Немезида ночного ангела - Брент Уикс

начала исчезать. Исчезала и экипировка, из-за чего тренировки порой срывались. Все больше людей начинали думать, что тратят силы и время попусту, и уходили. Тебя все чаще и чаще отзывали по долгу службы; совещания по странному стечению обстоятельств постоянно назначались на время твоих тренировок. Всякий раз, когда ты требовала от глав Часовни компенсации или каких-либо изменений, твои требования направлялись на рассмотрение по соответствующим каналам, и на них отвечали – но только после того, как проходило слишком уж много времени. Положительных ответов приходилось ждать еще дольше, или вдруг выяснялось, что их случайно отправили не в тот отдел. К тому времени, когда по твоему вопросу все-таки собиралось слушание, на необходимый тебе ресурс уже претендовал кто-то другой, и тебе говорили, что сейчас его выделить ну никак нельзя. А если ты после всего этого продолжала упорствовать и добиваться своего – например, требовала новую площадку для тренировок со своими воительницами, – то кто-нибудь замечал, что обстоятельства уже изменились, ведь с тобой уже тренируется не двести женщин, а гораздо меньше, верно? Значит, и такая большая площадка вам не нужна. И так далее. Примерно так все было?

Ви слушала с отвисшей челюстью.

– Вы что, следили за всем, что они со мной вытворяли?

– Конечно нет. У каждого бюрократического аппарата, Виридиана, есть свои особые приемы, а Часовня знает их больше, чем кто бы то ни было еще. Могу догадаться, что было дальше: скорее всего, всякий раз, когда ты пыталась возражать, тебе говорили, что ты ведешь себя неразумно, и если продолжишь давить, то настроишь против себя сестер, которые могли бы стать твоими подругами, и что ты вообще не понимаешь, как здесь все работает.

Ви кивнула. Чувствовала она себя отвратительно.

– Последнее, очевидно, верно, хотя и не в том смысле, в котором ты думала. И теперь мы подобрались к особой группе сестры Аяйи. Тебе сказали, что если ты хочешь отправиться на это задание, то должна будешь выполнять все их приказы. Потом сделали вид, будто твое присутствие – помеха для группы, и будто тебе сделали большое одолжение тем, что разрешили пойти с ними. Но на самом деле с твоим прошлым и твоими способностями ты должна была возглавить эту группу. Ну или хотя бы играть в ней вторую скрипку.

Ви была потрясена.

– Я… Я даже не думала просить их об этом.

– Сколько тебе лет, дитя? Нет, не отвечай. Или мне сейчас покажется, будто я уже стою одной ногой в могиле. Людям твоего возраста привычно получать приказы, а не отдавать их. И они этим воспользовались. Хотя большинству твоих врагов было плевать, какое место ты займешь в группе. Им было важно, чтобы ты уехала куда-нибудь подальше и дала им время разобраться со всеми, кто до сих пор продолжал тебя поддерживать.

Испустив вздох, Ви обмякла.

– А если бы я вообще не вернулась, то было бы даже лучше.

– Для них, скорее всего, да. Видишь? Теперь ты думаешь так же, как они. Продолжай, и… нет, забудь. Я собиралась сказать: «и у тебя все будет хорошо». Но это, очевидно, неправда. Слишком уж поздно тебя спасать. Жаль. – Сестра Ариэль отвернулась, собравшись вернуться в Часовню.

– Жаль? Вам «жаль»?!

Сестра Ариэль остановилась, неловко замявшись. Несмотря на то что снаружи было не так уж и холодно, она ссутулилась и посильнее закуталась в шаль.

– Кажется, я снова озвучила нелицеприятную истину. Как обычно. И теперь не знаю, что нужно говорить дальше.

– Ну… если вам все было настолько очевидно, то почему же вы мне ничего не сказали? – резко спросила Ви.

– Ты не спрашивала.

– Я не… Что?! Это ведь вы притащили меня сюда! Вы должны были приглядывать за мной!

Сестра Ариэль опустила голову и прижала подбородок к груди. Затем открыла рот. Закрыла. Приподняла брови.

– Знаешь, а ты убедительно рассуждаешь. Да, ты права. Я должна была. Хм. А я об этом совсем не подумала.

Видя, что Ви ее слова ничуть не утешили, сестра Ариэль нахмурилась.

– Виридиана, всю мою жизнь… не считая крошечной ее частицы, когда я еще не была сестрой… я считала, что любая политика, кроме теоретической, ведет только к разрушению. Одна партия делает что-то одно, другие партии противятся; сегодняшние победы перечеркиваются завтрашними поражениями. Сестра годами может трудиться ради того, чтобы занять какое-нибудь заветное место, и, стоит ей получить это назначение, как в ее королевство вторгаются враги, и все идет прахом. Поэтому я всегда стремилась добавить в закрома человеческих знаний что-нибудь постоянное, пусть даже и небольшое. Например, лекарство от какого-нибудь распространенного мелкого недуга может облегчить страдания десятков тысяч ныне живущих и еще нерожденных людей. Да, большинство открытий не настолько грандиозны, особенно у таких узконаправленных ученых вроде меня, но… Что ж, я ушла от темы. Я люблю книги, люблю исследования. Когда мы вернулись из Черного Кургана, я была счастлива снова погрузиться в них. И ты, как мне казалось, была рада заниматься своими воительницами, поэтому я оставила тебя в покое. Теперь я вижу, что поступила неправильно. Прости меня.

– Меня ведь распнут, да?

– Нет, нет. Если бы Часовня хотела тебя казнить, то применила бы самый распространенный метод: отлучение от света. Магические способности отсекаются под самый корень, что обычно приводит к тяжелой мозговой травме, а если чародейка выживает после первого…

Ви стала белой как полотно.

– Тебе не особенно полезны эти разъяснения, да? Ой, ты говорила метафорически! Тогда да.

– Они же не… убьют меня, правда?

– Нет. Конечно нет. Ты нажила уйму врагов, но еще ты обладаешь уникальными способностями… которые, да, запрещены Алитэрскими соглашениями, но ты в этом не виновата, да и председательница знала о них заранее. Истариэль не из тех, кто запросто избавляется от других сестер, если она вообще хоть раз так делала. Тем более что речь идет о героине войны. Хотя нет, не «тем более»; как раз то, что ты – героиня, и делает тебя чуточку опасной и потому… но это, мне кажется, не суть важно. Никто в Часовне не хочет лишиться сестры. Это крайняя мера, которую применяют только к самым тяжким преступлениям: таким как измена Часовне, например, или убийство другой сестры. А ты уже говорила Аяйе, что никого не убивала. Она в бешенстве и жаждет перевесить все неудачи, случившиеся на штормоходе, на кого-то другого; поэтому, если бы хоть одна из особых групп хотя бы заподозрила тебя в том, что ты убила солдат императрицы, ты бы уже сидела в темнице, а не в библиотеке.

Ви