, но и распорядилась, чтобы Менжинскому немедленно принесли другие рубашку и пиджак. Вообще-то на такой высокой должности мне по всем правилам полагался еще и штатный ординарец, но Эльза не собиралась никого подпускать ко мне близко, взвалив все рутинные обязанности моего жизнеобеспечения на свои плечи, отчего я чувствовал себя постоянно окруженным заботой любящей женщины. И это добавляло мне душевных сил преодолевать все те трудные обстоятельства, которые сыпались на меня со всех сторон. Уже вскоре, переодетый в новый пиджак и в белую рубашку, я снова приступил к работе.

В одной из гримерок ДК Глеб Бокий устроил допросную. И первым делом, конечно, допрашивали тех, кто имел отношение к мероприятию с пионерами. Пионервожатый Силантьев дал интересные